— Не знаю, — ответил Марк. Прошел в прихожую и открыл дверь. На пороге стояла Ангелина Васильевна — мать Олега Русакова. — Пустишь, Марк? — Конечно, Ангелина Васильевна, проходите! — Спасибо. — Женщина вошла в квартиру и присела в небольшое кресло в прихожей. — Я пришла извиниться за те резкие слова, которые тебе наговорила в последнюю нашу встречу… Я просто тогда была очень потрясена случившимся. А потом выяснилось, что ты к этому не имел ни малейшего отношения. Пожалуйста, прости! — Не нужно, Ангелина Васильевна, — произнес Квитко. — Я никаких обид не держу. И вы всегда можете ко мне обратиться за дружеской помощью. — Спасибо, Марк! Я всегда это знала! — Кстати, приглашаю вас на мой юбилей, который состоится через месяц… * * * На борту плавучего ресторана в этот вечер было особенно оживленно. Музыка, исполняемая популярной группой, заполняла изысканно украшенный зал, не оставляя никого равнодушным. Кто-то со стороны весело наблюдал за происходящим около сцены, более раскрепощенные гости поддавались зажигательным ритмам, сменявшимся романтическими мелодиями. Столики были заполнены различными элегантными канапе, необычными салатами, ассорти из дорогих французских сыров. И на каждом из них стояло ведерко для шампанского из чистого серебра. Горку колотого льда венчали фарфоровые тарелочки, наполненные черной икрой. Она томно блестела в приглушенном вечернем свете и издавала легкий приятный аромат. Известный ведущий пригласил всех на палубу, и под звук восторженных аплодисментов раздался первый залп праздничного фейерверка, словно официант открыл бутылку дорогого французского шампанского, и небо озарилось мириадами ярких огненных брызг. Разноцветные гроздья салюта вспыхнули в ночном небе. Гости завороженно ждали продолжения. Игристое белое вино, наполнявшее их бокалы, только раззадоривало интерес и всеобщее веселье. Цифра, высветившаяся в полумраке, никак не сочеталась с импозантным мужчиной с легкой проседью в волосах, стоявшим поодаль от всех. Дорогой костюм, невозмутимый вид уверенного в себе человека и легкая торжествующая улыбка. Он с гордостью и нескрываемым удовольствием наблюдал за происходящим. Казалось, не верил, что все это происходит с ним. Ведь столько раз он стоял на краю, но тем не менее ничто не помешало ему быть здесь и сейчас в окружении родных и самых близких друзей. Послышались поздравительные возгласы: — Марк Константинович! С днем рождения! Здоровья! Любви! Счастья! Марк Квитко стоял возле борта плавучего ресторана. На душе было хорошо и безмятежно. К нему один за другим подходили гости и, касаясь бокалами, говорили приятные слова — те, которые положено говорить в таких случаях. В толпе приглашенных он наткнулся взглядом на своего старинного друга. Крепкий, невысокого роста человек, одетый в хороший немецкий пиджак и изысканную белую сорочку. Галстуков он не носил. Тонкая золотая оправа очков придавала его лицу академичность и определенную интеллектуальную наполненность. Держа бокал, он приблизился к Марку. Как и все, он мягко коснулся краем своего бокала хрустального фужера Квитко. И вслед за нежным, тонким звоном бокалов произнес фразу, которая в этой обстановке звучала словно самое дорогое поздравление: — Марк, а ты помнишь, с чего все началось? Герой праздника взглянул на него с особой теплотой: — Конечно, помню, Антон! Практически каждый момент удивительного приключения под названием Жизнь…