Они вышли друг за другом в тишине, но не потрудились скрыть любопытные взгляды, которые бросали на меня и на Этана. Они знали, что что-то не так; они просто не знали, что именно. Пусть же пойдут слухи. Когда они ушли, Этан закрыл дверь, запер ее, а затем подошел к ближайшей скамье. Он стянул свой пиджак, отбросив его в сторону. Расстегнув первую пуговицу на рубашке, снял ее через голову. Его ремень и туфли последовали за ней. Не говоря ни слова, одетый только в брюки, он шагнул на середину мата, вытянув руки над головой. Обычно, пока он разогревался, я бы стала восхищаться длинными, сильными линиями его тела, гладкой кожей поверх его мышц. Но на этот раз я думала над стратегией, о том, как мне удержать его от того, о чем он позже будет жалеть, по крайней мере, в политическом плане. О том, как лучше направить эту гору энергии. И, возможно, когда все будет сказано и сделано, о том, что я с ним сделаю. Я сняла обувь, сбросила пиджак на пол и шагнула босиком вперед. Я бросила взгляд на оружие, висевшее на стенах по всей комнате. Пики, мечи, булавы, топоры. — Ты предпочитаешь оружие или рукопашную? Глаза Этана все еще были серебристыми от эмоций. — Мне подойдет любое. — Отлично, — ответила я, уловив дерзость в его словах. Комнату заполнила музыка, песня «Muse»[35] о боях и победах. Должно быть, это было делом рук Люка или Линдси. И, учитывая, что настрой был задан, я не стала тратить время попусту. Я сделала ложный выпад влево и, когда Этан начал поворачиваться, выполнила боковой удар, который он смог отразить своим предплечьем. Этан использовал руку, чтобы оттолкнуть меня. Я присела, затем развернулась и встретила его в этой позиции. Я попыталась ударить его по ногам, но он подпрыгнул и сделал сальто назад, оказавшись в нескольких метрах от меня. Его ярость все еще была обжигающей. Время позволит ему сжечь часть ее. — Ты боишься, что я надеру тебе зад? Потому что, похоже, ты сдерживаешься, — сказала я. Губы Этана скривились. — Это не ответ, — сказала я, — но довольно хорошая имитация Элвиса[36], — я подозвала его согнутым пальцем. Мы шагнули друг к другу, встретившись в центре матов. Он ударил правым локтем, но был зол и предупредил о своем движении. Я увидела его приближение, ушла вниз, а затем поднялась позади него, несильно ударив по заднице. — Один-ноль. Прекрати сдерживаться. Он развернулся, вскинув руки, чтобы заблокировать следующий мой удар. — Я не сдерживаюсь. Я пытаюсь не выплеснуть свою ярость на тебя. — Зачем? Думаешь, я не смогу с тобой справиться? Он попытался достать меня ногой, но я уклонилась от удара как раз вовремя. Он ударил снова, но я воспользовалась моментом и сделала сальто назад. — Лучше, — сказала я, когда выпрямилась. — Но ты все еще еле стараешься. Я хотела разозлить его. Заставить его встретиться лицом к лицу с предательством, тем фактом, что оборотни на самом деле не так уж отличаются от вампиров, когда дело доходит до политических игр. Глубоко в горле Этана зародилось рычание, хищник готовился взять свою добычу. Я вздрогнула, но дело было не в страхе. Мое тело отреагировало на его силу и уверенность, даже если его эмоции и были скрыты под слоем ярости. Поскольку ему нужно было разобраться с ней, я попробовала достать его еще одним боковым ударом ноги. На этот раз Этан смог поймать мою ногу. Он развернулся, лишая меня равновесия. Я упала на пол на спину, смотря снизу вверх на него… и чувствуя, как мои глаза становятся серебристыми. Я увидела вспышку паники в его глазах — что он ранил меня — но я все продолжала твердо смотреть на него, пока поднималась на ноги. — Сделай это еще раз. Мой голос прозвучал грубо, с придыханием. Женщина на грани возбуждения. Не потому, что он бросил меня на пол, а из-за его силы и могущества. Под этими дорогими костюмами скрывалась властная натура. Этан был солдатом. Он жил один и почти умер в одиночестве. И становясь вампиром, он возродился в одиночестве. Разве это не делало нас одинаковыми — двое людей, которые носили личины кого-то другого, а не тех, кем были рождены? Я прежде. Этан сейчас. Но, тем не менее, в сердце воин всегда готов к сражению. — Еще раз, — повторила я, и, учитывая позицию, подозвала его. Он посмотрел на меня, оценивая, не оставив без внимания румянец на моих щеках, серебро в моих глазах, напряженность в выражении лица. Я видела, что он понял — что не причинил мне вреда. Что он вызвал трепет во мне и был готов повторить это снова. И поняв это, его ярость немного улеглась. — Очень хорошо, Страж, — произнес он, на этот раз его голос был шелковым. Он расслабился, руки согнуты, пальцы без напряга собраны в кулак. Я использовала высокий апперкот. Он уклонился в сторону, попробовав нижний подкат, который почти удался. Но на этот раз я сделала сальто назад, приземлившись в нескольких метрах от него, мой хвост подпрыгивал в такт движению. Этан не стал тратить время зря. Он выбросил ногу, чтобы ударить меня в висок, пока я все еще вращалась в воздухе. Этот удар был несильным, и я смогла блокировать его рукой. Я планировала ударить в низком выпаде по его балансирующей ноге, когда он попытался восстановить баланс. Как практикующий воин, он перепрыгнул мой удар, а затем снова развернулся в ударе ко мне. Я снова повернулась лицом к нему, и мы уставились друг на друга, как разъяренные животные, грудные клетки тяжело поднимаются, сердца бешено стучат. Этан шевельнулся первым, прикусив мою нижнюю губу, потянув ее достаточно сильно, чтобы выступила кровь. Я впилась пальцами в его плечи, притягивая к себе. — Этан, — было все, что я смогла произнести, прежде чем дверь открылась, прежде чем наши планы сорвали во второй раз за ночь. — Это становится действительно плохой шуткой, — пробормотала я. В двери показался белый флаг, попытка разрядить обстановку. Нет, не флаг — бумажное полотенце, примотанное к полоске вяленой говядины. Я не оценила это вторжение, но смогла оценить символизм: мир посредством сушеного мяса. Голова Люка просунулась внутрь, рука прикрывала глаза. — Я не хочу видеть то, что здесь происходит, хотя если магия и может служить каким-либо индикатором, это нелегально, по крайней мере, в парочке штатов. Сир, Николь на проводе, ждет вас. Она хочет поговорить о смерти Калеба Франклина, и Малик считает, что вы захотите принять этот звонок. Этан провел рукой по волосам, успокаивая себя. — И почему Малик не доставил это сообщение? — Потому что я проиграл спор. Этан сдержал смешок, но в выражении его лица появилось что-то расслабленное. Как бы то ни было, сейчас он был дома, среди друзей. — Я сейчас приду. Закрой дверь, пожалуйста. — Ничто не доставит мне большего удовольствия, — заверил его Люк и снова скрылся, закрывая за собой дверь. — Что ж, — произнес Этан, смотря на меня, — думаю, на этом наш эксперимент заканчивается. — На время, — сказала я. — На время. Его глаза заблестели от признательности. Не говоря ни слова, он прижался своими губами к моим, обещая, что время еще придет. — Мне нужно ответить на этот звонок. — Ответь, — произнесла я. — Думаю, моя работа здесь закончена. Этан фыркнул, поднимая рубашку и обувь. — Чувствуешь себя крутой, Страж? — Ты собираешься вернуться в «Красную Шапочку» и бросить вызов Габриэлю? — Не в следующие несколько минут. — Тогда, как я и сказала, моя работа здесь закончена. — Я подняла свою одежду, догнав его у двери. — Иногда ты просто должен выплеснуть все. Он улыбнулся, и на этот раз выглядел расслабленным. — Думаю, иногда да. — И еще кое-что, Этан. Его брови выгнулись. — Да? — Габриэль знал о Риде и о Круге. Он отправил нас в тот район, зная, что мы что-то найдем. По крайней мере, заметим географическую связь, может быть, исследуем там все. — К чему ты клонишь, Страж? — Может быть, он и не хотел рассказывать нам о Риде. Может, не считал, что может. Но он хотел, чтобы мы знали. Сказав это, я оставила его с тем звонком. * * *