– Ухватись за мою шею, – забрасываю её руки себе на плечи и, наклоняясь, хватаю её под колени. Она даже не двигается, словно заснула. Только чувствую её быстрое и сухое дыхание рядом с шеей, которое даже сейчас отдаёт прохладой. Сложно открыть дверь, когда ты несёшь человека, но сейчас удаётся всё, потому что раздражён, зол и напуган. Последнее не хочется признавать. Бросаю взгляд, на затихшую в моих руках Шай, пока направляюсь к парковке, мимо удивлённого и перешёптывающегося персонала. Плевать. Больше сюда не придём. То есть я не приду. А она… не знаю. Почему ей плохо? Может, всё же, беременна? – Шай, поедем на твоей. Моя… на твоей и точка, – более уверенно заканчиваю и, опуская девушку, прислоняю к автомобилю. – Стой, я поддерживаю тебя. Держись за меня, если нужно, – прижимаю её тело своим к автомобилю. Шипит, а затем выдыхает. Слабо. Надрывисто. Ищу ключи в её сумочке, висящей через плечо. – Она уже открыта… мотылёк… ключ… близко… она открыта, – шепчет, обдавая своим дыханием мою шею. – Ну да, как же у тебя может быть иначе, – бурча, обнимаю девушку за уже влажную от пота блузку и отодвигаю немного. Да я сам весь мокрый. А в салоне «Ауди» приятно пахнет кожей и лёгким послевкусием привычного парфюма владелицы. Опускаю её в пассажирское кресло и привожу его в лежачее положение. Пристёгиваю и закрываю дверцы. Перебегаю на водительское, бросаю рюкзак назад. Если честно, никогда не водил такие навороченные машины. Всегда хотел, но денег не было. А сейчас чувствую себя кем-то иным, пока ищу, где вставлять ключ или как она заводится. – Тормоз до упора и кнопка справа от руля, – хрипло подсказывает Шай. – Спасибо. Я…у меня всё иначе. Спасибо. Ты как? – Улыбаясь, быстро выполняю указания. – Альбом… – Чёрт, да он со мной! Лучше лежи и не выводи из себя. Я не понимаю, что происходит. Ты… вся такая идеальная, сильная, стальная даже и сейчас тебе плохо. Тебя даже трясёт и, может быть, мне экзорциста1 позвать, потому что не могу придумать сейчас ни одного объяснения, что случилось с тобой. Ты отравилась? – Чувствую себя полным идиотом, когда поворачиваю голову к Шай. Мне больно смотреть, как она стискивает зубы, кусает губы. Ей хочется кричать, но она держится. Настолько глупо её поведение в данной ситуации, что появляется желание наорать на неё. Возможно, потому что паникую, ведь эта встреча подразумевала лишь обычный обед. Без последствий. А вышло всё иначе. Гоню по дорогам на чужой машине, а рядом из девушки пытается вырваться дьявол. Кручу кондиционер и ставлю на самый минимум. Мне очень жарко. Я весь мокрый, как и Шай. Красный свет, и я слышу её стон. – Тебе плохо? Может быть… не знаю… дерьмо, у тебя так чисто здесь. Жалко будет, если тебя стошнит… – тянусь рукой к её лбу, потому что кажется, что она горит. Отбивает руку и распахивает глаза, испепеляющие меня яростью. – Не прикасайся. Выметайся из моей машины, – наверное, она хочет сказать что-то ещё, но жмурится, вновь начинает быстро дышать и выгибается. – Интересная просьба, Круэлла. Ещё немного и тебя снова начнёт тошнить, моя машина осталась на парковке в ресторане, да и помощь тебе явно нужна. Чёрт, Шай, даже не думай. Терпи, слышишь? Чем ты так отравилась? – Её лицо с каждой секундой зеленеет, и также наблюдаю, сколько силы у неё внутри. Она именно борется с собой, старается контролировать себя и не позволяет мне узнать что-то большее. Нажимая на газ, достаю телефон из джинсов и одной рукой ищу сохранённую заметку с адресом Шай. Конечно, она живёт в одном из самых новых районов, где цена на квартиры заоблачные. Хмыкаю на это и прячу мобильный обратно. Сворачиваю к её улице и передо мной высокие массивные ворота, через которые предполагаю можно войти только по приглашению. Подъезжаю к ним, когда девушка издаёт стон и сжимает руками голову. – Дерьмо. Шай, мне не открывают, – сквозь зубы произношу и жму на гудок. Замечаю другие ворота подземного паркинга, потому что никто не реагирует. Останавливаюсь возле них. Красный огонёк сменяется на зелёный, и они открываются. – Какой у тебя этаж? Шай, какой этаж? – Громко спрашиваю, спускаясь по винтовой дороге. – Первый. – Чёрт! – Переключаю передачу и сдаю назад. Мне бы не разбить ничего, иначе не расплачусь. Заезжаю задним ходом на нужный этаж и ищу свободное место. Плевать, если не там. Потом переставит. – Как её выключить? – Шиплю, пока мотор работает. – Мотылёк… глупый… так же… кнопка… педаль, – Шайди издаёт хриплый смех, а затем такой же стон. – Сейчас доулыбаешься. Скажи спасибо, что, вообще, доехал, – бурчу себе под нос, наконец-то, заглушая мотор. Выскакивая из машины, подхватываю рюкзак. Распахиваю дверцу с её стороны. А её буквально трясёт. Да так сильно, что теряюсь, не зная, что делать дальше. Отстёгиваю ремень и вытаскиваю девушку из машины. Клацает зубами. Несу её к лифту. Она не такая тяжёлая и горит. Кажется, у неё температура. Может быть, простуда? – Какой этаж? – Спрашивая, вхожу в лифт. – Двадцать четвёртый… чёрт, – шипит, впиваясь в мою шею ногтями. – Дерьмо, Шай, больно! – Кричу, кривясь на разодранную кожу, и нажимаю на нужную кнопку. Отчего становится жалко её. Она как будто становится маленькой в моих руках, сжимается вся и дрожит. – Тише, сейчас… ещё немного… потерпи, – шепчу, прижимая её ближе. Боюсь уронить. Шипит. Стонет, и конвульсия проходит по её телу. Сжимает ещё сильнее мою шею. – Ты раздерёшь меня, бабочка, – жмурюсь от боли. Наконец-то, лифт останавливается, и я быстрым шагом иду по коридору к нужной квартире. Ударяю ногой, затем ещё раз, удобнее удерживая Шай на руках. – Что… – дверь распахивается, и передо мной стоит женщина примерно сорока лет и удивлённо смотрит то на меня, то на девушку в моих руках. – Я не знаю, что с ней! – Кажется, нервы сдают, и кричу. – Матерь Божья! Девочка моя, скорее сюда, – отходит от двери, пропуская меня в светлое пространство. – Элеонор… пик… – жалостливо хрипит Шай. – Быстрее. За мной, – командует женщина и ведёт меня на второй этаж. Открывает самую дальнюю комнату, и я оказываюсь в белоснежной спальне, где всё сверкает от чистоты. – Кладите сюда. Будьте здесь, – бросает мне и выбегает из комнаты. Опускаю девушку на кровать и, выпрямляясь, разминаю шею и руки. Шай извивается на постели, словно действительно из неё сейчас что-то выпрыгнет. И это ужасно. Страшно. Потому что не знаешь причин, ничего не знаешь, и это вводит в ступор. – Отойдите, – меня отпихивают от кровати. Женщина набирает что-то в шприц и одним движением переворачивает девушку лицом вниз. Буквально срывает с неё брюки, и не должен смотреть на оголённые ягодицы в тонких трусиках-стрингах, но не могу отвести взгляда. Она делает ей укол и зажимает ватой. – Всё хорошо, милая. Сейчас будет легче, ещё немного потерпи, – откладывая шприц, приговаривает. И всё так чётко, словно не первый раз. Стягивает с неё брюки, и понимаю, что не должен наблюдать. Не должен, и всё. Отворачиваюсь и выхожу из спальни. Прислоняюсь к стене и, закрывая лицо руками, потираю кожу. Только сейчас улавливаю быстрый стук сердца и то, как сам дрожу. Весь мокрый от нервов, паники и наваливается усталость. – Кто вы такой? – Раздаётся голос сбоку. Открываю лицо и поворачиваюсь к женщине, ниже меня на две головы, но настолько воинственно настроенной, что вызывает улыбку. – Рейден Броуд, можно просто Ден. У нас с Шай была встреча, – отвечаю. Прищуривает голубые глаза, досконально изучая меня с ног до головы. – Вы можете быть свободны, мистер Броуд, – бросает мне и идёт по коридору. – Быть свободен? Что с ней? – Быстрым шагом догоняю её и спускаюсь за ней по лестнице. – Вы свободны, мистер Броуд, – повторяя, сворачивает за лестницу, а я за ней. – Ну нет, так не пойдёт. Её рвало, потом я оказался в самом страшном фильме в своей жизни, и теперь свободен?! – Рычу, останавливаясь в просторной столовой, совмещённой с кухней. – Кто вы такой? – Открывает дверцу под раковиной и бросает туда вату и использованный шприц. – Ден, я же сказал, – опираюсь ладонями о стул. – Нет, кто вы такой, мистер Броуд? Для Шайди? – Поворачивается и складывает руки на груди. – Кто такой? Дайте вспомнить, – язвительно произношу. – «Мотылёк». Человек, который влез не туда. Придурок, который оскорблял её и говорил неприятные вещи, который копался в её личном деле и узнал много скрытого. Урод, который угрожал. Замолкаю, пытаясь отдышаться. И всё, все силы утекают. Глубоко вздыхаю и понимаю, что не могу больше стоять. Опускаюсь на стул и сбрасываю на пол рюкзак. – Но я хотел бы быть другом. И снова воспользовался шантажом, чтобы встретиться с ней. Вот, – копаясь в рюкзаке, достаю альбом и кладу на стол. – Моё имя Элеонор, – представляется, как уже понял, домработница. Слабо улыбаясь, киваю. – Хотите что-то? – Интересуется она. – Воды, если можно.