В паре золлов от берега виднелись плавающие по поверхности водоросли, прозрачные воды бились о берег, ласково касаясь темного песка... Оффенбах почувствовал, как к горлу подкатывает комок тошноты и поспешно закрыл глаза. Горячий комок за грудиной шипел и плевался искрами, разбегающимися по крови. Огненная кошка до смерти перепугалась такого количества воды, и ее страх передался носителю. Паника зародилась внутри, затуманила голову... Когда рассказываешь про море, можно сказать, что испугался скримсла - тем более, что ты его действительно видел - но ведь это не обязательно будет всей правдой. Мадельгер сжал зубы. Нельзя давать саламандре управлять собой. Нужно уметь справляться со страхами. Тем более, если они принадлежат не тебе. Главное, чтоб перестало выворачивать наизнанку. А то чувствуешь себя так, словно тухлого мяса наелся. Оффенбах сделал глубокий вздох и медленно открыл глаза. Кавалькада уже потянулась к мосту. Еще немного и первые храбрецы въедут на крепкий камень, заведут разговор с охранниками, договариваясь о мостовом сборе... А это значит, нужно как можно скорее собраться с силами. Даже если ты будешь замыкать колону, следуя за каретой и телегами - перебраться на противоположный берег все-таки надо. При одной мысли об этом саламандра, только начавшая успокаиваться, впилась огненными когтями в сердце, взвыв бешенной кошкой. Мадельгер вздрогнул всем телом и сцепил зубы, стараясь не закричать от боли - пальцы, сжимавшие узду, побелели, - и надеясь, что зверь, притаившийся под кожей не вздумает выглянуть наружу: у наемника не было никакого желания лечить лошадь от ожогов, если вдруг собственное тело начнет нагреваться. Самое противное во всем присходящем было то, что ландскнехт уже не раз переправлялся через реки. Да, саламандра и тогда бесновалась вовсю, но ее можно было успокоить! А сейчас казалось, что она просто сошла с ума! -Эй! - чья-то ладонь хлопнула по плечу. - Ты чего стоишь? Пора ехать. Оффенбах перевел мутный от боли взгляд на говорившего. Росперт. -Н-не могу, - слова давались с трудом. -Почему? - нахмурился приятель. Рядом остановился заинтересованный Кайо. Его осел, обрадовавшись внезапному отдыху, потянулся губами к ранним весенним травинкам. Ландскнехт на несколько мгновений прикрыл глаза, собираясь с силами - кошка, прячущаяся где-то внутри, истерично визжала при малейшем дуновении ветра со стороны воды и впивалась огненными когтями прямо в сердце, полосуя душу на мелкие обрывки - и тихо выдохнул: -Саламандра. -И? - не понял Барнхельм. -Река, - каждое слово давалось с трудом. - Я не могу даже смотреть на нее. Шварцрейтар задумчиво почесал патлатую голову: -Слушай, а может у тебя бешенство? - поймал вопросительный взгляд приятеля и пояснил: - Ну, водобоязнь. Скоро пену пускать начнешь, кусаться... Надо сразу голову отрубить - и все, больше никаких проблем. -Да пошел ты! - огрызнулся Оффенбах. Он явно хотел добавить что-то еще, послав языкастого собеседника еще дальше, но огненный стихиаль, притаившийся за грудиной, вновь дернулся в сторону, подскочил горячим комком к самому горлу, и ландскнехт скорчился в седле от боли, вцепившись обеими руками в переднюю луку. Из-под пальцев потянулся тоненький дымок. Шварцрейтар сдавленно ругнулся, бросил короткий взгляд на карету, уже въехавшую на мост вслед за первыми наемниками, и коротко обронив: -Киндеритто, следи за ним! - пришпорил коня. Совершенно не представлявший, что ему делать, Кайо перепугано закивал, не отрывая напряженного взгляда от бледного Мадельгера. Тот, сжав зубы, пытался заставить саламандру хотя бы на несколько секунд прекратить бесноваться. Получалось плохо - еще немного, и зверь прикоснется изнутри к коже, начнет выжигать рубаху и камзол... Через пару минут, вернувшись от обоза, Барнхельм сунул под нос приятелю флягу, из которой явственно тянуло запахом сивухи: -Пей! Мужчина поднял на него разноцветные глаза: -Разжигает... огонь... - в глубине зрачков плясали отблески пламени. -Дурманит голову! - отрезал шварцрейтар. - Пей! -На лошади... не удержусь... Контракт... разорвут... - ландскнехт все еще пытался сопротивляться. -Разберемся! - оборвал его Росперт. - Пей! Оффенбах понятия не имел, как отреагирует на крепкие напитки саламандра уже готовая вырваться наружу - в предыдущие разы удавалось напиваться, когда притаившийся в душе зверь оставался спокоен - но выбора в любом случае не было. Пить пришлось зажмурившись. Горячий комок прошел по горлу, рухнул в желудок. Огненная кошка недовольно заворчала, почувствовав губительную для нее влагу, потом сообразила, что сивуха только разжигает пламя, рванулась навстречу новому глотку... И сонным комком осела где-то за грудиной. Впрочем, после нескольких глотков ландскнехт чувствовал себя не намного трезвее той самой кошки - напиток в мехах оказался очень уж забористым. Правда, дым из-под пальцев идти перестал. Барнхельм окинул взглядом напарника, отмечая, что к тому возвращается здоровый цвет лица, и потянул за узду коня ландскнехта, заставляя жеребца приятеля идти рядом со своим скакуном: -Поехали, а то за нас сбор заплатить забудут. Так и останемся на этом берегу куковать. До склепа Винтар Кенниг добрался к полудню. Тяжелая дубовая дверь, гранитные стены, статуя Того, Кто Всегда Рядом, над входом - все так же, как и обычно. Но все равно, на этом кладбище серая от времени гробница казалась какой-то чужой. Скромные могилки деревенских жителей, расположенные неподалеку от старинных стен, принадлежали этому миру. Было понятно, что люди родились, выросли и умерли на родной земле. А здесь... Кому понадобилось ставить склеп рядом с какой-то заброшенной и сожженной при Аурунд деревеньке? Точней нет, не так. Если верить вдове, вопрос должен ставиться по-другому: почему жители Шварцвельса вообще решили поселиться рядом со старинным склепом? Неужели здесь действительно захоронен святой? А если да, почему не известно его имени? Почему до сих пор до Шварцвельса не добрались священники, не построили храм Единого? Можно, конечно, спихивать вину на Аурунд, но по словам крестьянки выходило, что безымянный святой исцелял задолго до того, как Ругеей начала править ведьма... Кенниг медленно пошел в обход склепа, стараясь не наступать на могилы, подходящие к самым стенам. Покрытый резьбой камень потрескался от времени и разобрать, что же изображено не получалось. Пару раз водяному колдуну показалось, что он видит странных существ, похожих на горбатых карликов с серпами вместо рук, но понять, действительно ли это было, или неизвестный резчик изобразил что-то иное так и не получилось. Обойдя вокруг могильника, мужчина остановился перед дверью. Прикоснулся ладонью к дереву, прислушался к собственным ощущениям... Воды внутри не было - впрочем, это было бы странно, окажись наоборот, но вот сама дверь... Странно, но не смотря на весеннюю прохладу, изредка пробиравшую даже сквозь плотный плащ инквизитора, дерево под рукою было теплым, словно нагретым солнечными лучами. Камень рядом, кстати, тоже был не холодным... А еще Кеннигу почему-то показалось, что, когда он прикоснулся к гранитному наличнику, по резьбе в виде листьев и гроздьев винограда проскользнули искры. Над головой раздался какой-то резкий треск. Ледяной колдун поднял глаза, пытаясь понять, что происходит. Камень от холода треснул? Да нет, никаких новых щелей не появилось. А вот со статуей Того, Кто Всегда Рядом явственно было что-то не то. Кенниг пригляделся. С первого взгляда изваяние казалось сделанным по всем канонам. Крылатый мужчина, держащий в руках огненный меч. Вьющиеся волосы, вертикальные зрачки, чуть заостренные уши, непристойно облегающая одежда... Все, как всегда. Вот только Винтар готов был поклясться, что еще несколько мгновений назад, голова истукана находилась немного под другим углом. Да и зеленые огоньки в глубине каменных зрачков сверкать никак не должны. Да и дверь, кажется, чуть с места сдвинулась... А из глубины склепа сладким запахом дорогих пряностей... По коже продрал неприятный холодок. Что за пакость творится в этом Шварцвельсе?! Колдун, все так же не отводя глаз от статуи, осторожно убрал руку от двери, надеясь в глубине души, что все, что он видел - всего лишь разыгравшееся воображение. Или нет. Хотя бы потому, что огоньки в глазах истукана погасли и каменное создание медленно повернуло голову обратно, замерев по всем канонам. И дверь, кстати, закрылась. Здесь явно было что-то не так. По большому счету стоило либо сделать вид, что ты ничего не заметил, либо, в крайнем случае, привести к склепу Эрменгильду - уж она точно определит, есть ли там внутри что-то магическое. И сделать это все можно будет не заходя внутрь. И будет это вполне логично. Только в голове вдруг как наяву всплыл тихий голос Рикмира: "Совершай глупости..." Дурацкое предсказание! Кенниг и так уже натворил делов, согласившись только отправиться в путь вместе с Таузигом! Другими словами, выполнять такие идиотские советы совершенно не следовало. Кенниг развернулся и пошел прочь от склепа. Лезть внутрь склепа, охраняемого способной оживать статуей, мужчина не собирался. Особенно, если учесть, что местным жителям вряд ли понравится, если заезжий инквизитор задумает заглянуть внутрь могильника. Как бы после этого за колдуна не приняли. К вечеру похмельная дымка стоящая в голове начала рассеиваться. Для самого Мадельгера осталось тайной, каким образом он умудрился удержаться в седле, не сверзившись под копыта идущего рысью коня. Может, помог Росперт, держащийся постоянно рядом. А может, вся причина была в Кайо, трусившем неподалеку на своем ослике и не отрывавшем напряженного взгляда от спины ландскнехта. Остановились уже на закате - барон фон Мецгер, похоже, решил преодолеть расстояние между собой и ждущей его невестой в кратчайшие сроки. Росперт спихнул на Кайо все хлопоты по установке палатки и, грозно поручив Мадельгеру следить за "киндеритто", - хотя это еще вопрос, кто за кем сейчас следил - сбежал к остальным рейтарам. Вернулся через полчаса, неся горячий котелок, пахнущий кашей и салом. Мужчина опустил ценный груз на землю, рядом с мальчишкой, уже поставившим палатку и сейчас зачарованно разглядывающим огненные краски заката, и о чем-то задумался... Минут через десять, когда хмельной туман окончательно выветрился из головы, Оффенбах заметил, что что-то не так. Покосился на котелок, на замершего Росперта, на растянувшегося на земле Кайо, укрывшегося плащом... Стоп. Плащ. -Росперт, откуда у нашего ученика плащ?! Мы его не покупали! -Так это... - выдохнул шварцрейтар, стеклянным взглядом смотрящий перед собой. - Еноты принесли...