И, наконец, третья ступень – идентификация индивидуальности. Пожалуй, самая сложная. Цель – выяснить, кто перед нами, оригинальный человек или его копия, выращенная в искусственных условиях. Были прецеденты, когда в контору проникали идеальные копии сотрудников, по сути, представлявшие живые бомбы. Они и сами не знали о своем предназначении, пока программы, к их удивлению, не срабатывали. После двух случаев атаки клонов была введена третья ступень допуска. По какому принципу происходит идентификация, я не знаю, но результат налицо. Нам удалось выявить несколько шпионов и диверсантов, после чего попытки проникнуть в нашу контору прекратились. После того как подтвердил все свои допуски, я оказался в центре нашего офиса, где меня уже встречал Бартоломью Фриц Об Ин Баун. Мы все звали его просто Барт. Родом он был с планеты Равена и представлял в СББ интересы концерна «Равена Групп». Наша служба и опасна и трудна, но мы не разделяем людей и нелюдей. Наш штат набран из представителей всех торговых домов и концернов, которые работают на бирже. Основную роль играют земляне, поскольку именно на нашей территории расположена биржа и все торговые представительства ее участников-игроков. Барта внешне ничем не отличить от землянина. Он такой же человек, как и я, только у него два сердца, сложная система мировосприятия и свой, особый этический кодекс, в котором мало кто разбирался, кроме равенцев. Наша контора одно из тех мест на Земле, где иномиряне могут ходить без «паранджи». «Паранджа» – маскирующее устройство, позволяющее любому иномирянину жить среди людей, какой бы причудливой и чужой не была его внешность. Правда равенцам «паранджа» не нужна. – Семен, ну наконец-то, где тебя черти носили. Голиаф у нас уже больше часа сидит, и с каждой минутой настроение у него портится. – Генерал где? – спросил я. Общаться с Голиафом лучше всего, заручившись поддержкой пары шкафов-оперативников, а кто как не Генералов может мне в этом помочь. К тому же именно он испортил мне выходной, пусть заглаживает вину. – Сидит с тремя крепышами в соседнем офисе и отслеживает ситуацию. – Что хочет Голиаф? – настороженно спросил я. Лучше заранее узнать подробности и подготовиться ко всему, чем выглядеть глупо в глазах голиафянина, когда его требования поставят меня в тупик. – Точно не скажу, но у него какая-то заява. И вид весьма недовольный. – Генерал говорил, что они пытаются заявить о проникновении на территорию их торгпредства? – Что-то такое слышал, – кивнул Барт и нахмурился. – Во всем виноват торговый дом обвелианн. Они увели у Голиафа из-под носа выгодный контракт, а те убеждены, что обвелианне сыграли нечестно и где-то кому-то сунули. Думаю, что доказательств у них на грош и медную копеечку, но сражаться будут до последнего. – Твою же мать, и за что мне все это? – тяжело вздохнул я. В переговорную, где меня дожидался Голиаф, идти совсем не хотелось, но и спихнуть эту задачу просто не на кого. Шеф еще три дня назад укатил в командировку и прихватил с собой пяток лучших оперативников. Так что как хочешь, Семен, так и пляши. Хочешь в гопак иди, хочешь сиртаки с кинжалами откаблучивай. Вся надежда на меня. За нами Москва и вся планета. Отступать некуда. Гореть, так гореть. Мы прошли длинным белым коридором, по стенам которого висели картины сюрреалистов. Безусловно, копии. Были тут и Магритт, и Дали, и Саавегро. И оказались перед дверями перего-ворной. Наш офис словно вымер. За все то время, что я общался с Бартом и шагал по коридору, ни одна живая душа не выползла из кабинета. Похоже, о голиафянине все давно знают и прячутся от греха подальше. – Скажи Генералу, чтобы был наготове. Если что, я врублю тревогу. Распорядись, чтобы мне подготовили крепкий черный кофе, а для гостя – мате. Они любят его очень. Пусть напитки нам Генерал сам принесет, – распорядился я. – Все сделаю, Семен, в лучшем виде. Барт уже дернулся было исполнять мои указания, но я его остановил. – Скажи, а Фомич так и не появлялся? – Никак нет. – Плохо дело. После голиафянина я сам съезжу к нему на хату. Подготовь группу сопровождения. – Будет сделано, Семен. Вопросов у меня больше не было, распоряжений тоже, и я его отпустил. Сам же собрался с духом, словно перед прыжком с парашютом, и переступил порог зала для переговоров, или попросту переговорной. ГЛАВА 3 Голиафянин сидел у окна, чинно сложив руки на столе, всем своим видом показывая добрые намерения. Выглядело это забавно. Двухметровый краснокожий гигант в белом кожаном костюме словно первоклассник перед строгой учительницей. А ведь ему ничего не стоит одним только щелчком пальцев дух из человека выбить. Идти на переговоры в одиночку к Голиафу – это как в клетку с голодным тигром заходить без подстраховки. Но у меня-то прикрытие было. Группа оперативников во главе с Генералом ждала только команды, чтобы ворваться в переговорную и спеленать голиафянина. Ничем не показывая свое волнение, я прошествовал к столу и сел напротив визитера. Руки я ему не подал. У голиафян нет такого обычая, мало этого, открытая протянутая рука – знак презрения. Ты ставишь себя выше оппонента по социальной лестнице и, протягивая руку, подчеркиваешь это различие. В общении с иномирянами главное – не напутать, у кого какие обычаи. Каждый сотрудник СББ перед поступлением на службу проходит двухмесячные курсы, на которых читаются лекции по обычаям и ритуалам торговых партнеров Земли, а также проводятся практические занятия. Только после успешной сдачи итоговых зачетов и экзаменов кандидат получает допуск к работе в СББ. Хотя и тут без проколов не обходится. Помню, как пару лет назад один из наших оперативников во время допроса свидетеля по делу о краже секретных чертежей автономной солнечной базы, способной работать в ядре звезды, сопоставимой по классу с нашим солнцем, сел в большую лужу. Свидетель был из равенцев. В начале допроса он приветствовал его тройным поклоном, прикладывая сжатый кулак к сердцу. Только немного ошибся. Это у обвелианн этот жест означает «рад видеть вас, доброго здравия», а вот равенец счел его за сексуальное домогательство. Мог бы разразиться дипломатический скандал. Убереглись чудом, свидетелю очень понравился оперативник, благо свидетель был женского пола. Пришлось налаживать контакт на амурном поле, иначе на одну только компенсацию за моральный ущерб всей конторой лет десять работали бы. Парнишку, конечно, от оперативной работы отстранили и отправили доучиваться, с остальными сотрудниками провели разъяснительную беседу. Как сейчас это помню. Сам ведь и проводил. – Меня зовут Семен Ардов, заместитель начальника Службы безопасности биржи. Чем могу быть полезен? – представился я. Сейчас придется выслушивать про нечестных на руку обвелианн, пытаться юлить, тянуть время, все равно, пока не пройдет проверка по последней сделке, ничего толком сказать нельзя, а голиафяне ребята напористые, злые, ждать не любят. – Меня величают Раджа Сингх, – представился голиафянин. Его голос, как, впрочем, и у всех в его расе, напоминал скрежет работающих ржавых механизмов. Это все потому, что их речевой аппарат не приспособлен для разговора на земных языках, пришлось адаптироваться. Неужели это сам Раджа Сингх, глава Великого Торгового Дома «Голиаф». Я много о нем слышал, но вживую не видел никогда. – Очень приятно, господин Сингх, – лишний раз выразить свое почтение в разговоре с голиафянином не помешает. Давно заметил, что, когда они работают на Земле, выбирают для себя индийские имена и фамилии. Его, конечно же, зовут вовсе не Раджа и вовсе не Сингх, но настоящее его ФИО для нашего языка труднопроизносимо. Вот и пользуются они индийскими псевдонимами. В их понимании они ближе всего по звучанию к истине. – Я хотел бы обратиться к вам с неофициальным заявлением. Это очень щекотливый вопрос. И мне нужна ваша помощь. Интересный поворот событий. Голиафянин говорит, что ему нужна моя помощь, значит, он пришел не от торгового дома, а обращение носит частный характер. И что опять у них случилось? В любом случае для нас ничего хорошего это не предвещало. – Сделаю все, что в наших силах, – заверил его я. – Несколько недель назад в наше представительство прибыл новый сотрудник. У вас он зарегистрирован как Веселин Ракх. Ничего особенного не произошло за это время. Веселин работал одним из младших брокеров на бирже, в последнее время прорабатывал сделки с Архаикой. Понятное дело, третий помощник пятого подползающего, но, как сами понимаете, прежде чем заняться по-настоящему серьезным делом, надо несколько лет отработать в самом низу. Веселин не стоил бы ни моего, ни вашего внимания, если бы не события трехдневной давности. У нас пропали секретные документы. А на следующие день Веселин не вышел на работу. Сутки мы не беспокоились, мало ли что. Хотя подобное у нас не часто встречается. Вчера отправили сотрудника к нему домой, но там он не появлялся уже несколько дней. Тогда руководство Веселина обратилось в собственную службу безопасности, вопрос дошел до меня. А я уже приехал к вам. Как сами понимаете, работать на вашем поле без соответствующего допуска я не могу. – Секретные материалы, пропавшие, каким-то образом затрагивали сделку с пародвигателями, торги на которую выиграли обвелианне? – появилась у меня нехорошая догадка. – Косвенно. Но попав не в те руки, эти документы могли сыграть существенную роль в исходе дела, – уклончиво ответил Раджа. – Что вы хотите от нас? Только допуск на работу в поле? – Мы понимаем, что без вашего непосредственного участия это невозможно. Земля принадлежит землянам, мы не имеем права заниматься оперативно-розыскной деятельностью на вашей территории. Мы хотели бы, чтобы вы начали розыск Веселина и чтобы наши сотрудники участвовали во всех мероприятиях, связанных с этой операцией. Раджа уставился на меня своими красными адскими глазами, сразу стало не по себе. Такое ощущение, что пекло вглядывается в тебя, и все, что оно видит, ему очень даже нравится. – Вы подготовили заявление по всей процедуре? – поинтересовался я. Великое изобретение человечества – бюрократия. Пока все бумажки не заполнишь по всей форме, пока не подпишешь в соответствующих инстанциях, ты лишен каких-либо прав на что бы то ни было. У голиафян в этой ситуации все намного проще. Встретились двое, обговорили вопрос, заключили устное соглашение и вперед в пампасы, осваивать Дикий Запад. – Оно у меня с собой, – произнесено это было таким тоном, словно Раджа стесняется чего-то. Я решил не обращать на это внимание. Действуем напролом, а там будет что будет. – После нашего разговора зарегистрируете его у секретаря. Завтра мы отправим вам официальное уведомление о начале работы по вашему обращению… – Я хотел бы не предавать дело огласке. Никакой официальщины, – сказал Раджа Сингх. А вот это уже интересно. – Позвольте поинтересоваться, почему? – Веселин Ракх, сын старейшины клана Дрисколл. О его исчезновении не знают на родине. Мы хотели бы найти парня, пока эта новость не стала достоянием общественности. Вот теперь все встало на свои места. Клан Дрисколл – один из пяти правящих кланов Голиафа. Пропажа отпрыска старейшины клана может обернуться для торгового представительства Голиафа на Земле серьезными репрессиями. Кланы могут заменить полностью весь штат сотрудников или хотя бы тех, кто работал вместе с непутевым сыночком и может нести ответственность за его исчезновение. Виновных, понятное дело, отдадут под суд, и участь их незавидна. Да и у нас тоже ситуация не лучше. Если выяснится, что к пропаже этого Веселина приложил руку кто-либо из землян, мы наживем массу неприятностей. Кто знает, может, дело дойдет и до разрыва дипломатических отношений с Землей. Я откинулся на спинку стула, нажал кнопку селектора и попросил: – Кофе и мате не нужно. Принесите два стакана виски со льдом. – Мне лучше молока неразбавленного, – попросил Раджа. – Тогда одно виски, одно молоко. Для голиафян молоко покрепче любого спирта будет. Они стараются им не злоупотреблять, но выпивают с большой охотой. В барах и ресторанах, куда любят заглядывать голиафяне, молоко держат нескольких сортов с разной степенью жир-ности. Через пару минут Барт поставил перед нами напитки и безмолвно удалился. Все вопросы он задаст мне потом. Умучает, зараза, очень уж он любопытный.