Она взяла ключи и победоносно пошла к машине, пытаясь всем своим видом демонстрировать отвагу и уверенность, но внутри переживала, что машина просто не заведется, а если и заведется, она не вспомнит, как водить. Она села в холодную машину, закрыла глаза и включила зажигание. Эмили решила, что если она заведется, это будет знак. Если нет, она может вернуться. Она не хотела признавать, но в тайне надеялась, что машина не заведется. Эмили повернула ключ. Машина завелась. * Для Эмили стало большим сюрпризом и утешением, что, несмотря на то, что она была неуверенным водителем, базовые навыки у нее сохранились. Все, что от нее требовалось, – просто давить на газ и управлять. Эмили почувствовала свободу, глядя, как за окном проносится мир, и постепенно ее настроение отступило. Она даже включила радио, чтобы насладиться моментом. Под орущее радио и с опущенными стеклами Эмили крепко сжала руль. В своем воображении она выглядела, как гламурная сердцеедка из черно–белого кино сороковых, когда ветер трепал ее идеальную прическу. В реальности суровый февральский ветер заставил ее нос покраснеть, как ягода, а волосы превратил в кудрявое гнездо. Вскоре она выехала за пределы города, и чем дальше на север она двигалась, тем больше дороги утопали в елях. Эмили наслаждалась видом, проезжая мимо. Как легко она позволила суматохе городской жизни поглотить себя. Сколько лет она не позволяла себе остановиться и насладиться красотой природы? Затем дорога стала шире, полос стало больше, и она оказалась на шоссе. Эмили прибавила газу, чувствуя себя живой и увлеченной скоростью, пока мчалась на своей полуразваленной машине. Все эти люди в машинах направлялись куда-то в путешествие, и она, Эмили, наконец была одной из них. Набирая скорость, она чувствовала нарастающее воодушевление. Ее уверенность укреплялась по мере того, как дорога проносилась под колесами ее авто. Когда Эмили пересекла границу штата Коннектикут, она на самом деле осознала, что оставляет все позади: свою работу, Бена – наконец она скинула весь багаж. Чем дальше в сторону севера она направлялась, тем холоднее становился воздух, и Эмили наконец пришлось признать, что с опущенными стеклами слишком холодно. Она подняла их и потерла руки, жалея, что не оделась теплее. Она уехала из Нью-Йорка в неудобном рабочем костюме и, поддавшись импульсу, выкинула пиджак и туфли на шпильках в окно. Теперь на Эмили была лишь тонюсенькая рубашка, а пальцы на босых ногах превратились в ледышки. Облик телезвезды сороковых разбился в ее сознании в дребезги, когда она увидела свое отражение в зеркале заднего вида. Она выглядела неряшливо, но ей было все равно – она была свободна, и это самое главное. Прошло несколько часов, и, прежде чем Эмили осознала это, Коннектикут был далеко позади, став лишь отдалённым воспоминанием, местом, мимо которого она проехала на пути к лучшему будущему. Массачусетс порадовал более открытым пейзажем. Вместо темно-зеленых веток елей здешние деревья скинули листву и стояли по обе стороны, словно скелеты, обнажая лед на замерзшей почве под собой. Небо над головой Эмили постепенно меняло цвет с ясно-голубого на серый, напоминая, что пока она доберется до Мэна, будет уже темно. Она ехала через Вустер. Большинство домов в городе были высокими, сделанными из дерева и были окрашены в пастельные тона. Эмили стало интересно, какие люди здесь живут, какая у них жизнь. Она была всего в нескольких часах езды от дома, но все здесь казалось ей чужим: все возможности, все места, в которых можно жить и путешествовать. Как она прожила семь лет однообразной жизни, продолжая выполнять ту же старую, привычную рутину, проживая одинаковые дни снова и снова, ожидая, ожидая и ожидая чего-то большего. Все это время Эмили ждала, пока Бен соберется, чтобы начать новую главу жизни. Но в конечном итоге она сама стала движущей силой своей судьбы. Съехав с трассы 290, она оказалась на мосту, а затем – на трассе 495. Вместо деревьев, красотой которых она успела восхититься, ее взору теперь предстали крутые скалы. Желудок Эмили заурчал, напоминая ей о том, что она забыла пообедать. Она думала остановиться у закусочной, но желание добраться до штата Мэн было слишком сильным, поэтому она решила отложить обед, пока не прибудет на место. Еще через несколько часов Эмили пересекла границу штата Нью-Гемпшир. Небо прояснилось, открыв красоту бесчисленных широких дорог и бескрайних равнин. Эмили не могла не думать о том, насколько огромен этот мир и сколько людей в нем живет. С этим чувством оптимизма она проехала город Портсмут, где над головой с гулом проносились самолеты, идущие на посадку. Эмили ускорилась, проехала очередной город, где по краям автострады лежал иней, затем проехала Портленд, где дорога проходила параллельно железнодорожным путям. Эмили подмечала каждую мелкую деталь, поражаясь размерам вселенной. Проезжая по мосту на выезде из Портленда, она ускорилась, с нетерпением ожидая возможности остановиться и полюбоваться океаном. Но небо темнело, и она понимала, что стоит поторопиться, если она хочет добраться до Сансет-Харбор до полуночи. Отсюда оставалось еще как минимум три часа езды, а на часах было уже девять вечера. Желудок Эмили снова взбунтовался, упрекая ее за то, что она пропустила обед, а теперь и ужин. Больше всего остального Эмили ждала возможности проспать всю ночь, когда доберется. Усталость давала о себе знать; диван Эми был не очень удобным, не говоря уже о душевных муках, которые Эмили испытывала всю ночь. Но в Сансет-Харбор ее ждала прекрасная дубовая кровать с балдахином, которая стояла в главной спальне, в лучшие времена принадлежавшей ее родителям. Мысль о том, чтобы поспать в такой шикарной кровати одной очень привлекала. Несмотря на небо, намекающее на снегопад, Эмили решила не ехать по шоссе всю дорогу до Сансет-Харбор. Ее отец любил менее проторенные дороги – ряд мостов, соединяющих бесчисленные реки, впадающие в океан в той части штата Мэн. Она съехала с шоссе и была рада хотя бы немного сбросить скорость. Дороги казались менее безопасными, зато вид был потрясающий. Эмили рассматривала звезды, которые отражались в прозрачной, сверкающей воде. Она придерживалась Трассы 1 параллельно побережью, наслаждаясь красотой, которую она открывала. До того серое небо потемнело, что отразилось в воде. Казалось, будто она едет через открытый космос, направляясь в бесконечность. Эмили направлялась к началу своей новой жизни. * Устав от бесконечной дороги и стараясь держать глаза открытыми, Эмили оживилась, когда свет ее фар наконец осветил знак, указывающий, что она въезжает в Сансет-Харбор. Сердце забилось чаще от облегчения и предвкушения. Она проехала мимо небольшого аэропорта и заехала на мост, ведущий к острову Маунт Дезерт, с ноткой ностальгии вспоминая, как ребенком ехала по этому же мосту в машине с родителями. Эмили знала, что отсюда до дома оставалось всего десять миль, то есть путь до места назначения займет не более двадцати минут. Сердце выпрыгивало из груди от радостного волнения, а усталость и голод, казалось, отступили. Она увидела небольшой деревянный знак с надписью «Добро пожаловать в Сансет-Харбор» и улыбнулась. По обе стороны улицы в ряд стояли высокие деревья, и Эмили стало тепло на душе от мысли, что это те же деревья, которыми она любовалась в детстве, когда ехала с отцом по этой же дороге. Через несколько минут, проезжая по мосту, она вспомнила, как ребенком гуляла прекрасным осенним вечером, ступая по красным листьям, которые хрустели под ее ногами. Воспоминания были настолько яркими, что Эмили даже видела фиолетовые шерстяные перчатки, которые были на ней, когда она шла с отцом за руку. Тогда ей было не больше пяти, однако воспоминания были такими яркими, будто это было вчера. Воспоминания продолжали всплывать в голове по мере того, как Эмили проезжала мимо других достопримечательностей: ресторана, в котором подавали вкуснейшие блинчики, лагеря, заполненного скаутами все лето напролет, узкой тропе, ведущей к пещере Солсбери. Добравшись до знака Национального парка Акадия, Эмили улыбнулась, понимая, что находится всего в паре миль от места назначения. Кажется, она доберется до дома как раз вовремя – начал падать снег, а ее полуразваленная машина вряд ли была приспособлена для поездок в метель. Как по команде, машина стала издавать странный скрежет, доносившийся где-то из-под капота. Эмили нервно прикусила губу. Бен всегда был практичным, он был мастером на все руки, ее же познания в механике были плачевными. Оставалось только молиться, что машина продержится до последней мили. Но скрежет усиливался, вскоре к нему добавился странный рокот, затем – раздражающее щелканье и наконец хрип. Эмили ударила кулаками по рулю и выругалась про себя. Снегопад усиливался, и машина ныла все сильнее, пока не зашипела и вовсе не остановилась. Эмили беспомощно сидела в машине, слушая шипение заглохшего двигателя и пытаясь разобраться, что делать дальше. На часах была полночь, дорога была абсолютно пуста в такое позднее время. Вокруг было тихо, словно в могиле, и ее фары были единственным источником света в непроглядной тьме – на дороге не было фонарей, а плотные тучи скрыли луну и звезды. Все это выглядело мрачновато, и Эмили подумала, что это отличная обстановка для фильма ужасов. Она взяла телефон, будто это был спасательный круг, но сигнала не было. От вида пяти пустых индикаторов сигнала волнение только усилилось, и она почувствовала себя еще более изолированной и одинокой. Впервые с того момента, как она тронулась с места, оставляя прошлое позади, Эмили почувствовала, что это решение было очень глупой ошибкой. Выбравшись из машины и дрожа от пронизывающего ледяного ветра, она подошла к капоту и стала искать двигатель, не имея представления о том, что она на самом деле ищет. В этот момент послышался рокот грузовика. Сердце забилось с облегчением, когда Эмили, прищурившись, посмотрела вдаль и увидела, как к ней приближаются две светящиеся фары. Она стала махать руками, пытаясь остановить приближающийся грузовик. К счастью, он остановился, припарковавшись прямо за ее машиной, выпуская выхлопы в холодный воздух и освещая падающие снежинки резким светом своих фар. Дверь водителя со скрипом открылась, и два тяжелых сапога ступили на снег. Эмили видела лишь силуэт человека, стоявшего перед ней, и внезапно ее охватил жуткий страх, что она остановила местного убийцу. – Попали в беду? – послышался хриплый голос старика. Эмили потерла руки, ощущая мурашки под рубашкой и пытаясь унять дрожь, но ее успокоил тот факт, что перед ней стоял старик. – Да, я не знаю, что случилось, – сказала она. – Машина стала издавать странные звуки, а потом просто остановилась. Мужчина подошел ближе, и Эмили смогла рассмотреть его лицо в свете фар. Он был очень стар, с кудрявыми белыми волосами, спадающими на морщинистое лицо. Его глаза были темными, но в них сверкнул интерес, когда он посмотрел на Эмили, а затем на машину. – Не знаете, как это случилось? – спросил старик, посмеиваясь. – Я расскажу вам, как это случилось. Эта машина – не более чем груда металлолома. Я вообще удивлен, что она завелась! Кажется, ее забросили, а потом решили прокататься в снегопад? Эмили была не в настроении для шуток, особенно потому, что понимала, что старик был прав. – На самом деле я приехала аж из Нью-Йорка, путь сюда занял добрых восемь часов, – сухо ответила она. Старик присвистнул. – Нью-Йорк? Что ж, я никогда… Что привело вас в такую даль? Эмили не хотелось делиться своей историей, поэтому она сказала лишь, что направляется в Сансет-Харбор. Старик больше не задавал вопросов. Эмили наблюдала за ним, и ее пальцы онемели, пока она ожидала, что он предложит свою помощь. Но ему, казалось, просто нравилось расхаживать вокруг ее старой ржавой машины, то ударяя ботинком по покрышкам, то сдирая ногтем краску, цыкая и качая головой. Старик открыл капот и долго-долго рассматривал двигатель, временами бормоча что-то себе под нос. – Ну? – наконец сказала Эмили, раздраженная его медлительностью. – В чем причина поломки? Он посмотрел на нее из-под капота, почти удивленно, будто забыл о ее присутствии, и покачал головой. – Она сломалась. – Это я знаю, – раздраженно сказала Эмили. – Вы можете как-то ее починить? – О, нет, – хихикая, ответил старик. – Никак. Эмили захотелось закричать. Голод и усталость от долгой дороги дали о себе знать, и она готова была вот-вот расплакаться. Все, чего она хотела, – это добраться до дома и поспать. – Что мне делать? – спросила она, чувствуя отчаянье. – Ну, у вас есть пара вариантов, – ответил старик. – Пойти в мастерскую, которая находится в миле отсюда. Он показал своими короткими морщинистыми пальцами в сторону, откуда она приехала. – Или я могу взять вас на буксир и отвезти, куда нужно, – добавил он. – Вы сможете это сделать? – спросила Эмили, удивленная его добротой, от которой она отвыкла, пока жила в Нью-Йорке. – Конечно, – ответил старик. – Я не оставлю вас здесь в полночь в снегопад. Я слышал, он усилится в ближайшее время. Так куда вы направляетесь? Эмили переполняло чувство благодарности. – Уэст Стрит, пятнадцать. Мужчина с интересом склонил голову набок. – Уэст Стрит, пятнадцать? Тот старый, заброшенный дом? – Да, – ответила Эмили. – Он принадлежит моей семье. Мне нужно побыть одной в тишине.