– Жуть страшенная! Любого рвала! Психи под ее защитой могли никого не бояться. – Кроме Риммы Ивановны. Той никакая Аргентина была не указ. Как она этих гавриков раскидывала. Они у нее пикнуть боялись. – Да, знойная женщина была. Помнишь, когда в девяностых психов кого куда разогнали, а сам дурдом прикрыли, она его пыталась выкупить. – Не пыталась, а выкупила. Ремонт в нем даже кое-какой сделала. Хотела под пансионат приспособить, да только мужа ее грохнули, а сама она с годами тоже куда-то затерялась. Говорят, где-то на Кипре сейчас живет, носа сюда и не кажет. – Несчастливое это место было. Как ни крути, а больные много обид и побоев от Риммы и ее помощников приняли. Кого-то она и совсем насмерть уморила. – Никому в том доме счастья не видать. Вот и у Риммы дела плохо пошли, когда она захотела там одна хозяйничать. И после нее, кто ни заезжал, быстренько исчезал. Дом-то большой, такой лишь для гостиницы или санатория. Римма таких арендаторов и подыскивала. Да не везло ей. Кто-то заболевал, кто-то умирал, кто-то вовсе разорялся, платить ей не мог. Никому еще, включая саму Римму, этот дом счастья не принес. – Хотя само здание хорошее. Крепкое. Кирпич такой теперь и не делают. Нынешний кирпич положишь, так он лет десять полежит, а потом крошиться начинает. А тот кирпич уже пятьдесят лет пролежал, и еще в пять раз дольше спокойно прослужит. И в самом доме три этажа. На каждом этаже по двенадцать комнат. Если все комнаты заняты, шикарный доход у хозяина будет. Саша услышал и машинально отметил, что и у дяди Вити в доме три этажа, и на каждом этаже по двенадцать комнат. – И место хорошее, – продолжил первый мужичок. – Кругом лес. Неподалеку лечебные грязи. Помню, психов этой грязью мазали, им это на пользу шло. Принесут целую бадейку холодной грязи, намажут ею больных, те сразу тихие делаются, задумчивые. – Что было, то было. Только Римма, сколько ни пыталась, а толковых арендаторов так и не нашла. Теперь ее дом на продажу выставлен. Может, уже даже продан. – Ну?! – Недавно мимо проходил, видел, мужик какой-то из ворот на своей машине выезжал. Сам пузатый да важный. Рядом баба его в огромных очках сидит. И машина красивая, сама белая, а все фары да фонари красные. «Мерседес». Саша вздрогнул. Белый «Мерседес» был у дяди Вити. А сам дядя Витя был мужчиной в теле. Важный пузан – это было как раз про него. Что же выходит, что раньше в доме, который купил дядя Витя, располагался сумасшедший дом? – Не, – усомнился первый мужичонка. – Вряд ли уже продали. Вон у входа до сих пор объявление о продаже висит. Как его с осени у магазина повесили, так оно до сих пор и висит. Кабы дом был продан, так и объявление бы уже сняли. – Тоже верно. И зачем это объявление вообще тут повесили? Где у нас богачей найдешь, чтобы такой огромный дом купить? – А мне так заплати, я бы не стал его брать. Коли место несчастливое и нехорошее, так кто бы там ни поселился, добра не жди. Вот вспомнить хотя бы бабу Клаву – пожарницу, сколько раз у нее дом горел? – Раз пять. – Если не больше. Ей знающие люди говорили, нельзя на пепелище строиться. Постройся чуть в сторонке. Да попа позови, пусть освятит землю. Нет, упертая баба. Фундамент ей жалко. Раз за разом на одном и том же месте строилась и горела. Дура! Саша оставил в очереди двух друзей обсуждать неведомую ему бабу Клаву и выскользнул на улицу. Барон при виде хозяина вскочил на ноги, потом затанцевал вокруг него, стоя на задних лапках и размахивая передними. Радовался, что вновь видит хозяина. Потом пес припал грудью к земле и облаял Сашу. Где ты был так долго? Почему оставил меня тут одного? Не смей так никогда больше делать! И вообще, где вкусняшки, за которыми ты ходил? Съел уже? Без меня? – Тихо! – шикнул на него Саша. – Молчи! Сиди и жди! Обиженный и совершенно обломавшийся в своих надеждах, Барон тем не менее послушно плюхнулся на попу. А Саша повернулся к доске, на которой все желающие продать песок или кусты смородины, а также выстроить баню или почистить колодец оставляли свои координаты. Странно, машинально отметил он, но никакого упоминания о карантине и предупреждения о свирепствующей в районе эпидемии на доске объявлений не наблюдалось. Не было также тут ни малейшего предупреждения, что жителям следует вести себя осторожней, соблюдать дистанцию и поменьше высовываться в общественные места. Сколько ни высматривал Саша, ничего похожего тут не наблюдалось вовсе. Глава 6 Зато нужное ему объявление о продаже дома Саша увидел сразу же. Оно и впрямь выглядело изрядно потрепанным, словно провисело тут целую зиму. Но фотография все еще была узнаваема. И это точно был тот самый дом дяди Вити, в котором все они теперь должны были жить целую неделю. Но не это было самое интересное. В объявлении указывалось, что продажей дома занимается агентство недвижимости «Юпитер», но телефон, который был указан в объявлении, был собственным телефоном дяди Вити. Это было до того странно, что Саша даже сверил номер с тем, что был записан у него в записной книжке смартфона. Номер был тот самый, совпадал до самой последней циферки. – Это что же, дядя Витя сам занимается продажей собственного дома? Как он успевает? С его-то занятостью! И Саша буквально впился глазами в объявление, за этим занятием его и застукала Аня. – Ты что тут стоишь? – удивилась девочка. – Уже все купил? И взглянув на его пустые руки, Аня удивилась еще больше: – А где же сигареты? А пиво? Ты про них забыл? – Забыл! И Саша поспешно вернулся в магазин и успел вовремя, к явному неудовольствию тех, кто стоял за ним и уже рассчитывал влезть не в свою очередь. Но Саша извинился, ловко втиснулся и начал разговор с продавцом. – Как идет торговля? – любезно улыбаясь, осведомился он. – Карантин покупателям не мешает? Продавец был здоровущий дядька, который с неудовольствием взглянул на Сашу и буркнул: – Какой еще карантин? – По вирусной скарлатине. Очень опасная болезнь, особенно для пожилых людей. У нас бабушка уже в вашу больницу угодила. Врачи говорят, в районе эпидемия. Саша услышал, как позади него в очереди кто-то ахнул. Голос был женский, женщины к таким вещам всегда относятся более чутко. Но продавец и глазом ни моргнул, лишь пробурчал еще свирепей: – Вроде не первое апреля сегодня. Что брать-то будете? Саша перечислил, что ему нужно, и задумался. Что же взять еще? Хотелось чего-нибудь вкусненького себе и окружающим. Уже успевшие отовариться двое приятелей как раз прятали купленные бутылки. Опытные выпивохи, они приобрели не только водку, но и пиво, чтобы, значит, круче забирало. А закуску не стали брать вовсе, закуска градус крадет. Зато для Тигры были взяты кости. Это заставило Сашу устыдиться за самого себя и взять Барону сливочное мороженое. Это было любимое лакомство собаки. И когда Барон увидел в руках у Саши заветный стаканчик пломбира, то мигом забыл все свои обиды, и Саша вновь стал для него самым лучшим, самым желанным хозяином на свете. Лучшим хозяином лучшей собаки в мире, которая сейчас будет лакомиться вкуснейшим мороженым. Теперь Барон уже не скакал и не прыгал. Вид у него сделался сосредоточенным и внимательным. Он напряженно вышагивал рядом с Сашей, бдительно поглядывая то на него, то на мороженое. Главное, и это было кнупными буквами написано на морде у Барона, теперь не пропустить заветный момент. И как только зашуршит обертка… О, как только это случится, сразу же можно будет приступать к заветной дегустации. Но Саша не спешил. И не потому, что испытывал терпение Барона. Во-первых, кормить собаку на ходу было не очень-то удобно. Во-вторых, мороженому нужно было немного подтаять, чтобы Барону было его сподручней слизывать. Они дошли до леса, нашли симпатичную залитую солнечным светом полянку, на которой все втроем и устроились на бревнышке. И пока Барон усердно работал языком, облизывая мороженое, которое Саша держал в руках, сам Саша рассказал Ане про тот случайно подслушанный им в магазине разговор, свидетелем которого он стал. И про объявление на магазине, из которого следовало, что дядя Витя продает свой недавно купленный дом. – Дядя Витя работает агентом по продаже собственного дома? – не поверила Аня. – Нет, такого быть не может, это какой-то анекдот! Дядечка даже лампочку вкрутить зовет специального мастера. Уверена, ты ошибся. Саша и сам сомневался, но все же были моменты, которые вызывали у него тревогу. – Номер телефона в объявлении был указан дядин. – Давай ты позвонишь по этому номеру и все уточнишь? – предложила Аня. – Дядя Витя сразу поймет, кто ему звонит. – Позвоним с моего телефона. Моего номера у дяди Вити точно нету. Саша отдал обалдевшему от счастья Барону почти еще целое мороженое, а сам набрал указанные в объявлении цифры. После чего зажал нос пальцами и страшно гнусавым голосом произнес: – Алло! Я насчет дома в Павлове, выставленного на продажу. Саша ожидал, что дядя Витя сейчас пошлет его далеко и надолго, скажет, что дом давно продан, и он его новый хозяин, но дядя Витя произнес вполне спокойно и даже любезно: – Я вас слушаю. Саша слегка растерялся, но продолжил диалог: – Меня интересует тот большой дом, который годится под гостиницу или пансионат. Он еще продается? – Да, конечно. Он выставлен на продажу. – Вы его хозяин? – Нет. Я выступаю в качестве доверенного лица. – Значит, вы – агент? А кто хозяин? – Физическое лицо. – Мне бы хотелось узнать его имя. – Довольно странное требование, – удивился дядя Витя. – Впрочем, имя владелицы есть в бумагах, которые вам покажут вместе с домом. – Случайно, хозяйку не Риммой зовут? – Да. Вы с ней знакомы? – Слышал. Значит, дом можно посмотреть? Когда?