— Антон, привет, это я. Чем порадуешь? Есть чем, говоришь? Тогда давай встретимся. Не у меня? А где? На Гоголевском? Хорошо. Все понял… * * * Уютный зал недавно открывшегося пивного ресторана на Гоголевском бульваре приветливо и радушно обнимал входящих сюда людей с почти домашней теплотой: интерьер был словно наполнен добрым, почти домашним уютом. Марк Квитко осмотрелся по сторонам и за столиком, скромно притаившимся в углу, заметил Антона Воронцова. Антон, не вставая с кресла, помахал рукой. Марк тоже поднял руку в приветствии, прошел к столику и сел в кресло. Рядом немедленно, словно материализовавшись из воздуха, появился подтянутый официант. С раскрытым уже блокнотиком для записи заказа. Марк поздоровался с Антоном. Коротко бросил официанту: — Мне пиво. И креветки. Официант, кивнув, ушел на кухню. Антон отхлебнул пива и внимательно посмотрел на Квитко. Медленно, взвешивая каждое слово, проговорил: — Мне кажется, Марк, что ты хочешь рассказать еще одну интересную историю. Я прав? Официант снова появился, поставил перед Марком большую кружку светлого нефильтрованного пива и блюдо с уже очищенными креветками. Розоватые морепродукты окружали находящуюся в центре блюда большую дольку лимона. Квитко отпил немного пива и в нескольких словах поведал старому другу собственные злоключения… Антон слушал очень внимательно. Когда Марк закончил рассказывать, спросил: — И что ты думаешь сейчас делать? Марк снова сделал глоток и, немного подумав, ответил: — В принципе, мне советуют уехать из страны. — Как я понял из твоего рассказа, уголовное дело возбуждено по факту убийства Олега Русакова. К тебе пока никаких юридически формальных претензий нет. Я правильно все понимаю? Марк кивнул: — Все правильно, Антоша, все правильно ты понимаешь… Антон сделал довольно большой глоток пива и со значением в голосе произнес: — В такой ситуации я тоже думаю, тебе лучше уехать из России… Квитко, сверкнув глазами, устремил пронзительный, пристальный взгляд на Антона: — Почему я должен уезжать? Ведь это моя страна, которую я, без лишнего пафоса, действительно люблю. И готов сделать для нее все. Так почему я должен уезжать? Скажи?! Антон взял кружку с пивом и сделал глоток. Немного помолчал и размеренно проговорил: — Понимаешь, Марк, я в данном случае нахожусь исключительно на твоей стороне. Так что ты меня не уговаривай сделать, что называется, правильный или нравственный, так сказать, выбор… Марк взял с блюда креветку, скромно притаившуюся возле большой, ярко-желтой дольки лимона, и, отхлебнув пива, положил ее в рот. Креветка приятно пахла лимоном. Он прервал Антона: — В твоей порядочности, Антон, я нисколько не сомневаюсь. Речь идет совершенно о другом. Почему я, делая хорошее дело, вдруг вынужден срываться и уезжать? Кто на самом деле управляет в России? А? Неужели одного желания забрать чужой бизнес достаточно, чтобы все заинтересованные лица на государственных постах начисто забыли о государственном, публичном интересе? Антон усмехнулся и посмотрел на Марка с веселым недоумением: — Марк, ты очень хорошо говоришь! — Спасибо. — Я не об этом! Просто твоя речь прекрасно подходит для разного рода митингов, но сейчас нам нужно говорить о деле… — А я разве не о деле говорю? Антон опять усмехнулся: — Конечно, о деле! Я разве с тобой спорю? А теперь позволь мне сказать?! Так вот. Я не случайно выбрал для нашей встречи именно это заведение. Недалеко в одной компании под названием «Оборонэкспорт» работает мой знакомый. Занимается эта компания, как ты понимаешь, очень деликатным и интересным делом — военно-техническим сотрудничеством с иностранными государствами. — Интересная тема… — протянул Марк. — Очень интересная. Сейчас этот человек, о котором я тебе сказал, подойдет к нам. Я хочу тебя с ним познакомить. Его зовут Александр Евгеньевич Крутов. Марк наколол на вилку сразу несколько креветок и отправил их в рот. Сделал большой глоток пива. И ощутил необыкновенное сочетание идеально подходящих друг другу вкусов. В баре было хорошо. Марк обреченно думал о том, что посиделки — пусть и деловые — скоро закончатся, наступит та самая суровая проза жизни, от которой никуда не уйти. Марк улыбнулся: — А чем крут этот Крутов? Воронцов тоже улыбнулся: — Он действительно крут, Марк. Иначе я бы тебя с ним не знакомил. Он — обычный российский сотрудник компании «Оборонэкспорт», спас породу Ротшильда в Кении. Марк удивился: — Это как? И что Ротшильд делал в Кении? Антон отхлебнул пива. — В общем-то, ничего. И что делать Ротшильду в Кении? — А как же он его спас? — Ротшильда Крутов действительно не спасал. Нет. Он спас жирафов породы Ротшильда в Национальном парке Кении. Однажды тамошнее начальство обнаружило, что поголовье жирафов породы Ротшильда начало сокращаться. Причем очень быстро. Сначала подумали, что жирафы умирают от какой-то болезни. Но никто не видел туши животных. Подумали, что в парк в очередной раз решили наведаться браконьеры. — Да, это вполне возможно, — заметил Марк. — Но браконьеры тут оказались совсем ни при чем. Тем не менее охрану в парке все равно очень серьезно усилили. Но жирафам от этого легче не стало. Они все равно продолжали пропадать. — Интересно… — Выяснилось, что жирафов нахально поедают местные львы. Хотя в парке их вполне сносно кормят. Но, как говорится, природа требует свое. Лев должен охотиться. Вот и подвернулась им под клычок бедная порода Ротшильда… Охранники парка усилили ночные дежурства, но простые африканские парни не смогли тягаться с местными царями зверей. — У них что, только луки и стрелы были? — усмехнулся Марк. — Не только. Замечу, что Африка куда более цивилизованный континент, нежели думают некоторые! Марк посмотрел на Воронцова с иронией: — Ты что, издеваешься? Я надеюсь, ты не будешь пытаться мне рассказывать про Африку. Я все-таки достаточно долго прожил в ЮАР. Антон улыбнулся: — Парадокс в том, что охрана национального парка была вооружена карабинами производства какой-то западноевропейской страны. Но против львов эти карабины оказались совершенно бесполезны. С первого выстрела охранники обычно промахивались, а второго выстрела они сделать уже не успевали — затвор у карабина оказался в прямом смысле настолько неповоротливым, что львы за время перезарядки попросту успевали исчезнуть. С добычей в зубах. — И что же Александр Евгеньевич? — спросил Марк. Он потянулся к салфеткам, взял одну и вытер губы. — А вот что, — продолжил Антон. — Александр Евгеньевич организовал в одной влиятельной кенийской газете публикацию — в жанре репортажа — о прекрасной скорострельности наших родных автоматов Калашникова. Репортаж сделали с одного из подмосковных полигонов, принадлежащего секретному НИИ. — А как же разрешили? — удивленно проговорил Марк. — В моем проекте с двигателями оказалась только одна секретная коробка, так это была целая история, чтобы ее оставить. И сейчас еще вопрос не до конца решен! — Так и разрешили. «Оборонэкспорт» настоял. В интересах военно-технического сотрудничества Российской Федерации с зарубежными государствами. И в итоге охранники парка теперь щеголяют новенькими автоматами Калашникова. — И самое главное — порода Ротшильда спасена от наглых львов! Антон улыбнулся: — Крутов, кстати, и поехал в Кению заключать эту сделку. Говорят, местные его так полюбили, что называли запросто — Саша. У них это считается высшей степенью доверия. Марк помолчал. И потом сказал: — Интересная история. А сейчас, как я понимаю, Крутов опять что-то затевает? Воронцов посмотрел на швейцарские часы. Секундная стрелка плавно, почти неосязаемо текла к двенадцати. За ней невидимо, почти незаметно глазу, подтягивалась минутная. Антон произнес: — Он сейчас должен подойти. Я его попросил выкроить время. Думаю, он сам и расскажет. Марк с Антоном еще некоторое время пили пиво с креветками. В помещении ресторана людей было немного. И через несколько минут появился подтянутый молодой человек среднего роста. Он подошел к столику, за которым сидели Квитко с Воронцовым, сдержанно поздоровался. Антон, наоборот, радостно вскочил со стула и проговорил: — Вот и сам Александр Евгеньевич! Марк Константинович, знакомься — это тот самый Крутов!