Я многозначительно посмотрел на Бориса, в нём было минимум полтора центнера, а с экипировкой ещё больше. — Сам трос тоже немало весит, — напомнил Семён. На лице мастера отразилась напряжённая работа мысли. Он шевелил губами, что-то рассчитывая, потом выдал вердикт: — Верёвка нужна, просто верёвка, чтобы лёгкая. — У нас нити есть, — напомнил Вася. — Те самые, которые не рвутся. — Не хватит, — мастер покачал головой. — Надо длинную, ищите по домам, если не найдёте, надо связать из тряпок. Искали долго, но нашли, не пришлось ничего изобретать. Длинный моток тонкой верёвки, пригодной, чтобы вешать бельё, но никак не для занятий альпинизмом. Но это и не подразумевалось, задача у верёвки была иная. — Прикиньте длину, надо чтобы дважды хватило туда и обратно, — сказал Семён. Длины хватало, не только дважды, но и трижды. Теперь оставалось только закинуть конец. Верёвку намочили остатками воды, потом конец привязали к стреле с зазубренным наконечником. Дарья натянула лук, некоторое время выждала и спустила тетиву. Целилась она с большим запасом, в результате стрела упала точно за столбом. Вторую стрелу она пустила, сместившись в сторону метров на семь. Стрела упала поверх первой. — Боря, — скомандовал Семён, указывая рукой. Великан быстро потянул за конец верёвки. Сразу не получилось, зацепить стрелы удалось с третьей попытки, а при неудачах он вытягивал стрелу обратно, сильным рывком, чтобы не успела упасть в поток. Когда, наконец, наконечники зацепились друг за друга, Хмель снова начал тянуть на себя. — Тяни изо всех сил, — напомнил Семён. — Чтобы постоянно натяжение было, а то там сцепка слабая. Об этом он мог и не напоминать, верёвка постоянно была натянута подобно струне гитары, к концу первой был привязан стальной трос, тоже довольно тонкий, но вес человека он точно выдержит. Борис продолжал тянуть, постепенно вытягивая верёвку и заменяя её тросом. Когда стальной канат повис над лавой, он стал ощутимо прогибаться под собственным весом, пришлось силачу удвоить усилия, чтобы не допустить падения. Вот уже сцепка из двух стрел оказалась у нас, тогда все в первый раз облегчённо вздохнули, второе облегчение принёс конец троса, который немедленно закрепили за стену. Готово, мост теперь имелся, осталось только воспользоваться им. — Идём делать крюки, — с облегчением сказал Семён, утирая пот, вспотел он больше Бориса, настолько переживал за своё детище, второго троса у нас не было. Крюки выковали из той же арматуры, о дизайне особо не заботились, лишь бы держали вес. Отдельно позаботились о креплении наших бренных тел, в ход пошла одежда, остатки верёвки, ремни, но в итоге все могли спокойно повиснуть на крюке. Сложнее было с Альбертом, боль его не особо беспокоила, неизвестные таблетки работали, но сломанные рёбра никуда не делись. Я выдвинул предложение подождать, но его не поддержали, в первую очередь сам Альберт. — Я смогу, нечего тут валяться, там отдохну, если надо. Вся команда выстроилась на разрушенной крыше здания. Все были готовы, нужные вещи уложены в рюкзаки, которые от этого почти не потяжелели (Семён свой рюкзак набил инструментами, с которыми ни в какую не хотел расставаться). Неплохо было бы перед спуском облиться водой, вот только воды у нас уже не было. Последняя вода ушла на смачивание верёвки. — Начать предлагаю с самого лёгкого, — я многозначительно посмотрел на Ксению. — Вообще-то, семьдесят килограмм, — она поморщилась, тема явно была неприятна. — Игорь, тогда ты. Парень посмотрел на меня едва ли не с ненавистью, но шагнул вперёд, крюк был зацеплен за трос, он встал на условный бортик из разломанной стенки и набрал воздуха в грудь. — Вот это правильно, — сказал я. — Над пропастью не дышите, можно дыхательные пути сжечь. Игорь занёс ногу над краем, но пока не решался шагнуть. — Помочь? — заботливо спросил Хмель. — Угу, — кивнул Игорь с обречённым видом. Могучего пинка силача хватило для достойного старта, крюк был сделан так, что соскочить не мог, трос был гладкий и обеспечивал нормальное скольжение. И всё же скорость была далекаот максимальной, как мне показалось, над пропастью он завис непозволительно долго, но всё же добрался до края, стукнулся о столб и растянулся на земле. Мы молча стояли и ждали реакции. Жив ли он? Потом парень привстал и, откашлявшись, махнул рукой. Следом пошли остальные, мы старались выдерживать весовой порядок, отправляя с каждым разом более тяжёлого. Я поехал шестым, всёсделал как положено, зацепил крюк, на котором держались ремни, охватывающие моё тело, набрал воздуха и оттолкнулся, не дожидаясь пинка от Бориса. Сталь скрежетала о сталь, смертоносный разлом приближался. Через мгновение я влетел в облако раскалённого воздуха, где находиться было невозможно. Закрыл глаза и продолжал удерживать воздух. Четверть секунды показалась вечностью, кончики ушей воспламенились, а брови начали тлеть. А потом снова поток прохладного воздуха, а в бок мне прилетает бетонный столб. Готово. Следующим был Альберт. Тут всё сложнее, ему нельзя ударяться, поэтому мы встали, растопырив руки, и приготовились встречать. Он доехал до нас, пусть и потеряв сознание в пути. Положили его на траву, а сами отправились встречать Хмеля. Наш великан подготовился лучше других, у него и крюк был более солидный, из толстой арматуры и по форме напоминал вешалку для одежды. Ремни и верёвки охватывали его в несколько слоёв. Всё это выглядело надёжным, оставалось надеяться, что выдержит сам трос и места его закрепления. Борис встал на краю, картинно перекрестился и шагнул вниз. Трос сильно прогнулся, отчего скорость упала, хорошо, если саму пропасть преодолеет, дальше можно будет и вручную вытянуть, хотя вытягивать такую тушу — удовольствие сомнительное. Трос выдержал, крепление на той стороне тоже оказалось надёжным. Опасность пришла с неожиданной стороны: бетонный столб, ранее казавшийся незыблемым монолитом, начал крениться, выворачивая массу песка. — Держи! — закричал я. Но удержать бетонный столб даже силами нескольких человек оказалось невозможным, он продолжал падать, трос всё более прогибался, а скорость Бориса катастрофически падала. Оставив в покое столб, я бросился к краю разлома. Это и спасло Бориса. Он успел схватить меня за руки, а Семён ухватил сзади за ремень. Женщины сзади пытались удержать трос, что благополучно соскочил с упавшего столба. Тянуть было трудно, силач весил едва ли не больше, чем мы оба, а упереться было не во что, песчаный грунт под ногами рассыпался. Сильно подавшись вперёд, Борис успел ухватиться за край обрыва, но руки бессильно скребли по песку. И всё же мы победили, медленно, сантиметр за сантиметром, вытягивали танка на поверхность. Когда всё было сделано, куртка на спине Бориса вспыхнула ярким пламенем, пришлось срочно тушить. Сам Борис завалился на четвереньки и зашёлся в приступе кашля, глаза его слезились, а руки продолжали скрести землю. Успокоился он только минут через пять, сначала просто замолчал и распластался на земле, с наслаждением втягивая воздух, потом открыл глаза и прохрипел: — Ну, в целом, неплохо получилось. Спасибо вам. А куртка, так она всё равно изорванная была. Куртка, в самом деле сильно пострадавшая от когтей тигра и аккуратно заштопанная нашими женщинами, теперь окончательно превратилась в кучу обгорелых лохмотьев. Переодеться ему было не во что, тот скудный набор одежды и обуви, что был найден в домах, ему решительно не подходил, ввиду несоответствия размеров. Придётся ему пока с голым торсом походить. — Идём дальше, — скомандовал я. — Поднимайте врача. Врач был уже в сознании, хоть и продолжал лежать на траве. Глаза его отчего-то внимательно смотрели на маленький жёлтый цветок, едва видимый в траве. — Нашёл что-то? — уточнил я. — Это медицина, — задумчиво произнёс он. — Не понял. — Медицина поднялась, алхимия тоже, теперь я кое-что вижу. — И? — Цветок «Глаз ворона», помогает при боли и кровотечениях, ускоряет заживление ран. Я нагнулся и посмотрел на цветок. Ничего не увидел, обычный цветок, мелкий, грязно-жёлтого цвета. — Не вижу. — А я вижу, — с улыбкой сказал он. — Надо сорвать несколько, попробую отвар сделать. — Идти надо, — напомнил Борис. — Воду искать. Иначе отвар делать не на чем. Группа двинулась вперёд. Альберта приходилось поддерживать, но даже так шагал он достаточно быстро. Город скоро закончился, беглый осмотр не дал ни оружейного магазина, ни полицейского участка, где могло бы быть оружие. Теперь мы шагали в редком лесу, по усыпанной опавшими листьями земле. А километров через пять послышался звук, который сразу заставил нас ликовать. Река, звук текущей воды, который ни с чем невозможно спутать. Глава седьмая Мы долго не могли напиться, неглубокая речка, текущая в русле, заваленном камнями, вода в ней была чистой и, вследствие сильной жажды, необыкновенно вкусной. Когда вода начала натуральным образом выливаться обратно. Мы отползли от берега и прилегли на нагретых солнцем камнях. — Кто-нибудь знает, крокодилы здесь водятся? — спросил Альберт. — Сомневаюсь, — ответил я, ещё раз внимательно посмотрев на реку. — Тут вода прозрачная, а крокодилы обычно в мутной живут. Здесь их видно, добыча сбежит. — Ребята, — Ульяна встала и начала стягивать комбинезон. — Может быть, вы джентльменами побудете? — Не понял, — удивился я, когда и остальные женщины начали раздеваться. Потом до меня дошло. — Искупаться хотите? — Именно, а то все потные и вонючие, вам бы тоже не помешало, но после нас. — Ясно, — я повернулся к отделению и скомандовал: — оружие разобрать, оборону занять, ждём опасность из леса. Последнее было оправданно, напасть по реке было сложно, быстро её пересечь не получится, тогда как за спиной у нас сплошная стена леса. Мужчины деликатно отвернулись от реки, пока женщины готовились к купанию. Только я позволил себе вернуться. Сунув руку в рюкзак, я вынул кусок мыла, прихваченный в парикмахерской. — Только всё не потратьте, я ещё побриться хотел. — Нам хватит, — с улыбкой ответила Ульяна, стягивая кружевной лифчик, я даже немного засмущался, засмотревшись на красивую грудь. Потом вздохнул и отправился назад.