Он быстро скинул брюки и белье и провел рукой по своей булаве, издавая протяжный рык. — Мой член просто горит. Оседлай его, моя хищница… Эрик был прямолинеен, он употреблял очень грубые слова, которые обычные люди заменяют метафорами и секретными словами. Немедля я уселась ему на колени, гладя его точеный искусно слепленый торс борца. Обхватив его болт рукой, я резко, как он любит, опустилась вниз, как на аттракционе «Свободное падение». Он вскрикнул. — Ауч, детка, это было больно! Продолжай… Я ощущала его огненную плоть, которая все сильнее разрасталась от перевозбуждения. Задыхаясь от болезненной пытки, он прерывисто прохрипел, насаживая меня на себя все резче, впиваясь в мои ягодицы. — Готовься предохраняться, детка. Я планирую кончать только в тебя. Он весь покрылся солеными каплями и рыча откинулся на спинку дивана. Он закатывал глаза, как при потере сознания и кусал свои губы. Я опустилась еще грубее и глубже. — Бл@дь, Кларк!!! Ты такая тугая и мокрая! Это такая сладкая боль… Ох… твою ж… Я тоже ощущала, что между нами разливалась горячая река, или даже страстный водопад. И, когда мне показалось это совсем подозрительным, я опустила глаза вниз. — Кровь, Эрик… у меня идет кровь. Испуганная я снова унеслась в ванную. «Ну надо же в такой момент… еще и таким потоком! Постойте-ка… она не моя…» Быстро приняв душ и накинув халат, я побежала обратно и в дверях чуть не сбила с ног быстро идущего Эрика. Он прикрывался рукой и за ним тянулась кровавая дорожка. — Мелиса! Ты порвала мне уздечку! Зверюга ты, дай пройти и принеси аптечку! — Она в ванной. Оказалось, я перестаралась с приправой, и что от сильнейшего перевозбуждения и натяжения, тоненькая ниточка, соединяющая головку и крайнюю плоть, порвалась. И теперь у Эрика младшего месяц воздержания. Мы лежали в кровати, и я с трудом давила в себе улыбку, пытаясь состроить самое виноватое лицо в мире. И, да, пришлось ему рассказать о моей маленькой оплошности. — Тебе что было мало моих природных данных? Что за жестокие эксперименты? — Прости, Эрик… — Ты — моя кара за все мои грехи. Через месяц тебе конец, Мили! Он назвал меня «Мили»… и приятное тепло зародилось где-то между ребрами и защекотало солнечное сплетение. Нам ничего не оставалось, как лечь спать. Эрик крепко прижал меня, обхватывая плечи. Я зарылась в его грудь и засопела. Воскресенье прошло в скандалах, связанных с моей новой работой. Но после долгих прений мы пришли к компромиссу. Я иду работать к Кингу, НО Эрик возит меня с работы и на работу, и я переезжаю к нему. «Засранец!» * * * В понедельник я вошла в свой новый просторный лилово-серый чересчур «современный» и неформальный офис, встречаемая Томасом во всей красе. — Доброе утро, Мелиса. Очень рад, что вы все-таки согласились. Это ваше рабочее место. И разрешите представить вам вашего наставника. Он кивнул за мою спину, и я обернулась, мысленно хватаясь за сердце и ближайший тяжелый предмет. — Я вас оставлю. У вас есть, что обсудить. Кинг поспешно удалился. — Это что плохая шутка⁈ — сверлила я взглядом лучшего адвоката Нью-Йорка, который даже не скрывал своей радости и скалился во все тридцать два. — Нет, это место второе в Нью-Йорке после нашей предыдущей компании. Узнав о моем увольнении, Томас сам мне позвонил. — Я не буду с тобой работать! Я собралась развернуться и навсегда покинуть King of Lawers, но рука Фишера осторожно захватила мой локоть и мягко остановила. — Мелиса, дай мне шанс. Клянусь, я не притронусь к тебе, пока ты сама не попросишь. Я научу тебя всему, что знаю. Только деловые отношения! — Ты уже когда-то обещал мне это! Я не верю ни единому твоему слову! — я вырвала свою руку, едва сдерживая себя от новой схватки с неравным соперником. — Обещаю, Мили… даю слово! «Эрик меня убьет». — Ладно, мистер лучший адвокат на всем континенте, учи. — Спасибо, Мили. Но как Эрик позволил тебе уйти? — Я ушла из его офиса, но вошла в его обитель… с завтрашнего дня мы живем вместе. Его голубые глаза наполнились грустью, отчаянием, но не смирением. Я чувствовала, что этот мужчина так просто не сдастся, но он был мне нужен, чтобы стать самодостаточным специалистом. — Ты не успокоишься, да? — съязвила я неунывающему адвокату. — Как знать, Мили… как знать… * * * Прошло полгода с начала моей стажировки у Фишера Перри. Прошло шесть месяцев со дня смерти Мари. Прошло сто восемьдесят бурных горячих скандальных дней наших с Эриком отношений. Прошло более двух тысяч часов без Адама, и ста тысяч минут без его ласк, прикосновений губ и нашей сладкой неги… и у меня больше не было сил его ждать. Сегодня прием в нашем доме. Эрик позвал весь наш офис и даже Фишера, чтобы почтить память Мари. В толпе гостей я увидела несколько фотографов. Несмотря на повод вечер проходил достаточно воодушевленно. Эрик весь вечер не отходил от меня и ухаживал словно преданный рыцарь за своей дамой сердца, все время находя повод обнять и поцеловать. — Я сейчас вернусь, сладкая. Не дав мне успеть расспросить его, он подарил мне очередной подозрительно нежный поцелуй и испарился среди гостей. Пользуясь случаем, ко мне подошел Роджер. — Мили, как у тебя дела? Ты выглядишь просто потрясающе. — Все просто замечательно, Роджер. А у тебя? — Все также. Мы совсем перестали общаться. Я так скучаю. — И не ты один. Привет, красавица, — бархатный тон Фишера заставил меня вздрогнуть. За это время я сильно привязалась к нему, и он сдержал данное слово о деловых отношениях. — Роджер, оставь нас на минуту, — бестактно вмешался адвокат. Мой друг хоть и расстроился, но все же ушел к коллегам. — Фишер, не тебе скучать по мне. Мы видимся каждый день с тобой. — Ты поняла, о чем я, Мили. Я все еще мечтаю коснуться тебя… я жажду снова вкусить твоих алых мягких вкусных губ. Если бы не данное слово, я бы уже вжал тебя в ту стену. Это платье сносит мне крышу… Он подвыпил, и снова я видела тот дикий огонек в его глазах, как в тот самый злополучный вечер. Но, к счастью, в этот раз мы были не одни. — Фишер, отойди подальше, пожалуйста. Ты меня пугаешь. — Я что-то не вижу страха в ваших глазах, мисс Кларк. Все стало иначе между нами. Не так ли? Я сделала шаг назад, а он два ко мне, не отводя сверкающего взгляда от моих губ. Не знаю, чем бы это все кончилось, но в толпе появился Эрик, и все переключили внимание на него. В его руках был огромный букет алых роз. Деликатно прочистив горло и ловя тишину, он начал свою подготовленную речь. — Полгода назад мы потеряли очень доброго в отличие от меня и светлого человека… и сегодня мы собрались вместе, чтобы почтить ее память. Мне было безумно тяжело смириться с этой утратой, но благодаря вам всем наша компания пережила это тяжелейшее время. Но есть девушка, которая помогла мне обрести не только смирение, но и самого себя. «А этого в речи не было», — я замерла. Эрик установил со мной зрительный контакт и продолжил. — Нашей компании по-прежнему не хватает женской легкой руки Мари, поэтому сегодня я предлагаю этой девушке стать полноправной совладелицей Moor-Law вместе со мной. Мили, подойди ближе, пожалуйста. Я вышла на импровизированную сцену под прожигающим взглядом Фишера. Эрик встал на одно колено и достал из кармана брюк маленькую бархатную коробочку. «О. Мой. Бог».