Мне нужно позвонить моей малышке и убедиться, что она в порядке. Потому что если свекровь что-то сделала Еве, её убьет не инфаркт, а я собственноручно. - Вам лучше уйти, - следователь вызывает дежурного, тот определяет женщину на кушетку в коридоре. Я выхожу из кабинета и первым делом набираю номер своей девочки. Чем больше тянутся гудки, тем больше сжимается все внутри. - Привет, я у Стаси, ты когда приедешь, я соскучилась, - слышу весёлый голосок Евы. Я выдыхаю только тогда, когда услышал ее голос. Бросаю последний взгляд на женщину в коридоре, круто разворачиваюсь и стремительно иду на выход из этого ужасного места. - Уже в пути. Купить каких-нибудь вкусностей по дороге? - Пирожное...три, и себя побыстрее привези, у меня для тебя очень приятные новости, папочка, - выдыхает томно в трубку. Хотел бы я ответить тем же. - Не вопрос, малыш, - стараюсь выдавить из себя улыбку. В это время к зданию следственного комитета приезжает карета скорой помощи, и врачи стремительно спешат в здание. Не оглядываюсь, прощаюсь с Евой и уже собираюсь вызывать такси, как рядом паркуется знакомый автомобиль. Быстро подхожу к нему, падаю на переднее сидение и шумно выдыхаю. - Как все прошло? - спрашивает Федор. - В пизду, - качаю головой, выплюнув с отвращением. Не хочу говорить, не об этом сейчас. - Старуха сказала, что видела Еву. Как так вышло, Федь? - Хрен его знает, - сокрушается Федор. - Кто-то из консультации стукнул, иначе никак. Ты ещё кое-что должен знать. Сразу ремарка: у нее ничего не вышло. - Чего у нее не вышло? - я сжимаю пальцы в кулаки, изо всех сил сдерживая гнев. - Она пыталась угостить Еву водичку с лекарством, моментально провоцирующим выкидыш. - Что?! - взревел как раненный медведь. Кажется, впервые в жизни я взревел громче Сагалова. - Не нужно крика, в аварию попадём, а нас обоих дома ждут. Сказал же - у нее ничего не вышло. - Сука старая. Два года отравляла моей девочке жизнь и ломала психику, и не могла отпустить спокойно. Все же как она хотела, Ева ушла от них к чертовой матери, но нет же, нужно насрать напоследок. - Федь, я перед тобой в неоплатном долгу. - Дочка с внуками сейчас на Мальдивах отдыхает. Платите вы мне достаточно. Хочешь порадовать? Сделай одолжение: осядьте уже дома на жопе ровно все. А то я не молодею. К ней? Я усмехаюсь. - Куда же ещё. Только пирожкные по пути прихватим, заказ поступил. Приезжаем к дому Сагаловых, перекинувшись еще парой фраз по пути. Когда меня немного отпустило, я рассказал, как все прошло у следака и что он мудак. Федор покачал головой и сказал, что от паники самого места у меня все дипломатические навыки как ветром сдувает и стоит поучиться держать себя в руках, ради Евы и ребенка, чтоб скорее покончить с этим. С этой частью я согласен. Заходим в дом Сагаловых, у которых непривычно тихо. Как жираф понимаю, что дети, наверное, спят свой тихий час, и папа-медведь возможно с ними. А может и в офисе. Я с этим следственным уже не мыслю здраво. Дам нахожу на кухне. - Кто заказывал пироженые? - Мы! - поднимает руку Ева и соскакивает со стула, влетает в меня, обнимает, - что вкусного привез? Протягиваю ей пакет из кондитерской, но сперва пытаюсь урвать поцелуй. - Какое приятное зрелище - такая довольная мартышка вместо моей женщины на кухне. Рассказывай, кто поднял настроение? - Твоя дочь! - прилетает мне вместе с поцелуем. Я замер, где стоял, и не верю в услышанное, а потом мои губы растягиваются в широчайшей улыбке. Подхватываю на руки свою любовь и кружу по комнате, счастливый, что пиздец. Девчонка. Куча платьев, туфель, помад и побрякушек в двойном объёме - вот что меня ждёт. - О, ради этого момента стоило жить - наш Купидончик станет папой принцессы, - улыбается за нашими спинами Стася, а я машу в ее сторону рукой, мол отстань. Я счастлив. - Хочу тебя, - кусает мою шею, - но пироженко хочу больше, прости. Я ночью отработаю. Слышим свист чайника, похоже, у нас предстоит чаепитие. - Кстати, как твои дела? Какие новости? - Ты скоро получишь развод, - улыбаюсь уверенно. - И я сразу же поволоку тебя в ЗАГС, предупреждаю. Смотрит пристально, чувствую, что напряглась. - Ты что Влада нашел? - Расслабь это прекрасное тело. Или передумала? - хмурюсь преувеличенно серьёзно, - и соскучилась по мужу? - Конечно соскучилась, - вырывается из моих рук, - хочу, чтобы ещё раз продал! Отпусти! Вижу, что слезы на глаза навернулись. Вот дуреха. Отпущу, ага, разгон наберу. - Пошутил неудачно, так что ж, реветь теперь? В такой счастливый момент? Беру ее лицо за подбородок и заставляю посмотреть на себя. - Это ничтожество к тебе не подойдёт больше, не расстраивай нашу дочь. Прошлое в прошлом. Тебя никогда и никто никуда не продаст больше. Всё-таки разревелась и уткнулась носом мне в грудь, чувствую, что сильнее в меня вжимается, словно ищет защиты. Я прижимаю ее изо всех сил. Глажу по голове, утешаю, успокаиваю и даю выплакаться. И решаю сказать то, что не хотел говорить. - Твой муж сядет в тюрьму, Ева. И долго нас не побеспокоит. Не волнуйся об этом. - Что этот мудак ещё натворил?! - поднимает заплаканное лицо вверх и ошарашенно смотрит на меня. - Карма бьет его за тебя, малыш. По заслугам. - Гурам, что он натворил?! - вырывается Ева и идёт к чайнику, вижу, что нервничает, когда делает нам чай. - Он изрядно замарался, натворив кучу глупостей с того самого момента, как проиграл тебя. И его мамочка помогла ему в этом знатно. Я узнал ещё кое-что, малыш. Услышал случайно. Все время вашего брака с тобой все было в порядке. Ты можешь иметь столько детей, сколько захочешь. Твоя мерзкая свекровь заменяла твои витамины противозачаточными таблетками, чтобы ты не забеременела от ее драгоценного сыночка. - О боже, какая ебанатка, - слышу сдавленный возглас Стаси. Она тут же тушуется. - Простите, котятки, я зашла за водой Таиру. Ева прижимает ладонь к губам и подавляет крик отчаяния. Смотрит на нас ошарашенно, а рукой ищет опору. - Она чудовище. Обессиленно садится на стул и кладет голову на сплетённые на столе руки. Мы со Стасей перебрасываемся горькими взглядами. К сожалению, в мире полно чудовищ. Я присаживаюсь рядом с любимой и пытаюсь привлечь ее внимание к себе. - Я сделаю всё, что в моих силах, чтоб это было последнее чудовище в твоей жизни. - Верь ему, моя хорошая. Он никогда не врет. Моих чудовищ они с Ильей посадили в клетку, и с тех пор я всегда чувствую себя в безопасности. Ты будешь в безопасности с ним. - Я знаю, - смотрит мне в глаза, и сжимает мою ладонь, давай пить чай. Хватит хандры, я наконец-то хочу быть счастливой. С тобой, - смотрит влюбленно, - с вами всеми, я вас люблю, теперь вы моя семья. Ева смотрит на Стасю и протягивает ей руку, пожимает ее ладонь. Стася звонко чмокает ее в щёку, и обнимает нас обоих. - Мои вы сладкие пирожочки, - величает нас, как своих детишек, и я смеюсь. - Ева, сладкая, мне, кажется, нас только что усыновили и удочерили! - Заманчиво, - наконец-то улыбается, - я совершенно ничего не понимаю в детях, разве что немного на Але научилась. Мне будет нужна твоя помощь, Стася. И я точно буду постоянно на связи, когда наша Тамина будет вить из нас верёвки. - Тамина? - переспрашиваю удивлённо. - Ты даешь ей фамилию и отчество, затихни и дай женщинам поговорить, - тут же шикает на меня Стася.