– Ежедневно в течение четырех месяцев. Иногда по нескольку раз в день. Еще у меня случилось кровотечение, и я испугалась, что это выкидыш. После этого я уволилась и переехала к Сибил. Ангел отлепился от двери и подошел к жене. Лицо грека отразило тревогу, почти что страх. – Ты чуть не потеряла Элиссу? – Я думала, что теряю ее. Запаниковала, вызвала «скорую». Оказалось, это небольшое осложнение, которое выглядело страшнее, чем было на самом деле. Но я очень испугалась и расстроилась. – Я должен был пережить это вместе с тобой, – задумчиво проговорил Ангел. – Время не повернуть назад, исправить ту ошибку я уже не смогу. Ты всегда будешь винить меня за то, что я тогда оставил тебя одну? – Я стараюсь не думать об этом. Если в то время ты не хотел серьезных отношений со мной, тебе не было смысла возвращаться в мою жизнь. Получилось бы слишком неловко для нас обоих. – Я долго не мог признаться себе, что хочу быть с тобой. – Ангел поморщился. – Должен признать, когда дело касается моих собственных чувств, я слеп как крот. В детстве и юности меня окружали поверхностные, беспорядочные связи, которые я привык считать отношениями. Я вырос с ощущением, что этого надо избегать любой ценой. Все начиналось и заканчивалось сексом. Лишь когда я встретил тебя, мой план расслабленной жизни без лишних эмоций спонтанно самовозгорелся. – Но ведь ты очень эмоциональный человек… – Я держал эту сторону характера под контролем, пока вы с Элиссой не пробили брешь в обороне. Знаешь, тебе пришлось трудно во время беременности, но и я не плясал от радости. Ты растревожила меня. Я хотел большего и боялся, потому что у меня не было опыта нормальных отношений. – У тебя его и сейчас нет. – А чем мы с тобой занимались весь прошлый месяц? Я серьезно подошел к задаче наладить совместную жизнь. Или ты думаешь, что для меня естественно проводить столько времени с одной женщиной? – Я на этом не настаивала. – Я эгоист. Делаю, что хочу. – Ты работал над нашей совместной жизнью ради дочери, – напомнила мужу Мерри. Ангел удивленно покачал курчавой головой. – А как иначе, если ты упорствуешь в желании считать меня негодяем? – Неправда! – Ты не доверяешь мне, постоянно ждешь катастрофы. Сначала меня это забавляло, теперь пугает. – В голосе Ангела зазвучала отчетливая мольба. – Ты когда-нибудь поймешь, что, несмотря на все мои ошибки и промахи, я люблю тебя? – Разве? – потрясенно спросила Мерри. – Даже в пижаме с крольчатами. Я сам не понимал этого, пока мы не поженились. Я все время беспокоюсь о тебе – и все же невероятно счастлив, когда ты рядом. Я просыпаюсь с ощущением, что мир прекрасен, потому что ты спишь у меня под боком. А когда тебя нет, все валится из рук и я чувствую себя странно одиноким… Мерри смотрела на него, открыв рот. – Самое смешное, что это чувство казалось взаимным, пока ты не решила бросить меня из-за жиденького подозрения в измене. Я думал, что наконец-то встретил женщину, которая любит меня, а не все то, что я могу подарить, купить и обеспечить. Которая видит все мои недостатки и готова ждать, пока я разберусь в тонкостях семейных взаимоотношений. – Не только тебе нужно на это время. Вчера я обнаружила, что Сибил мне не тетя, а бабушка. – Мерри поддалась внезапному порыву рассказать Ангелу, что ее тревожит. – Объясню тебе позже. Я расстроилась, что Сибил и Натали столько лет скрывали от меня правду, отчасти выместила злость на тебе. И ты прав, я полюбила тебя с первой встречи. Не знаю почему, не знаю как, сердце поступило вопреки здравому смыслу. Ангел положил руки ей на плечи. – Между нами сразу возникла связь, электрический контакт. Каким-то образом мы идеально подошли друг другу. Мне жаль, что я потерял столько времени, которое мог бы провести с тобой. Я жил в тумане отрицания, не желая признавать, что хочу того, от чего всю жизнь бегал. – А я подвела тебя, поторопилась подумать самое худшее. Я обманывалась, полагая, что поступаю как сильная и разумная женщина. – Знаешь, а мне даже нравится, что здравомыслие изменяет тебе, когда ты расстроена. Сегодня вид твоего заплаканного лица дал мне надежду, что я тебе не безразличен. – Еще как! – Мерри потерлась щекой о его ладонь. – Я никогда не доверял любви. Знаю, что отец привязан ко всем нам, но мать утратила ко мне интерес, как только я перестал походить на живую куклу. Что ты говорила о Сибил и твоей матери? Смотри в корень, красавица моя. В чем бы ни заключалась их история, тебя всегда любили. Это Божье благословение. Очень трудно научиться любить, когда за плечами нет такого опыта и уверенности, которую он вселяет. Мерри поднялась на цыпочки и уткнулась лицом в плечо мужа, вдыхая запах его кожи как лекарство. Ангел приподнял ее подбородок, чтобы насладиться примирительным поцелуем. – Ты вкусная. – Он потянул Мерри к постели. – Скажи еще раз, что любишь меня. Мне нравится это слышать. – Как ты догадался, что я чувствую к тебе? Я думала, что ничем себя не выдаю. – Ты улыбалась, даже когда я мучил тебя своей требовательностью. Я не заслуживал улыбки, поэтому решил, что у твоего безграничного терпения должна быть другая причина. Иногда я нарочно провоцировал тебя, выясняя, когда же ты сорвешься. – Я не сорвусь. Буду верной и любящей женой, если только ты не станешь заводить любовниц. – И где я возьму на это силы? – рассеянно отозвался Ангел, лаская груди жены под майкой. – Я так хочу твоей любви, что мне больно. – Прости, что разочаровала тебя. – О да. Тебе не полагается убегать, ты обязана оставаться на позициях и сражаться за меня. Я же сражался. – А я пряталась за гордостью. – Когда дело касается тебя, у меня мало гордости и еще меньше моральных принципов. Я бы с легкостью опоил и похитил тебя, если бы ты отказалась возвращаться со мной в Грецию добровольно. Ты не захочешь знать, что творилось в моей голове. Если честно, я боялся, что потеряю не только тебя, но и рассудок. – Я разрешаю тебе сходить с ума от любви, – сказала Мерри. Их одежда в беспорядке упала на пол, и Ангел припал к Мерри, чтобы снова сделать ее своей. Оргазм смыл последний след неуверенности и сомнений. – Когда ты будешь готова, мы сделаем еще одного ребенка, и на сей раз я пройду весь путь вместе с тобой, – сказал он, обнимая разнеженную жену. – Еще ребенка? Ты издеваешься? Элиссе всего семь месяцев! – Я не говорю, что это надо сделать прямо сейчас. И пойму, если ты не захочешь больше детей. Элиссы мне хватит. – Ты уверен, что не спасуешь перед перспективой еще большей ответственности? – Забеременеешь – увидишь. Я с радостью выполню все твои желания и капризы, не важно, сколько сил, времени и денег мне на это потребуется. Более того, опыт кажется мне увлекательным. – Тебя увлекает все, что предполагает секс. – Мерри стукнула мужа кулачком в плечо. Ангел задумался, потом неожиданно улыбнулся – лукаво и заговорщически: – Если мы родим, скажем, шестерых энергичных и шумных ребятишек, думаю, я смогу уговорить свою мать поискать себе другое жилье. Экспансия может повысить наши ставки в строительстве счастливой семьи. – Я надеюсь, это была шутка. – Мерри чувствовала себя такой счастливой, что впору было взлететь. Ангел лучился любовью к ней – как она могла не замечать этого? Зачем надо было мучить себя так долго, когда все, о чем она мечтала, лежало на расстоянии вытянутой руки? Теперь Ангел наконец-то принадлежал ей. Весь – ей одной. И Мерри чувствовала, что счастье позволяет гораздо лучше понимать и легче прощать слабости других людей. Натали в меру сил пыталась показать дочери свою любовь, возможно, пришла пора сделать ответные шаги в этом направлении. Мерри с сожалением вспомнила Рулу, униженную и несчастную, чей грех тоже можно было предать забвению. Счастьем нужно делиться, радостно подумала Мерри, опуская руку под одеяло к горячему мужскому бедру. Свадьбу Сибил с Чарльзом Расселлом играли в доме четы Валтинос на Палосе. – Признаюсь, я этого от них не ожидала, – сказала Натали дочери, наблюдая, как жених и невеста принимают гостей. – Чарльз без ума от Сибил, иначе бы не стал шесть лет ждать позволения надеть кольцо ей на палец, – заметила Мерри. – Думаю, она созрела для семейной жизни. – Долго же у нее это заняло. Мать Ангела не пришла? – На свадьбу бывшего мужа? Вряд ли у нее хоть на минуту возникло такое желание. – Вот кто никогда не остепенится. – Похоже на то. В последнее время Мерри почти не приходилось встречаться с Ангелиной. Свекровь теперь обитала в собственном пентхаусе на Манхеттене. Время от времени до Палоса долетали отзвуки скандалов с ее участием, но Ангела и его семью это больше не касалось. Элисса подбежала к матери – очаровательное видение в розовом платье подружки невесты, на котором уже отчетливо виднелось пятно. – Мама, подержи. – Девочка сунула Мерри цветочную корзинку. – Мы с Косом будем играть в прятки. – Нет, не будете. Это особенный праздник для взрослых, дети должны вести себя прилично. Четырехлетний сын Космос, подошедший вслед за старшей сестрой, нетерпеливо дергал свой широкий алый пояс. – Когда я смогу это снять? – Когда Сибил разрешит. Мы еще не делали фото. – А где остальная орда? – полюбопытствовала Натали. Двухлетние двойняшки Нило и Лекси гонялись по залу за Тигром. Мерри поспешила остановить погоню, пока никто не пострадал. Хозяева, которых когда-то нашла Сибил, вернули песика с жалобой, что он ворует еду. После бурного воссоединения Мерри взяла его с собой в Грецию. Маленький терьер больше ничем не напоминал жирного и ленивого песика, который составлял ей компанию в коттедже у собачьего приюта. Жизнь в одном доме с пятью детьми превратила его в четвероногого атлета. Ангел, держа на руках младшую дочь, присоединился к жене и сделал сыновьям выговор. Восьмимесячная Атланта с беззубой улыбкой тянула руки к матери.