— И как мне кусать тебя, если ты даже на такую мелочь столь бурно реагируешь, — удовлетворённо фыркнул Марсель, борясь с губами, что желали разойтись в улыбке. На комаров так девушки не реагировали. — Укус — это другое! — Кончено, другое. Он в десятки раз сильнее… — Хватит меня бесить! — перебила его Вэл и снова подставила запястье. — Просто укуси и всё! — А я в шею хочу, — ухмыльнулся он, смотря на неё с вызовом. — Ладно, — рыкнула она и стянула толстовку с высоким воротником, оставшись в одном спортивном топе. Подсела совсем близко, почти коснувшись его плеча грудью, и наклонила набок голову, тем самым подставляя уже шею. — Кусай. — Да ты прям серьёзно настроена… — Я тебе сейчас зубы выбью! — Тогда у меня точно не получится тебя укусить, — усмехнулся Марсель и мазнул губами по горячей коже, считывая с Вэл целый шквал быстро сменяющихся эмоций: исступлённый гнев из-за его медлительности мягко перетекал в смущение и плавился лишь в зарождающемся огне возбуждения. — Я не знаю, что именно тебе рассказала Донна. Могу догадываться, как она подала информацию, что ты так отчаянно жаждешь мне помочь. Но, пожалуйста, услышь меня, если я тебя укушу, то между нами всё изменится. Непоправимо изменится. Ты это понимаешь? — Ничего не изменится. Всё будет, как обычно. — Нет, — он прикрыл глаза, вдыхая её чуть терпкий аромат, ладонь скользнула по боку и легла на пояснице, чуть выше ямочек Венеры. — Ты заблуждаешься. Среди людей нет таких, которые бы не впали в зависимость от укуса вампира. — Я не человек, — напомнила она хрипло и вздрогнула, когда у него резко удлинились клыки, не проткнув, но поцарапав кожу. Его охватило такое желание, что с трудом удавалось соображать. Где-то на задворках сознания стучала мысль, что ни в коем случае нельзя поддаваться и кусать наивную глупышку, так легко угодившую в сети коварной Донны, но тело вконец перестало прислушиваться к голосу разума. Марсель инстинктивно лизнул участок кожи, под которым билась артерия, и глубоко вонзил клыки в шею. В рот хлынула самая вкусная кровь, которую ему только доводилось пробовать. Её следовало смаковать маленькими глотками, растягивая удовольствие. А в следующую секунду Вэл навалилась на него своей мягкой грудью, которую нестерпимо захотелось обласкать второй рукой, так некстати закованной в гипсе, и тихо застонала около уха. — Вот же тьма, — незнакомым, глуховатым голосом прошептал Марсель, испытывая почти физическую боль от невозможности реализовать свои фантазии. А чем дольше она к нему прижималась, тем красочнее картинки проносились перед его внутренним взором. Он прижимал её приятно тяжёлое тело к себе и резонировал на ментальном уровне, испытывая ничуть не меньше удовольствия и возбуждения. Зализывая ранки, стягивающиеся у него под языком, Марсель наслаждался тем, как Вэл беззастенчиво исследовала его тело, поскуливая от желания. Её тёплые ладошки скользнули ему под футболку и задрали ткань вверх, а потом замерли. Она вся разом окаменела. — Ишак меня понюхал, — пробормотала Вэл на ирашском и резко отстранилась, окатив его гадливым стыдом, будто ведром ледяной воды. У неё покраснело всё лицо, захватив за компанию даже уши с шеей. — Какого хрена?.. Что это сейчас было?! — Укус, которого ты так добивалась от меня, — ответил он, с удивлением осознав, что понимает её. Поспешно натянул покрывало повыше и, как можно естественнее, чтобы не привлечь лишнего внимания, положил руку на выступающий бугорок. — Я говорил, что нам не стоит этого делать. Но тебе же надо всё испытать на собственной заднице. — Я… я не знала, что так будет… В дверь спальни постучал нанятый Донной работник и, не заглядывая внутрь, коротко объявил: — Господин, тут к вам ещё пришли гости. 5 глава: (вторая часть) Пока Вэл суматошно натягивала обратно на себя толстовку, с первой попытки, как обычно, не справившись с такой сложной задачей, Марсель прикидывал, насколько подозрительной покажется гостям подушка, лежавшая у него на паху. — Какого тёмного их вообще сюда принесло? — выдохнул он, ударившись затылком об изголовье кровати. Скомкал покрывало и достаточно громко произнёс: — Пропусти их, Баскис. Пусть входят, коль припёрлись. — И тебе добрый вечер, — сладко пропел Аллен, первым заходя в спальню. Беглым взглядом скользнул по всё ещё краснолицей Вэл и внимательно обследовал комнату, оформленную в том же стиле, что и остальной пентхаус — не прилизанном лофте. — Уютно у тебя тут однако: кирпичные стены, голая бетонная стяжка, деревянные балки. Дорогая мебель и пушистый ковёр определённо сочетаются с подвальным шиком. А впрочем, полумрак задаёт нужное настроение… да, Валери? — В смысле? — настороженно буркнула она. — Так зачем вы пришли? — сухо спросил Марсель, переводя внимание на себя. — Даже чашку чая нам не предложишь? — опустившись в кресло, на спинке которого продолжала висеть куртка с вывернутыми рукавами, чопорно поинтересовался Оскар. — Как это вопиюще негостеприимно. — Ты обиделся из-за того, что мы не заглянули раньше, справиться о твоём здоровье? — съехидничал Аллен и протянул ему длинную линейку. — Не дуйся, почти весь наш отдел сейчас работает круглосуточно. Но мы понимаем, тебе тоже нелегко приходится, поэтому скинулись на незаменимую для тебя вещь. Она целых пятьдесят сантиметров. — Как это мило с вашей стороны, — процедил он сквозь зубы, забирая подарок. Культура посещать больных на дому или в лечебнице, распространённая в Саларуне — то, с чем Марсель ранее не сталкивался, оттого и не понимал, как на эти дружеские визиты следовало реагировать. В его прежнем окружении никому не было бы дела до него, даже если бы он прошёл через воскрешение. С самого первого дня вампирской жизни ему внушали мысль, что забота и доброта — удел людей и низшего сословия в Флемоа, потому как ничего другого этому отребью не оставалось. Привилегированный же вампир сначала думает о себе: своём досуге и удовольствиях, — а уже потом, если оставалось время и желание, мог проявить лёгкий интерес к другому. Но не слишком глубокий и выраженный, иначе это уже граничило с дурными манерами. Однако теперь, после нескольких месяцев жизни на территории другого государства, Марселю казалась абсурдным, что он придерживался столь странных норм морали. Как подобная трактовка о добродетели и невежестве не насторожила его раньше? — Вэл, всё в порядке? — полюбопытствовал Оскар на ирашском, смотря на неё из-за приспущенных на кончик носа очков. — У тебя пульс за сотню. — Да просто… взбесил, как обычно, — нервно отозвалась Вэл, в пару размашистых шагов подскочила к кровати, плюхнулась на постель в ногах и зашлась в натужном смехе. — Ну, ты же знаешь, мы с ним как кошка с собакой! — Но кошки и собаки неплохо ладят — это стереотип. — Не беси. Достав из пачки на прикроватной тумбе пару бумажных салфеток, Аллен протянул их Марселю: — Ты, похоже, ел недавно, — объяснил он и указал мизинцем на свой правый уголок рта. — У тебя тут кровь. Забрав салфетки и торопливо промокнув ими губы, до него запоздало дошло, что Аллен обратился к нему тоже на ирашском. Подловил, будто глупого мальчишку. Ещё и настолько примитивным образом, как если бы использовал затёртый до дыр приём: «у тебя что-то на одежде», демонстративно щёлкнув по носу. Обидно. Хотя Марсель всё ещё мог притвориться, что понял его по жестам. Но, всё равно — обидно. — Ты знаешь ирашский язык? — искренне удивилась Вэл. — В трёх диалектах, — игриво подтвердил он снова перейдя на саларунский и присел на подлокотник единственного в комнате кресла, прислонившись поясницей к плечу напарника. — А ещё я вполне свободно говорю на пяти диалектах шемуанского, двух мумбрешского и даже авиминском. — Ого… ничего себе. — Вампирам несложно учить языки — достаточно принять от кого-то щедрого в дар кровь, — усмехнулся Аллен с явным намёком на то, что знал их маленький секрет. Марсель всё же приказал принести напитки и изящно увёл разговор в сторону работы. Конечно, он не рассчитывал, что сумеет отвлечь вампира как минимум на несколько столетий старше его от столь примечательного умозаключения. Тому явно не меньше доставляло удовольствия над ними подшучивать, чем Гросу. Но разговоры ни о чём могли в скором времени для них с Вэл плохо закончиться. И хоть Аллен наверняка понял, с чего вдруг Марсель остро заинтересовался судьбой сбившего его придурка, но виду не подал. А в привычной манере просветил: — Ему, скорее всего, дадут пожизненное заключение. Даже если бы он тебя насмерть сбил, до смертной казни это прошествие по законодательству Ксоры всё равно бы недотянуло. Аристократ ты или низший — тут всем без разницы. Имеет значение только то, какой ущерб тебе был нанесён. Любые увечья на теле вампира, не повлёкшие за собой смертельный исход, приравниваются к лёгким травмам, пережитое воскрешение — к вреду здоровья средней тяжести. — Капитан выписал на твоё имя запрет на посещение Моэрса, — между делом добавил Оскар, принюхиваясь к принесённому чёрному чаю с молоком. — Чтобы у тебя не возникло соблазна мстить ему. — Как это мелочно, — скупо фыркнул Марсель, по старой привычке прислушиваясь к нестабильному эмоциональному фону напарницы, опять из-за чего-то разозлившейся. Она дёрнула воротник на толстовке, словно тот мешал ей нормально дышать, и едва не продемонстрировала всем присутствующим в комнате следы от недавнего укуса. — А что по фотороботу?! Удалось вытянуть из Моэрса или его бандитов информацию о внешности Воспитателя?.. — Кое-что есть, но вряд ли это нам поможет, — ответил Аллен, опустив смеющийся глаза на свою чашку кофе. — Длинные, заросшие волосы, густая борода на пол-лица, чёрные солнцезащитные очки — всё это ясно даёт понять, что он маскировался. — А видеокамеры? — влезла в разговор Вэл. — Видеокамеры у них там были? — На предприятии, где перебивают номера на угнанных машинах? — переспросил он, со слащавой улыбкой, от которой её, как обычно, передёрнуло. — Нет, Валери, там не было видеокамер. Подобные меры предосторожности напрягают потенциальную клиентуру, да и самим владельцам гаража оказывает медвежью услугу. — А почему ты у них спрашиваешь о деталях дела? — не понял Марсель. — Тебя отстранили от расследования? Они встретились взглядами, и он отчётливо ухватил тот момент, когда в ней вспыхнуло невольное смущение, которое тут же безжалостно затоптали раздражением. — Нет… да…то есть, не совсем, — буркнула она, сложив руки под грудью. — Старший детектив днём гоняет меня по всякой фигне. А вечером к тебе отправляет. Рикки дома не появляется. Я… откуда узнать. — Вэл последние три дня почти не появлялась в офисе, — подтвердил Оскар. — Рик и Донна сейчас собирают видеоматериалы, на которых как-либо засветилась машина. И, к слову, самой ценной находкой на данный момент является запись с автозаправки. — На которой воспитатель всё так же бородат и очковит, — съехидничал Аллен. — По крайней мере, мы знаем, что Моэрс не сочинял на ходу описание внешности. Помимо бороды и очков, на которых ты упорно делаешь акцент, у нас ещё есть рост и комплекция. — Бесполезное описание: ни отличительных черт, ни важных деталей. По-твоему, рост в сто восемьдесят пять сантиметров редко встречается? Комплекция у него опять-таки средняя — как у большинства мужчин, проживающих на территории Ксоры. Как эта информация поможет его найти? — Любая информация лучше, чем ничего. — Любая информация, способная сузить круг поиска. — Он и так сузился вдвое после того, как мы отсекли женскую часть населения. — А в машине удалось обнаружить что-нибудь полезное? — влез в их спор Марсель. Эти двое любили зацепиться языками и спорить из-за каких-то никому не интересных мелочей. Со временем Оскар начинал заводиться из-за упрямства напарника, а тот, в свою очередь, доводил ситуацию до абсурда. В некотором роде Аллен являлся гораздо более опасным провокатором, нежели Грос. Если у их начальника хоть какие-то рамки имелись, за которые он никогда не выходил в своих шутках и подначиваниях, то у прожившего долгую жизнь вампира к этой теме было совсем иное отношение. Похоже, он получал извращённое удовольствия именно от негативных чувств, на которые особенно старательно выводил оборотней. Пару раз Марсель лично смог ощутить его противоестественное влияние, благодаря ментальной связи с Вэл. И тот опыт показался ему крайне странным — ничего похожего он раньше не испытывал в присутствии других вампиров, даже таких древних, как отец или мать. — Навряд ли. Отпечатков и других следов биологического происхождения в машине предостаточно, но не думаю, что хотя бы один из них приведёт нас к Воспитателю, — скучающе протянул Аллен. — Даже на том видео, где он заправляет машину, у него на руках кожаные перчатки, — продолжил развивать мысль Оскар, беззвучно опустив чашку на миниатюрный столик у торшера. — Мы охотимся за педантичным перфекционистом, что на протяжении более пяти лет не допускал ни единой ошибки. Тем не менее то, как он неаккуратно похитил Андровски, заметно выбивается из его психолого-криминалистического портрета… — И в этот раз одна жертва, — задумчиво произнесла Вэл, находясь на редкость в безмятежном расположении духа. Вот же забавная чудачка. На какую ещё девушку будут столь успокаивающе воздействовать разговоры о серийном убийце, кроме неё?