– Восходы тут еще красивее. Оставайся, утром сама убедишься. – В другой раз. Собрав всю силу воли, я отодвинулась от Гранта. Я шутила и кокетничала, но возбуждение во мне бушевало такое, что мне действительно повезло, что Грант затянул со своим поцелуем. Я легонько поцеловала его на прощание и села в машину. Грант смотрел, как я пристегиваюсь и завожу мотор. Готовясь выезжать задним ходом, я опустила стекло. – Спокойной ночи! – И – до скорого свидания? Я улыбнулась. – Все может быть. Если ты скажешь, в честь кого названа яхта, я обязательно отвечу «да». Грант – 8 лет назад Дверь душевой распахнулась, выпустив клубы пара, и я улыбнулся при виде голенькой Лили, готовой ко мне присоединиться. – Ну что, тебе получше? Лили вошла в кабинку и закрыла за собой дверь. Гладя меня ладонями по груди, она ответила: – Да, просто у меня, наверное, грипп. Грипп – так она это называла. За последний год Лили частенько подхватывала этот таинственный грипп, однако дни, которые она проводила, свернувшись в кровати и глядя в одну точку, не сопровождались ни кашлем, ни лихорадкой. У Лили была депрессия. Конечно, для этого имелись все основания: из колледжа ее исключили, потому что она сразу забила на все предметы, не относившиеся к рисованию. Роза с год назад смылась в неизвестном направлении, прихватив с собой сводного братишку Лили, трехлетнего Лео, а несколько месяцев назад скончалась моя мама, и все мы тяжело переживали эту потерю. Но регулярные приступы депрессии, укладывавшие Лили в постель, казались чем-то серьезнее, нежели обычная подавленность. Когда ее накрывало, она будто уходила в свою раковину: не ела, не разговаривала, переставала существовать как личность. Причем практически не поднимаясь с кровати, Лили не спала, а смотрела перед собой невидящим взглядом, точно заблудившись в своих мыслях. Меня это пугало. Я не говорил этого вслух, но в последнее время перепадами настроения Лили стала напоминать свою мамашу. Я начал настаивать, чтобы она обратилась к психологу, но от одного этого слова Лили мгновенно приходила в ярость. Признание того, что она нуждается в психологической помощи, для нее означало одно: она такая же, как Роза. Лили прильнула ко мне, закрыла глаза и подставила лицо под струи воды. При виде ее широкой блаженной улыбки я невольно улыбнулся в ответ. Улыбка у Лили была невероятно заразительной. Когда она не страдала своим «гриппом», ее переполняла жажда жизни и радость бытия – куда сильнее, чем других людей. Счастливые дни неизменно заставляли меня забыть об эпизодах депрессии… пока через несколько месяцев все не начиналось заново. Привстав на мыски – на самые пальчики, – Лили прильнула к моим губам. Вода из душа текла на наши соединенные губы, нам стало щекотно, и мы начали хохотать. – Я тут кое о чем думала… – начала Лили. Я отвел мокрые пряди с ее лица. – О том, чтобы нагнуться и взяться вон за ту стенку? Лили хихикнула. – Я серьезно! Я взял ее за руку и положил себе на… короче, эрекцию. – Я тоже, разве ты не чувствуешь? Лили захохотала. – Я думала о том, как сильно я тебя люблю! – О, мне это нравится, продолжай! – И как хорошо мне живется здесь с тобой. Дед подарил мне яхту несколько месяцев назад на совершеннолетие – самую первую яхту, которую он построил в жизни. После маминых похорон мы с Лили перебрались сюда и стали жить в гавани. Не самый обычный дом, но и девушка у меня была не самая обычная, так что нас все устраивало. По выходным мы выходили в море и открывали новые места. Я уже закончил колледж и несколько месяцев работал в «Лексингтон», поэтому мы могли позволить себе любую квартиру, но на яхте нам было лучше всего, и Лили прямо-таки лучилась счастьем… за исключением дней депрессии. – Мне тоже очень нравится жить здесь с тобой. – Короче, я тут подумала… – Лили опустила голову и замолчала. Я взял ее под подбородок двумя пальцами и приподнял, чтобы заглянуть в глаза. – Что у тебя на уме, Лили? Выкладывай. – Я думала… гм… – Она вдруг опустилась на колени. Не совсем ожидаемый, но приятный поворот разговора, подумалось мне. Но она подняла голову, оперлась на мою руку и выставила одно колено. Мое сердце бешено забилось. – Грант, я люблю тебя! – выпалила Лили и улыбнулась: – Ты… женишься на мне? Я потянул ее вверх, заставив встать. – Это я должен стоять на коленях, а не ты. Вообще-то я много думал о нас в последнее время… Я буду счастлив жениться на тебе. Лили заулыбалась. – Но… – начал я. Улыбка ее потускнела. Я много думал о том, как заведу этот разговор, и не планировал стоять голым в маленькой душевой, но с Лили всегда было так – непредсказуемо и каждую минуту что-нибудь новое. С ней я научился неплохо держать удар. Я взял ее лицо ладонями. – Больше всего на свете я хочу на тебе жениться, но твой… грипп случается все чаще. Я очень прошу тебя с кем-то поговорить, пойти к врачу. Выражение, появившееся на лице Лили, надрывало сердце. Стоило мне заговорить о том, что ей нужна помощь, ее словно ножом резали. Она резко повернулась, распахнула дверцу кабинки и выбежала. – Лили, подожди! – Я прикрутил воду и выскочил из душа. На втором же шаге я попал в лужицу воды, оставшуюся за Лили, поскользнулся и грохнулся на задницу. – Черт побери, Лили, да подожди ты! Но было поздно. Когда я поднялся с пола, Лили уже успела выбежать на палубу. Я выскочил за ней, на ходу заматываясь в полотенце, и успел увидеть, как Лили спрыгнула с яхты на пристань, голая, как Ева. – Лили! Не оборачиваясь, она летела по причалу. Я нагнал ее, обнял и прижал к себе. – Перестань! Хватит убегать. Нам надо поговорить. В этот момент на палубу соседней яхты вышла пожилая пара. Глаза у них стали квадратными. Я выставил руку и быстро заговорил: – Простите, мы уже уходим. Мы играли и малость заигрались. Все в порядке. Спохватившись, как это может выглядеть со стороны – я силком удерживаю обнаженную девушку, которая порывается убежать, – я обратился к Лили: – Да, милая? Скажи этим достойным людям, что все в порядке! Убегая, Лили кипела обидой и гневом, но ее настроение сразу изменилось от идиотской ситуации, в которой мы оказались. Она захохотала. – Голая правда! – проорала она обалдевшим старикам. – Вот я кто! Мы оба расхохотались. Я снял с себя полотенце и обернул Лили, прижимая ее к себе, чтобы не сверкать чем не надо. Таким дружным тандемом мы направились обратно на яхту. – Простите! Удачного вам дня! Вернувшись в каюту, мы прохохотали добрые пять минут. Это моя Лили, моя неукротимая красивая сумасбродка, которая то заставляла меня перепугаться до у… паники, а через минуту плакать от смеха. Я плюхнулся на диван и усадил ее себе на колени, сорвав с нее полотенце. Повернув к себе голову Лили, я сказал: – Я люблю тебя, моя безумица. Я хочу на тебе жениться. Но я правда считаю, что тебе надо показаться специалисту. Лили нахмурилась. – Я не сумасшедшая, как моя мать! – Знаю, но все равно сделай это ради меня. Лили подумала и кивнула. – Ради тебя я готова на что угодно. Записывай меня на прием, я сейчас оденусь. Я улыбнулся. – Я не имел в виду – немедленно, но я кого-нибудь найду на ближайшие дни. – А потом мы поженимся?