– И как? Сработало? – усмехаясь, спрашивает Марк. – Ещё как! – хохочет сестра. – Я думала, что эта стерва набросится на Агату, чтобы ей глаза выцарапать. – Проклятье… – Александр затыкает нос салфеткой, запрокидывая голову вверх. – Опять кровь пошла? В последнее время это с тобой часто, – Северин смотрит на брата с беспокойством, а тот лишь отмахивается. – Дел по горло. Я плохо сплю, да и голова болит временами. Ничего страшного. Нас всех это не сильно убеждает, но кровь останавливается быстро и напряжение за столом вновь сходит на нет. Я едва заметно киваю Кристиану, пытаюсь подсказать, что нам стоит поговорить после ужина. Мы продолжаем шутить, обсуждая события последних дней. Но когда вся еда съедена, переходим к серьёзным темам. Я вновь рассказываю о том, что поведал мне Даниил, но всё так же молчу об Александре. Но и об условиях перемирия, где возможен обмен на меня, я тоже рассказываю в первый раз. – Он дал мне три дня, – заканчиваю я рассказ. – На что? – король складывает руки в замок перед собой. Его взгляд вновь ожесточается, а зрачки сужаются, но он не смотрит на меня, а глядит куда-то перед собой, пытаясь вернуться к своему хладнокровию. Северину, как и его брату, не нравится, когда кто-то ставит им условия. – На то, чтобы вернуться к нему. – Нет, – сразу сухо перебивает Александр. – Это его условия мира, – игнорирую его я и продолжаю. – Если я уйду, то он заключит с вами мир, подпишет бумаги первым и клянётся никогда больше не трогать вашу семью. Северин упирает локти в стол и кладёт подбородок на сцепленные пальцы. Его взгляд становится вроде и ласковым, но таким пронзительным, что мне немного не по себе. – Александр? – коротко спрашивает молодой король. – Всё ещё нет. – Анна? – Пусть идёт в Тень, – цокает языком сестра. – Кристиан? – продолжает перечислять Северин. – Нет. – Марк? – Нет. Я бы хотел высказать своё мнение более подробно и менее прилично, но мы все только что поели, – Марк наливает себе ещё чая. – Павел? – Нет. – Ну вот и всё! – Северин сразу становится вновь похож на себя, улыбается и расслабленно откидывается на спинку стула, отпивая горячий чай из чашки. – Я тоже голосую за отказ в этом смешном предложении, так что вопрос решён. Они все с такой лёгкостью приняли решение меня не отдавать, что я теряю дар речи. Мои друзья моментально переключаются на другую тему, обсуждая количество провизии, будто решение столь серьёзных вопросов, как начало или завершение войны, действительно принимается так просто. – И всё? – привлекаю я их внимание, и они нехотя замолкают. Александр опирается на стол, поворачивает голову ко мне, чтобы я смогла его видеть. – А с чего ты решила, что нам нужен этот мир, маленькая Мара? Неужели ты думаешь, что мы собираемся проиграть? – В его глазах привычные озорные искры, а на губах ироничные слова переплетаются с мёдом в голосе. Я выдыхаю, действительно не понимая, с чего я это взяла. Глава 16 Мары ходят по земле, открыв свои лица, в то время, когда Мороки скрывают свои личности за масками. Кто-то верит, что на самом деле, в отличие от своих сестёр, Мороки – бессмертные. А маски они меняют время от времени, чтобы не пугать людей своей неестественно длинной жизнью. Маска Морока – одна из самых загадочных вещей у Слуг Тени. Никому точно неизвестно, откуда они их берут или как делают. Самое, на мой взгляд, интересное предположение заключается в том, что маска – это часть плаща его наставника. Говорят, что наставник сам отрезает часть своего теневого одеяния и лепит маску нужной формы, зная своего ученика лучше, чем кто-либо другой. Ведь их маски – это отражение того, что прячется под ней. Кто-то смеётся над этой теорией, но кому как не Богине или Слугам Тени, под силу отрезать часть сумрака? Малахий Зотов. Забытое о Марах и Мороках – Агата, – приветствует меня Кристиан кивком, не удивляясь, что я стою рядом с дверью в его спальню, спиной опираясь на стену. После завершения ужина Александр хотел со мной поговорить, но я выдумала, что слишком устала, и он согласился перенести разговор на завтра. Проследив, за какой дверью он скроется, я убедилась, что дверь напротив моей комнаты действительно ведёт в спальню старшего принца. Комната его дяди находится дальше по коридору. Кристиан оглядывается, убеждаясь, что в коридоре никого нет, и приглашает меня зайти. – Судя по твоему лицу, Даниил рассказал тебе что-то ещё, – в лоб начинает мужчина, закрывая дверь, и жестом указывая мне на ближайший стул. – Да, – присаживаюсь, отмечая, что Кристиан остаётся стоять. – После того как я рассказала, что Анна жива и на нашей стороне, он сказал, что Александр… умирает. Последнее слово проходит по горлу, как сухой ком хлеба без воды, мучительно медленно, с болью, царапая стенки. Мужчина напряженно оттягивает ворот рубашки, но начинает дышать свободнее только после того, как расстёгивает несколько пуговиц. – И умирает он из-за меня. Это правда? – Да. И то и другое – правда, – прямо отвечает Кристиан. Он всё-таки присаживается на кровать. Я замечаю, как матрас проседает под ним, как Кристиан отводит взгляд, не желая смотреть мне в глаза. Вижу, как прыгает пламя от свечи, отмечаю скол на деревянном подлокотнике моего стула. Я обвожу взглядом его скромную комнату в бледно-голубых оттенках. На его кровати лишь две подушки, как и везде, шкаф отделан позолотой, а столешница письменного стола выполнена из нескольких сортов дерева. Мастер создал узор из древесины разных оттенков, который можно будет рассмотреть полностью, только разобрав беспорядок из книг, свитков и бумаг. Я воспринимаю новость удивительно спокойно, сердце бьётся размеренно, но всё будто замедляется. Я с какой-то одержимостью отмечаю ещё с десяток незначительных и абсолютно бесполезных деталей в комнате, не понимая, зачем цепляюсь вниманием за эти мелочи. – Я знал, что мне необходимо поговорить с тобой об этом, но часть меня надеялась, что ты всё-таки никогда не придёшь с подобным вопросом, – как-то сдавленно признаётся Кристиан. – Сколько ему осталось? – Не знаю, но недолго, – честно отвечает он. – У тебя есть метка Морока? Я молча киваю, вспоминая почти чёрный отпечаток, похожий на ладонь у себя на спине. – Когда Морок поднимает мёртвого, он оставляет на нём свой отпечаток, но на самом слуге Тьмы никаких отметин нет. Однако если он идёт наперекор своим возможностям, у него тоже появляется что-то подобное. Эти отметины похожи на простые пятна, что плодятся на его коже. Они серые, тёмно-серые или чёрные. Обычно это первый знак, что он двигается к своему истощению, которое приведёт к смерти. «Я могу и подробнее описать, так как видел последствия. А начнётся всё с отметин…» А ведь я подслушала это тогда, в самом начале. Эта фраза задела меня, оставив плохое предчувствие, но я отмахнулась. Мне стоило спросить ещё тогда. Дыхание сбивается, когда я вспоминаю, что Александр оттолкнул меня, когда я попыталась снять с него рубашку. Я видела тёмные пятна на плече, уходящие на спину, решив, что это ещё один чернильный рисунок. – Что происходит дальше? – тихо спрашиваю я. – Слабость, плохой сон, головные боли… кровь из носа. Я киваю, опускаю голову, а волосы падают вперёд, закрывая лицо. – Значит, Морок не может поднимать мёртвых после того, как оживил один раз? – Может, но только на ограниченное время. Как только связь вновь порвётся, жизненная сила Морока восстановится. Зависит от его истощения. Не сразу и, может, не так быстро, но он вновь поправится. – Значит, моё время истекло? – Его должно было быть больше… – впервые слышу, чтобы дядя Александра говорил таким мягким голосом, медленно, аккуратно подбирая слова. – Но тебя слишком часто ранили. Чтобы лечить тебя, Аарон отдавал слишком много и слишком быстро. Я понимаю, к чему он ведёт, догадываюсь о решении проблемы. – Он должен отпустить меня. И как можно быстрее. Кристиан шумно выдыхает, ему не нужно ничего говорить. Мне хватает лишь нескольких секунд, чтобы самой понять ответ. – Но он этого не сделает. Мужчина нехотя кивает. – Когда я узнал, что он привязал тебя к себе, то был зол. Но когда он ещё и привёз тебя сюда, отказываясь отпускать, я был в ярости. Вначале мы надеялись найти другого Морока, который поможет нам тебя оживить, но время утекает слишком быстро. А теперь ещё эта война… Аарон потратил слишком много на тебя после нападения. Глядя на его симптомы, я уверен, вы оба погибнете быстрее, чем мы отыщем кого-то подходящего. – Почему он просто меня не отпустит? Разорвёт связь на месяц, день, год… не важно. На то количество времени, что поможет вам отыскать кого-нибудь?