В королевстве случались вспышки недовольства – воду то и дело мутил Союз Второстепенных Персонажей, или Статисты, как они себя называли. Статисты вечно были чем-то раздражены, рассержены, недовольны. Статисты имели своих представителей в Королевском Совете. – Ну-с, чем мы можем помочь вам сегодня? Посмотрим, посмотрим… Это Бен разговаривал с листом бумаги. Точнее, с одним из сотен лежавших перед ним листов. Он просматривал их, постукивая по стопке бумаг ручкой. Отец попросил Бена провести сегодня утром совещание Королевского Совета с участием Статистов, это входило в программу подготовки будущего короля. По традиции, первенец королевской четы должен был занять трон Аурадона, когда ему исполнится шестнадцать лет. Чудовище и Белль готовились уйти на покой. Они уже предвкушали долгие путешествия вдвоем, тихие семейные обеды, мечтали от души поиграть в гольф (Чудовище) и бинго (Белль), да и просто расслабиться. Кроме того, на прикроватном столике Белль скопилась целая гора непрочитанных книг, грозившая обрушиться на голову чопорной миссис Поттс, когда она по утрам подавала королеве в постель поднос с завтраком. Но сегодня голова Бена была занята не только поступившими от жителей страны жалобами, утром он проснулся после кошмарного сна, в котором брел по странной деревне, наполненной одетыми в лохмотья, несчастными людьми, евшими гнилые фрукты и пившими черный кофе. Без сливок. Без сахара. Да и вообще сваренного без кофейных зерен. Ужас! А затем Бен свалился в какую-то канаву, и кто-то помог ему выбраться из нее. Это была девушка. Красивая девушка с лиловыми волосами, не похожая ни на одну из девушек Аурадона… – Спасибо, – поблагодарил ее Бен. – Кто ты? Но она исчезла раньше, чем принц успел расслышать ее имя. Бен вновь погрузился в бумаги, пытаясь забыть про прекрасную незнакомку. Он изучил поступившую от Статистов петицию – первую на его веку жалобу такого рода, – и сердце у него тревожно забилось при мысли о том, что ему предстоит сегодня встретиться с этими людьми и попытаться убедить в том, что у них нет оснований испытывать недовольство. Бен сидел и вздыхал, пока его не отвлек от этих мыслей знакомый голос: – Осторожнее со Статистами, сынок. Рано или поздно они попытаются прорваться на главные роли. Бен поднял голову и с удивлением обнаружил стоящего в дверном проеме отца. Король Чудовище выглядел таким же уверенным и счастливым, как на своих плакатах, которые были развешаны по всему Аурадону и призывали: «Труд сделает тебя счастливым!», «Так держать!», «Король Чудовище благословляет тебя!». Отец подошел к заваленному бумагами столу Бена. – Вижу, ты славно трудишься. – Да, – ответил Бен, протирая свои глаза. Король Чудовище положил свою огромную ладонь на плечо сына и добавил: – Молодец, мой мальчик. Ну, и чего же они хотят? – Похоже, они слегка недовольны тем, что работают, не получая должного вознаграждения за свои труды, – ответил Бен, почесывая ручкой у себя за ухом. – Если попытаться взглянуть на вещи с их точки зрения, они в чем-то правы. – Хм, – кивнул король Чудовище. – В Аурадоне каждый, конечно, имеет право голоса. Только нельзя позволять этим голосам звучать слишком громко и выходить за определенные рамки. В этом и состоит искусство управления страной, – сказал он, пожалуй, с чуть слишком большим нажимом, чем того требовалось. – Ну, а если ты поднимешь свой голос, мой дорогой, от его звука треснет весь фарфор в доме, и тогда миссис Поттс никогда больше не сможет подать тебе чашку подогретого молока или приготовить теплую ванну. – Это произнесла вошедшая в комнату добрая королева Белль и взяла мужа под его мускулистую руку. От Зверя, каким он был когда-то, король сохранил невероятную для обычного человека физическую силу. Белль была все такой же красивой, как в тот день, когда пришла в замок Чудовища, и просто неотразимой в своем желтом платье. Даже если в уголках глаз Белль и появились морщинки, их, похоже, никто не замечал, а если и замечал, то находил, что они делают королеву лишь еще более привлекательной. Увидев свою мать, Бен сразу же почувствовал себя спокойнее. Сам Бен был застенчивым и тихим, Белль – мягкой и отзывчивой, и они с матерью напоминали две горошины из одного стручка, всегда предпочитали уткнуться носом в интересную книжку, чем совать его в дела государства. – Но эту петицию подписала и половина слуг из нашего замка – смотрите, вот закорючка Люмьера, а вот росчерк Когсворта, – сказал Бен, морща лоб. Его огорчала любая несправедливость и очень расстраивала мысль о том, что жалобу подписали те самые люди, от которых зависел порядок в их собственном доме. – Люмьер и Когсворт подпишут что угодно, если их об этом попросят, – небрежным тоном заметил отец. – На прошлой неделе они подписали требование каждый день объявить выходным. Бен рассмеялся. Отец был прав. Суетливый француз и беззаботный англичанин действительно подпишут что угодно, лишь бы им не мешали работать. Наверное, подписать то прошение их подбил Чип Поттс, известный в замке проказник. – То-то и оно. Прислушивайся к своему народу, но утверждай при этом свое право управлять им. Веди его за собой с добрым сердцем, но твердой рукой. Именно это и означает быть королем! Король Чудовище вытянул вперед свой кулак, Бен уставился на него, затем сравнил со своим собственным кулаком – по сравнению с отцовским он казался таким маленьким, совсем детским. Чудовище взял кулак Бена в свою ладонь и сказал: – Вот так. Сильно. Властно. По-королевски. Кулак Бена целиком утонул в громадной ладони короля. – Сильно. Властно. По-королевски, – повторил Бен. Чудовище довольно зарычал, а затем хлопнул сына по спине так, что Бен едва не врезался в стоявший неподалеку торшер. После этого король, не переставая довольно хмыкать, вышел из комнаты – под его ногами стонали и прогибались половицы. Королева Белль облегченно вздохнула. Король Чудовище не чурался шуток, хотя становился, мягко говоря, гораздо менее склонен к юмору, если кто-то отваживался подшутить над ним самим. Белль обняла сына, прижала его к себе. – Бен, тебе вовсе не нужно становиться новым королем Чудовищем. Просто будь собой, и этого более чем достаточно. – Отец так не считает. Белль улыбнулась. Они оба знали, что пытаться понять логику короля бесполезно, да и не стремились к этому. – В любом случае, мы с твоим отцом верим в тебя. Поэтому и хотим, чтобы ты начал встречаться с членами Совета. Тебе пора учиться править страной. Ты будешь замечательным королем – на свой лад. Это я тебе обещаю. – Хотелось бы надеяться, – неуверенно пробормотал Бен. – Я знаю, что так будет, – ответила Белль, целуя сына в щеку. Когда вдали растворились легкие, словно пушинки, шаги матери, Бен снова взялся за ручку и вернулся к своим бумагам, но теперь видел перед собой только собственный кулак с таким же, как у его отца, золотым перстнем, украшенным головой Зверя. Сильно. Властно. По-королевски. Бен сильнее стиснул пальцы. И поклялся сделать все для того, чтобы отец мог им гордиться. Глава 6 Гадкая девчонка – Похоже, ты очень довольна собой, – сказал Джей, когда Мэл села на свое место в первом ряду и закинула ноги на соседнюю парту. – Довольна, – подтвердила она. – Я только что показала этой синеволосой крысе, каково это – быть отверженной. – А Карлос готов был на стенку лезть, когда ты сказала, что вечеринка состоится у него дома. – Наш песик? – рассмеялась Мэл, хотя эта шутка, честно говоря, была уже не нова. Джей дружески толкнул ее локтем, подмигнул и отправился к своей парте в заднем ряду. Настроение у Мэл было просто отличное. Продвинутые Злодейские Планы и Грязные Трюки были ее любимым предметом, который преподавала леди Тремейн, известная также как Злая Мачеха. Особенно хорошо давались Мэл Злобные Проделки. – Привет, мерзкие детки, – поздоровалась леди Тремейн, входя в класс, шурша своими юбками и окидывая учеников скучающим взглядом. – Сегодня вы начнете работать над созданием своего собственного идеального злодейского плана. Она повернулась к доске и написала мелом тему урока: «История Золушки. Разбитая хрустальная туфелька». – Как вам хорошо известно, – начала леди Тремейн, оборачиваясь к классу, – то, что я проделывала с Золушкой, считается одним из самых идеальных злодейских планов во всей сказочной истории. Годами я держала ее на чердаке и обращалась с ней как с прислугой. И если бы в дело не вмешалась та мерзкая мышь, одна из моих дочерей сейчас была бы королевой в Зачарованном замке. Она, а не та неблагодарная девчонка. Итак, целью каждого преподавателя в Дрэгон-Холле является подготовить новое поколение злодеев, которые не повторят допущенных нами ошибок. Вы должны уметь приспосабливаться к любым обстоятельствам, стать быстрее, коварнее и злее, чем были мы. В этом учебном году вам предстоит составить злодейский план по своему выбору. Тот, кто придумает самый крутой план, будет объявлен Злодеем Года. Ученики дружно кивнули, у каждого в голове уже роились мысли о самых разных злодейских проделках. Мэл почесала нос кончиком своей украшенной фиолетовыми перьями авторучки, размышляя о том, что ей выбрать в качестве темы проекта. Она обвела глазами класс, посмотрела на своих уже строчивших в тетрадках одноклассников. Кто-то из них хмурил брови, кто-то злорадно хихикал себе под нос. В голове Мэл с бешеной скоростью крутились мысли, одна ужаснее другой. «Запереть первоклашек в подвале? Уже было. Напустить тараканов во все коридоры? Детская забава. Загнать стадо перепуганных гоблинов на школьную помойку? Тоже мне невидаль». Мэл услышала негромкое хихиканье, оглянулась через плечо и обнаружила, что эта несносная новенькая девчонка Иви весело перешептывается с Карлосом Де Вилем и вместе с ним разглядывает какую-то лежащую перед ними на парте черную коробочку. Хм. Что же это ей так весело-то, а? Разве Мэл не сказала ей, что она не приглашена на вечеринку года? Вначале Мэл пришла в замешательство, а потом сообразила: вот же он, самый грандиозный злой проект! Прямо перед ней! Мэл злорадно улыбнулась, а затем принялась быстро писать в тетради. Да, она покажет этой синеволосой принцессочке где раки зимуют. Разумеется, она уже сказала Иви, что та не сможет прийти на вечеринку, но этого мало, мало. Это слишком просто, прямолинейно, тупо. А нужно быть хитрой и коварной, такой, как леди Тремейн, которая прикидывалась, что печется о благополучии Золушки, а сама делала все наоборот. Мэл поняла, что долгие годы искала возможность отомстить, ловила свой шанс, хотя и сама толком не подозревала об этом. И дождалась. Воспоминания о «потерянном» приглашении – если оно вообще когда-либо писалось (как все было на самом деле, так и осталось тайной, которую, пожалуй, уже не раскрыть) – распаляли сейчас чувства Мэл так же сильно, как и десять лет назад. Да, такой день, как сегодня, выпадает лишь один раз в шестнадцать лет. Такой день, как сегодня, круто меняет человека. Такой день, как сегодня, может никогда не повториться вновь.