У него даже от сердца отлегло, а он и не заметил, когда так встревожился. - Они тебя подобрали? - Да, у метро. Ты был прав, наш преследователь за тобой поехал. Он медленно облокотился о стол, стараясь дышать глубоко и равномерно. Как, ну вот как ей удается завести его с полуслова? Ведь просил же... - Ты откуда знаешь? - Видела, из перехода. И прежде чем ты начнешь ругаться, я об этом не жалею. Я должна была точно знать, что за мной никто не следит, а то бы так и оглядывалась постоянно. Хочешь, чтобы я превратилась в Наташу? - Хочу, чтобы ты не лезла впереди паровоза – задавят. - Горский, лучше сам будь осторожен, – с холодком в голосе заметила Соня и уже теплее добавила: – Он еще там? - Да. Машина прокатная, кто за рулем неизвестно – я напарнику Тимура звонил. А брат Наташи сидит у себя в кафе, это я тоже проверил. Соня помолчала, переваривая информацию. - Плохо, – наконец резюмировала она. – Значит, мы так ничего и не добились. У ребят тоже ничего. Разве что Кирилл слегка раздосадован – у Наташки в студии объявился его конкурент на личном фронте. Так что дача сейчас походит на минное поле, даже Джерри куда-то забился. - Пес и тот уже понял, с каким психом связался... – Саша улыбнулся, Соня прыснула. – Мне пора на операцию. Постараюсь позвонить вечером, а то как бы вы там не поубивали друг друга: Кирилл Наташу, а ты – Кирилла. - Не смешно, – серьезно сказала Соня, замялась на секунду, замолчала, только прерывистое дыхание звучало в трубке. – Береги себя, ладно? Улыбка на лице против его воли появилась снова, даже скулы заболели. - Я из семьи военных, помнишь? Если мой отец нас с братьями чему и научил, так это наблюдательности и осторожности. - Не убедил. По ее голосу он понял, что она тоже улыбается. Секунду он еще смотрел на погасший экран телефона, думая о чем-то своем, потом выключил мобильник, спрятал его в ящик стола, сунул туда же ключи, поправил воротник халата и вышел прочь, почти не сомневаясь, что Гоша сейчас встретит его хитрой понимающей улыбкой и что эта улыбка будет преследовать его всю предстоящую смену. Почему-то при мысли об этом стало даже легко, свободно. Наверно, так и чувствуется счастье. Глава двадцать вторая После трех операций Саша чувствовал себя морально выжитым, как старый сгнивший лимон. Одного из язвенников пришлось оперировать раньше времени из-за обострения гастрита. Пока его везли в операционную, на его крики, угрозы и откровенную матерщину не сбежался, наверно, только самый ленивый или прикованный к постели пациент. Медперсонал бегал туда-сюда, кто-то из сестер нервно закатывал глаза, другие втихаря спрашивали у соседей, когда же его уже выпишут. Но мужчина будто поставил себе цель – вывести из себя все хирургическое отделение: денно и нощно жаловался на все подряд, взывал к главврачу, чтобы его прооперировали немедленно безо всяких дополнительных исследований, анализов и очередей – ведь он пациент, а, значит, он и прав и лучше знает, что с ним, а на все увещевания Горского костерил его по матушке на чем свет стоит. Его ненавидели почти всем отделением, как и всех подобных пациентов, но молча выслушивали, терпели и улыбались – все же клиника-то частная, попробуй, откажи хоть в чем-нибудь клиенту. А потом все равно делали так, как считали правильным. Пациенты злились, выздоравливали, выписывались – а потом снова возвращались на плановое обследование. Когда дело дошло до третьей операции, Саня чувствовал, что если не перекусит хотя бы самым крошечным сухариком, то рухнет прямо в операционной. Руки болели от усталости и постоянного напряжения, спина тоже раскалывалась. Но, входя в операционную к хоккеисту, все такой же голодный и уставший, он уже полностью собрался и сконцентрировался на предстоящей операции. Спустя еще три часа он быстро перекусил, выслушал наставления анестезиолога, дал поручения медсестре и вернулся в предоперационную комнату. Вставить штифты в коленный сустав было довольно простой операцией, поэтому большую ее часть Саша провел, наблюдая за действиями Гоши. После окончания он бросил взгляд на часы, прикинул, сколько времени осталось до конца его смены – выходило еще порядка четырех часов – и тихонько застонал. От благодушного настроения, появившегося после пары телефонных разговоров, не осталось и следа. За окном уже успело стемнеть, и, выглянув на улицу, Саша долго смотрел на плывущие по дороге автомобили, потом внезапно вспомнил про своего утреннего преследователя и взглянул на парковку, но никого там не увидел. Уехал? Насовсем или просто по делам? Впрочем, какая разница, если про него самого этот парень так ничего и не выяснил? Значит, рано или поздно опять объявится, если сейчас просто не спрятался. С такими мыслями Сашка попрощался с отдежурившими свое санитарами, доковылял до своего кабинета, толкнул дверь – и так и обомлел на пороге. Сидевший за его столом Кирилл лениво щелкал пультом, телевизор в углу тихонько вещал о новостях во всем мире. Завидев друга, мужчина широко улыбнулся, забросил ноги на угол стола и долго потянулся. - Господи, как я об этом мечтал всю эту неделю! - Ты как тут вообще? – отойдя от первого шока, спросил Саша. - Решил тебе компанию составить. А то за тобой следят всякие, украдут еще, допрашивать будут. Вдвоем, глядишь, и отобьемся. - Какой отобьемся, ты что несешь? Ты девчонок одних, что ли, оставил? А если в поселок по их душу приедут, ты об этом подумал? - Подумал, – невозмутимо отозвался Кирилл, серые глаза блеснули недовольством. – С ними Джерри, это во-первых. Любой грабитель хорошенько подумает, лезть ли ему в дом, где гавкает такая псина – а там уже по голосу понятно, что собака немаленькая. А во-вторых, что Наташка у меня, никто кроме нас четверых не знает. Да и Соньку мы провезли, можно сказать, контрабандой, она всю дорогу на заднем сидении пряталась. Так что не порти мне кайф, а еще лучше скажи, во сколько у тебя смена кончается. - В десять она у меня кончается, – огрызнулся Саша, спихивая ноги друга со стола. – Дома у себя так делай, а у меня не надо. И вообще, тебя как пропустили? Даже охрана знает, что ты в отпуске. - Это все мое природное обаяние и умение убеждать. - Ага, сарказм твой природный и способность забалтывать человека до полубессознательного состояния, – перевел Саша с улыбкой. Кирилл расхохотался. – Так чего ты здесь? Только давай, как на самом деле, а не лапшу на уши... - Так эти стены и так уже слышали достаточно правды! Может, ну ее? Я привру что-нибудь? - А ты представь, что тебе в полночь на казнь. На том свете секреты не пригодятся. - Я на трезвую голову, как на казнь, не могу, – доверительно сообщил Кирилл, подмигнул ему и уже серьезно продолжил: – Правда, давай после дежурства в бар заскочим? Там и поговорим... Горский привычным жестом скрестил руки на груди, прислонился к столу и оценивающе уставился на Кирилла. То, что друга что-то мучило, он понял сразу. Признаваться, однако, Кирилл не торопился, а пристальные разглядывания Сани так же, как на остальных, на него не действовали. Потому Саша быстро смирился, махнул на товарища рукой – тот в ответ язвительно хмыкнул – и отвернулся к дивану. - Ты когда приехал, во дворе перед служебным входом машину видел? «Хендай» темно-синий? - Не, не было. - Интересно... Быстро смекнув, что к чему, Кирилл поднялся, включил чайник и вытащил из тумбочки припрятанные бутерброды. Как они там оказались, для Саши осталось полнейшей загадкой. - Будем считать, что он устал наблюдать за нашим охранником и слинял, – предложил Кирилл, доставая чашки. Саша отрешенно за ним наблюдал. - Или ты просто его не заметил. - Да нет, не было никого, пустая парковка возле ворот. Или ты предлагаешь на всякий случай переселиться к тебе в кабинет и жить здесь? - Он тогда сразу поймет, что мы что-то заподозрили, занервничает, нападет еще... Нет, надо вести себя как обычно. - Вот, и радуйся тогда, что сейчас его нет. - Мне кажется, тут не все так просто, он еще объявится. Может быть, на другой машине, в другом месте, но точно объявится. - Кого же вы так с Соней озадачили, мне вот что любопытно? - Да бог его знает! Съездили к этому Виктору, нормальный мужик, вполне себе искренний, о сестре отзывался тепло, переживал. Да и на работе он оставался, когда я «хвост» заметил. Так что с будущим шурином тебе даже повезло. Кирилл не улыбнулся, лишь как-то смутился, чуть не пронеся сахар мимо чашки, и помрачнел. Саша задумался. Так в этом все дело?.. - Слушай, может реально пора Марка подключать? – вместо ответа спросил Кирилл. Саня покачал головой. - Нет, ни за что. - Сань, мы что с тобой можем сделать, а? Мы врачи! Прооперировать, диагноз поставить, обезболивающее вколоть – это пожалуйста! А брат твой как-никак фсбшник, подполковник опять же, уж точно что-нибудь придумает, раз нам в полицию нельзя. - Кирюх, он женился два месяца назад! Только стал на человека похож, а не на ходячий рентген. А тут я к нему приду – знаешь, братец, мы тут с коллегой влипли слегка, улики от следствия скрыли, место преступления подчистили, может, посоветуешь, как теперь быть? - Вот вы, Горские, упертые все! – возмутился Кирилл, ставя перед ним дышащую паром чашку. Саша насупился. – Ты думаешь, если тебя на следующей неделе в подворотне найдут с дыркой в черепушке, ему легче будет? Удивляюсь, как еще Тимур ему все не рассказал! - Потому что мы оба помним, что свои проблемы нас учили решать самостоятельно, – хмуро пояснил Саша. – А Марк вообще это усвоил лучше нас обоих. Так что пускай он потом на меня кричит, злится, да пусть даже побьет слегка – пока не будет хоть каких-то ниточек или пока вообще выхода не останется, я его беспокоить не буду, не критическая же ситуация! У него и так своих проблем по горло. - Если ты у него просто совета попросишь или расскажешь всю историю, ничего страшного не произойдет. Подумаешь, мужчины у вас в семье преимущественно военные, перед проблемами они не пасуют и не отступают! И что теперь, лучше помереть, чем помощи попросить?