Контракт? Хм, очень давние техники. Где он о них узнал?! Нет, наши и сейчас иногда заключают соглашения с людьми. С некоторыми производителями или влиятельными лицами, которые за это выплачивают дань. У отдельных кланов прямо поселения авванов, которые на них работают, находясь под покровительством тёмных. Только это не разглашают. Но маг призвал меня древним могучим заклинанием, которое не использовалось уже много десятилетий, а то и столетий! И не удивлюсь, если он знает о контрактах больше моего. Давным-давно уже тёмные объясняют все нюансы тем, кто пытается заключить с ними сделку. Не наоборот. Видимо, маг расценил моё молчание как сомнение. Вдруг сделал шаг вперёд, опустившись на колени. Он ни на миг не сомневался, кто перед ним. Словно прекрасно видел мои крылья. Это практически невозможно. Только сильный маг может рассмотреть крылатых, когда они того не желают. Или человек на краю. Тот, чьи инстинкты обострены, кто чувствует свою гибель, приближающуюся беду. И готов бороться с ней. – Тёмная элимур, вверяю тебе свою душу, прошу защиты и покровительства, прошу вернуть Вию, дочь известной тебе Летты. За это я готов служить тебе столько, сколько прикажешь. Он поднёс руку ко рту и буквально прокусил подушечку собственного большого пальца, скрепив призыв кровью на специальной, пропитанной магией бумаге. Которая заготовленной лежала тут же на полу. Магия рванула, огнём заполнила вены, выстрелила в полыхнувшие на миг крылья. Древнее заклинание. Когда-то, много столетий назад, к Тёмным обращались именно так. Элимур. Нам сложно противиться тому, что впечатано в нашу природу. И всё-таки… это уж слишком выходит за пределы моей практики. На долю мгновения меня одолело сомнение. Не удержавшись, я бросила взгляд на Растона – тот смотрел мрачно, стиснув зубы. Но по-прежнему не вмешивался. Исполнял обязанности защитника. – Принимаю твою клятву, – произнесла я. – Отныне ты мой авван. – Что теперь? – первой не выдержала Летта, нервно теребя руки. Я бросила на неё взгляд. Не вставая, колдун поднял с пола и протянул мне свой пропитанный кровью лист, на котором проявлялись руны древнего заклинания. Скреплённого магией контракта. Свет! Он любил её. Как же он её любил! На что пошёл ради этой женщины, которая ему даже не принадлежала! Эмоции захлестнули, накрыли с головой, я едва удержалась, чтобы не забраться в прошлое этих людей, не выяснить, что их связывало. Почему он отдал свою женщину этому Сирге. – Ничего, – качнула головой, устанавливая финальную точку Дуги Оракула. – Ждите. 22 Время застыло. Начало расслаиваться, отматываясь назад. Здесь, в мастерской, давно уже никто, кроме хозяина, не бывал, но в какой-то момент показалось, я заметила Вию. Промелькнула лёгкой, совсем прозрачной дымкой. – Ты всё-таки завела себе раба, – сердито бросил Растон, отвлекая от созерцания временных потоков и разветвлений. – Отвратительная тяга тёмных кланов к заведению себе слуг и рабов из людей. Почему только Оракул не запретит это? – Потому что люди добровольно отдают нам души! Никто не может заставить человека стать авваном! Растон покосился на тени мага, которые блуждали по лаборатории. Похоже, последние сутки тот что-то изучал – как и все предыдущие дни. Надеюсь, сумеет воспроизвести свою работу, которая сейчас откатывалась назад. – Между прочим, бабуля Дези – тоже авван моих родителей. Когда-то она воззвала к тёмным с просьбой спасти единственную дочь. Заметь, не к светлым! – Ну и зря. Возможно, мы могли бы исцелить её! – А ей не исцеление было нужно. А второй шанс. Дуга Оракула. Возможность изменить ход её собственной жизни. – Бабуля всё равно живёт с вами, а не с ней. В чём смысл, – пожал Растон плечами. – Она знает, что её дочь счастлива. Может навещать её – мои родители никогда не запрещали. Ещё и воспитала нас с Джеффом. Мы теперь ей тоже как родные. Тебе не понять, – не менее сердито закончила я. Чуть помолчала, вспоминая храм. – Вы тоже используете людей. Жрецов, – добавила тихо. Растон вскинул голову. Пронзительно глянул мне в глаза, словно желал возразить. Или объяснить. Но лишь кивнул, признавая справедливость моих слов. Ну, мне хотелось думать, что признавая. Сердце сжималось. Почему-то больше всего было жаль терять наш вечер, нашу ночь. Крылатые остаются вне Дуги Оракула, наблюдают изменения со стороны. И всё же… слава богам, хотя бы воспоминания у нас останутся. Я и не заметила, как подошла к Растону. Осознала только, когда он сжал мою руку. По-прежнему поддерживая… даже если не одобрял. Не желая рвать себе душу, чуть ускорила обратный ход времени. Чтобы оказаться сразу там, на перекрёстке. Осторожно влетела в мчащуюся машину, оставив белокрылого снаружи. Кончики пальцев покалывало от магического вмешательства, которое должно было изменить ход времени – теперь уже под моим влиянием. И навсегда. Разместилась на заднем сидении. Прикрыла крыльями ребёнка. Растон говорил, что вероятность очень мала. Поэтому пришлось подстраховать. Глянула на женщину впереди. Маг не просил за неё… наверное, не сообразил под наплывом её мольб. «– Летта, милая, – рука мужчины скользнула женщине на колено. Но в случае с Леттой ничто не было напрасно. Вздрогнув, она крикнула: – Смотри на дорогу! Будто чувствуя… зная. Оглянулась в окно, чтобы вовремя увидеть несущуюся наперерез машину. Ещё до того, как кристалл покраснел, сама ухватилась за руль, истошно закричав: – Тормози!!! Визг колёс, крик. – Ты что, сдурела?! Отпусти руль, ненормальная! – Мама? Девочка сонно распахнула глаза, и я поплотнее обняла её невидимым крылом, ожидая удара. Машина развернулась. Отлетела к ближайшему фонарному столбу. И врезалась совсем другим углом, со стороны водительского сиденья. Встречный самодвижущийся экипаж пронёсся мимо. Три реальности наслоились друг на друга. Они виделись всё хуже, зарастали. Выпрямлялись совсем в иную сторону. Для этой семьи. – Сирге? – вскрикнула женщина. Обернулась с ужасом к нам. Меня, конечно, не заметила… хотя показалось, будто почуяла. – Мама! Летта подалась вперёд, обхватила испуганную дочь, и я взлетела сквозь машину, расправив крылья. Женщина выбралась из салона, прижимая к себе Вию, отчаянно ощупывая её и рыдая.» Не удержавшись, я опустилась рядом, желая рассмотреть… наслаждаясь трогательной картиной. Эмоциями. Летта так обнимала дочь, будто знала, чувствовала всё, что случилось… и уже не случилось. Не удержавшись, я невесомо провела ладонями по головам обеих. На миг прострелило образом мага – того самого молодого мага, которого эта версия Летты не видела уже давным-давно. Долгих шесть лет. И всё же его образ оставался в её душе. И именно к нему она бросилась в момент самого чёрного отчаянья. Таррей, вспыхнуло его имя, которым была заполнена огромная часть её сердца. – Глаза у Вии совсем не Сигера, – прошептала я Растону, поднявшись к нему в небо.