Татьяна Устинова, Ольга Володарская, и другие Елена Логунова. Золотая Катрин Татьяна Устинова. Куртка из проклятий Ольга Баскова. Беспокойный отпускГлава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 Глава 5 Глава 6 Глава 7 Наталия Антонова. Клубничная корзина Евгения Михайлова. Морской козел Ольга Володарская. У самовараГлава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 Глава 5 Глава 6 Глава 7 Эпилог * * * Татьяна Устинова, Ольга Володарская, и другие Отпуск&Детектив © Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023 Елена Логунова. Золотая Катрин – Только ты могла так хорошо устроиться! – завистливо вздохнула Трошкина, обласкав взглядом белоснежную громаду лайнера с красивым названием «Аркадия». – Взять отпуск на одной работе, чтобы попробоваться на другую, причем испытательный срок пройти не где-нибудь, а в круизе! Я не успела ей ответить, потому что заговорил Денис: – Может, все-таки откажешься, Ин? Не нравится мне все это. Я опять не успела ответить, потому что вскипела Трошкина: – С ума сошел, Кулебякин?! Отказаться от бесплатного путешествия в Италию и Грецию – ради чего? Чтобы три недели сидеть в нашей пыльной провинции?! И когда – сейчас, когда в Европу особо не выберешься, вся доступная нам заграница – Абхазия и Турция?! Даже непонятно, каким чудом Мамаев запустил этот свой круиз. – Чего тут непонятного? – пожал плечами, встряхнув сидящего на них сынишку, брат мой Зяма. – Деньги по-прежнему решают если не все, то очень многое, а их у Мамаева полно. Владелец заводов, газет, а теперь еще и пароходов… Все снова посмотрели на лайнер. У входа на трап приплясывали на ветру разноцветные воздушные шарики, привязанные к декоративной арке, по обе стороны от нее расположились музыканты духового оркестра. Они играли «Прощание славянки», щедро разбрасывая солнечные зайчики сияющими золотыми трубами. – Пора, – сказала я, определенно чувствуя: прощанье затянулось. Можно подумать, я не в круиз по теплым морям отправляюсь, а в суровый дальний поход. – Я помогу с багажом. – Денис нагнулся к чемодану. – Я тоже! Аллочка, подержи. – Зяма передал ребенка жене и тоже потянулся за моим багажом. – Ой, да не надо мне так кланяться, можно просто поздороваться! – засмеялся проходивший мимо пижон в белых шортах и полосатом поло, с бежевым джемпером на плечах. – Привет, Малевич! Ты тоже в плаванье? Зяма, который по паспорту Казимир, а потому в кругу друзей-художников неизбежно Малевич, разогнулся и поморщился: – Привет, Баклан. И, вспомнив о привитых мамой хороших манерах, представил нам своего знакомого: – Знакомьтесь, Антон Бакланов, фотограф. – Фотохудожник-портретист! – поправил его тот. Он был еще молод, но уже лыс, как колено, и по количеству производимых его загорелой глянцевой головой солнечных зайцев мог поспорить с тромбоном неутомимого оркестра. – Как же, как же, наслышан. – Зямина улыбка сделалась откровенно кислой. – Мамаев заказал тебе фотопортрет своей красавицы жены. Говорят, за баснословный гонорар? – Достойный моего таланта, – а вот теперь Бакланов улыбался радостно. – Но что-то ты никак с этим заказом не справишься, да, Антош? – Наверное, братец хотел спросить это сочувственно, но получилось злорадно. – Два месяца уже трудишься, и не выходит каменный цветок? – Так ведь шедевры – не кролики, быстро не родятся, – отшутился фотограф. – Опять же в наших родных широтах колорита мало, а вот Италия и Греция – совсем другое дело, уж там-то я развернусь. – А еще говорят – не продается вдохновенье, – опять съязвил Зяма. Но Бакланов его уже не услышал – кинулся с руганью к парнишке, нагруженному кофрами с аппаратурой. Тот как раз уронил одну из сумок, и та пугающе загремела. – Везет же дуракам. – Братец покачал головой – кудрявой, не как у фотохудожника-портретиста. – Такой заказ оторвал обормот! Мамаев ему мало того что огромный гонорар посулил, так еще и на новую аппаратуру раскошелился и в круиз везет на всем готовом, лишь бы только Баклан вдохновился как нужно. – А покажите мне этого Мамаева, – попросил Денис, озираясь. – Какой-то тон у тебя нехороший, – отметила чуткая Трошкина. – Как в «Ревизоре»: «А подать сюда Ляпкина-Тяпкина!» Ты что-то имеешь против уважаемого владельца заводов, газет, пароходов? – Да подозрителен он мне, всеобщий благодетель, – признался мой милый. – Бакланову этому золотые горы посулил, Инке нашей тоже наобещал с три короба… – Усовестись, Кулебякин! – не выдержала я. – Какие еще три короба? Приличную оплату за непростую, между прочим, работу! – Вот-вот! – развернулся ко мне любимый, играя желваками на щеках. – Что это за работа такая – дневной секретарь? Поди, есть еще и ночной? Пройдешь испытательный срок – получишь соответствующее повышение? – Фу, как некрасиво! – втиснулась между нами Трошкина. Строгая и справедливая, как Богоматерь с младенцем. – Майор Кулебякин, что за пошлая ревность? – Да, есть и ночной секретарь! Его Васей зовут, – сообщила я раздувающему ноздри Денису поверх плеча невысокой Трошкиной. – Уж не знаю, зачем он Мамаеву нужен, видимо, некоторые люди работают днем и ночью!