Когда мы с Лешей выходим спустя пару минут, он придерживает мне двери, но я неожиданно спотыкаюсь, едва не падая. — Марин, ну не при всех же, — шутит Леша, посмеиваясь надо мной и придерживая за руку. Подхожу к Лине и сразу замечаю Дмитрия Александровича. Он не был рядом с ней, но уверена, выйди бы мы чуть позднее, он был бы около нее. Леша увидев начальника, здоровается с ним, прекратив смеяться. Кивнув нам, Дмитрий прошел к своей машине, садясь на заднее сидение. Но уезжать не спешил. Отметила я. — Лин, все хорошо? Может поедешь с нами? — вновь предлагаю подруге. На что девушка только отрицательно мотнула головой. — Нет. Мне не за чем ехать с вами, вы будете работать над проектом. — Возвращайся в клуб. Холодно, — говорю Лине. Все же волнуясь за нее. — Заболеешь еще. Она кивает, продолжая стоять, явно мысленно находясь далеко не в диалоге со мной. — Имей ввиду Дмитрий, так и не уехал, — шепчу я, подмигнув, когда за нами подъезжает такси. Уверена, не спроста Волков еще не уехал. — Не волнуйся. У нас с ним нет больше проблем и я его не боюсь, — заверяет меня Лина. — Уверена проблема между вами уже другого масштаба. Только слепой не увидел тех искр, что витают, когда эти двое смотрят друг на друга. Но теперь я уверена, что Лина осознает это, хоть и не до конца. Чувствую, что скоро мне снова придется подыскивать себе соседку. Глава 25 Глава 25 Антон — Она сбежала от тебя или пропала? — сонно спрашиваю я, отвечая на звонок Кирилла. Не удивлюсь, если после нашей последней встречи, он в буквальном смысле, следовал своим словам «не отпускать свое». Пиксель наверно не выдержала подобного контроля и сбежала от друга. — Ты вообще слушаешь меня? — рычит Кирилл в трубку. Теряя терпение. — Сказал же. Ее похитили. Вот тебе и доброе утро. Приподнимаюсь на постели, усаживаясь в вертикальное положение. — Понял. Возьми себя в руки. Кому она и зачем понадобилась? — перехожу я к сути. — Не телефонный разговор. Нужен общий сбор. Я позвоню Рому, а ты звони Метаксу… и предупреди, чтобы он сильно не светился. Его заказали. — Бл.! Замечаю, на противоположной стороне постели легкое шевеление, после чего из под одеяла появляется белокурая макушка дочери. Она шумно выдыхает, продолжая после этого тихо посапывать. Притворяясь, что спит. — Доброе утро, зефирка. Ты почему опять здесь? На лице дочери растягивается улыбка, но она из последних сил держит глаза закрытыми. Что выглядит комично, учитывая то, как сильно дрожат ее веки. Когда у нас с Кристиной стояла высокая постель, Катя не могла на нее забраться самостоятельно и обычно не спала с нами, но стоило мне сменить кровать, как мелкая стала приходить ко мне ночью. Забираясь настолько тихо, что я только на утро понимал, что не один. При планировке дома, в целях безопасности, сразу было сделано несколько проходов между комнатами из спальни дочери. Один главный и три запасных. Через гардеробную и туалет она могла пройти ко мне в спальню, еще один вниз на первый этаж. Поэтому даже, если я закрывал одну дверь, дочь с легкостью могла прийти, через две другие. — Неужели я ошибся… я был уверен, что эта маленькая, хитрая лиса проснулась, — решив подыграть ей, продолжаю вести диалог с претворяющейся дочерью. — Как жаль… значит мне придется уехать одному, — протягиваю с сожалением. Ее глаза резко распахиваются, встречаясь с моими. Притворюшка. — Я не сплю, — смеется она. Выпутываясь из одеяла. — А куда мы поедем? — В домик у озера. — Ула! — радостно кричит дочь, прыгая на постели. — А дядя Женя поедет с нами? — Так точно, — куда без дяди Жени. — Шагом марш умываться и быстро одевайся. — Командую я, поторапливая ребенка. — У нас мало времени. — Разлешите идти, — проговаривает дочь, стараясь скопировать, мой командный тон. — Иди, — не сдержав улыбки, произношу я. Дочь убегает к себе в спальню, пока я кинув взгляд на часы, набираю Димону, направляясь в ванну. Время уже двенадцать, а по состоянию я, как будто и не спал вовсе. Вчера мы с Катей ездили загород, в конный клуб. Это было ее четвертое занятие и она уже уверенно держалась в седле, а после занятий мы решили еще ненадолго задержаться. Устроив пикник. Домой возвращалась достаточно поздно и Катя заснула прямо в машине, а вот мне спать не хотелось. Поэтому завезя дочь домой, я не нашел ничего лучше, чем отравиться в клуб. Не знаю на что я рассчитывал, но по итогу пропустив пару стаканчиков, вскоре уехал спать. И сейчас, мозг совершенно не желал просыпаться. Еще эти новости с похищением девушки Кирилла и заказом на Димку, не предвещали ничего хорошего. Голова гудела. Кратко изложив суть Димке, я завершил вызов и наспех умывшись, пошел проверять дочь. Зайдя в спальню дочери, наблюдаю разворачивающуюся катастрофу. Кругом разбросаны вещи, а мелкая продолжает копошиться в тумбе, перебирая свой гардероб и выбрасывая все, чего касается ее рука. — И что мне за это тебе сделать? — строго произношу дочери, которая даже головы не поворачивает на мои слова. — Екатерина Антоновна! На вопрос ответь. — Ну пап, — обернувшись, она вскидывает голову вверх, смотря на меня. В глазах, так и читается вызов: «И что ты мне сделаешь?» — Я тебе кажется вопрос задал. Что ты сделала с вещами? — Я искала кофту, — невозмутимость в ее голосе поражает. Совсем перестала бояться. Хулиганка. — Нет, ты просто выкидываешь все вещи, — тут же говорю ей, не делая попыток зайти дальше порога. — А теперь ты, как разбросала все вещи, так их и соберёшь. — Велю дочери строго. Наличие прислуг в доме, не повод не следить за порядком. — Ну пап, мы же опаздываем. Ты же сам сказал, — пытается выкрутиться мелкая. — Я подожду. Собирай. — Но я устану, — заявляет она совершенно серьёзно. — Я на это надеюсь, — отвечаю ей, а сам едва сдерживаю улыбку. Господи, что за сладкий ребенок. Еще и аргументы-то какие придумала. — Ну пап, — тянет дочь слова, держа в руке какую-то пушистую, розовую кофту. — Ты же не хочешь, чтобы Зоя Александровна весь день собирала твои вещи. — Но ведь это ее лабота. — Ее работа держать дом в чистоте и поддерживать порядок, а ты в свою очередь можешь уважать чужой труд и не создавать хаос. Думаешь, Зоя Александровна не устанет собирать вещи, которые ты раскидала? — Устанет. — Ну вот видишь. Ты у меня умница и сама все понимаешь, а теперь собирай. — Ну пап… — Что пап? Чтобы в следующий раз не устать, не надо разбрасывать вещи. — Я на тебя обиделась. — Выдает дочь, хмуря брови и надув щеки. — За что? — не сдерживаю я улыбки. Вот откуда это берется? Сама накосячила, еще и обиделась. — Ты заставляешь меня собилать вещи, — обвиняет она меня. Вынося свой вердикт. — Логично, а кто их разбросал? В следующую секунду наблюдаю, как затряслась ее нижняя губа, а из глаз градом полились слезы. И явно не из-за боязни наказания, а подключая последнюю стадию манипуляции. — И почему ты заревела? — Я же устану, — шмыгает она носом и смотрит на меня с таким обвинением, что я даже зная, что не виноват, чувствую себя ужасным отцом. — Посему я должна одна собилать? Почему ты мне не помогаешь? Я же всегдя тебе помогаю. — А разбросал кто? — до последнего пытаюсь объяснить дочери. — Я обиделась, — повторила дочь. — Хорошо зефирка, я тебе помогу. — Не выдержав ее заплаканного выражения лица, сдался я. Она тут же счастливо заулыбалась и утерла кулачком нос. — Теперь давай собирай. — Все, я соблала, — быстро скидав все в один ящик, говорит довольная дочь. — Поехали кататься…