– Да, назвался Салтыковым-Щедриным. – А имя-отчество он назвал? – Кажется, нет. – Экономка отправилась к хозяину, оставив дверь открытой? – Не совсем. Она оставила его в прихожей, а дверь в комнаты заперла. Дойдя до кабинета брата, она сказала, что его хочет видеть Салтыков-Щедрин. – Ваш брат не удивился? – Нисколько. Он ценил юмор в других и велел пригласить пришедшего. Полина Ивановна выполнила его распоряжение и отправилась готовить обед в летнюю кухню. Сейчас, когда жарко, она готовит в летней кухне. Это небольшое здание недалеко от дома. И так как окна в кухне, как и в кабинете Фрола, были открыты, то она слышала, как мужчины поздоровались. Потом что-то очень тихо начал говорить незнакомец. А Фрол неожиданно начал ругаться на него. Полина Ивановна отчетливо слышала, как он воскликнул: «Да как вы смеете, негодяй вы эдакий, трепать честное имя моей жены?» – Вот как? – Да, Полина Ивановна забеспокоилась и хотела уже бежать за Вией. – Бежать? – Да. Вия утром собиралась идти собирать клубнику. Она большая любительница этой ягоды, и клубникой у них засажен большой участок, который они называют клубничной грядкой. – Экономка могла бы ей позвонить. – Вия обычно не берет с собой мобильник, когда идет работать в саду. «Муж держит открытыми ворота, жена не берет с собой мобильник, идя в сад», – подумала Мирослава, но тут вспомнила, что и сама оставляет свой мобильник в доме где ни попадя. – Насколько я понимаю, что-то заставило экономку передумать и она не пошла за хозяйкой? – Вы правы. Полина Ивановна услышала, что мой брат сначала издал возглас удивления, а потом стал безудержно хохотать и даже, как показалось Полине Ивановне, хлопать в ладоши. – Даже так? – спросила Мирослава. – Интересно, что же могло так сильно удивить и развеселить вашего брата. – Понятия не имею! – горько выдохнула Тамара Макаровна. – Что же было дальше? – Мужчины стали тихо разговаривать, больше Полина Ивановна ничего не слышала, пока не раздался выстрел. – Выстрел? Вы же сказали, что вашего брата зарезали? – Так и есть! Но экономка услышала выстрел, она выбежала из кухни и побежала в дом. Двери в кабинет моего брата были закрыты изнутри, некоторое время она стучала в них, потом начала буквально ломиться. Но, конечно же, выбить дверь ей не удалось, и только после этого она сообразила выбежать из дома и побежать к окну. Тут она увидела, что со стороны сада бежит Вия. Она уже набрала полную корзину клубники и несла ее с собой. – И что же? – Под окном клумба с пионами, хорошо, что они уже отцвели. – Почему хорошо? – Потому, что женщины их сильно помяли, прежде чем им удалось заглянуть в окно. – И что они там увидели? – Мой брат лежал на полу вниз лицом. Полина Ивановна подсадила Вию, она залезла и перевернула мужа. В его груди торчал нож! – Ваша сноха дотрагивалась до него? – Я же вам говорю, что она перевернула Фрола. – Я имела в виду, дотрагивалась ли она до ножа? – Скорее всего, нет. Я не знаю, – растерянно отозвалась Тучковская. – Кто вызвал полицию? – Вия и вызвала. – Что делала в это время экономка? – Отнесла на кухню клубнику и вошла в кабинет моего брата. – Кто ей открыл дверь? – Так Вия и открыла. – Разве она не знала, что на месте преступления ничего трогать нельзя? – Так она и не трогала. Мирослава мысленно закатила глаза. Перевернуть труп, открыть запертую дверь – значит ничего не трогать. Еще и экономка вошла в кабинет. «Бедный Вахряков», – пожалела Мирослава незнакомого ей пока следователя. Оценив реакцию детектива на действия снохи, Тучковская попыталась защитить ее: – Ведь Вия не знала, что с Фролом. – Она подумала, что в него выстрелили? – спросила детектив. Тамара Макаровна кивнула. – Вот она и хотела посмотреть, может, Фрол жив. – «Скорую» нужно было вызвать, а не самодеятельностью заниматься. – Когда Вия увидела, что Фрол не дышит, она вызвала полицию. – «Скорую» нужно было вызвать в любом случае. – Прибывший следователь тоже так сказал. Он сам ее и вызвал. Но все зря! – горестно вздохнула Тучковская. Мирослава не стала больше втолковывать клиентке, что так положено. Просто сказала: – Вашу сноху я навещу сегодня же. – Мне поехать с вами? – тут же вызвалась Тучковская. – Нет, ваше присутствие мне не понадобится. Я справлюсь сама. Про себя детектив подумала, что маячащая рядом клиентка будет только мешать расследованию. Та покорилась, заключила договор, внесла аванс и отбыла восвояси, получив от Мирославы обещание информировать ее о всех результатах. Проводив клиентку, Морис вошел в кабинет Мирославы. Она стояла у окна и смотрела в сад. Он подошел ближе и заметил, что взгляд ее скользит поверх деревьев. Если бы Морис не успел достаточно хорошо изучить Мирославу, он бы подумал, что она любуется крошечным облачком, казалось бы, зацепившимся за самый край неба и теперь машущим земле с высоты точно беленьким платочком. Но он знал, что Волгина смотрит не на облако и даже не на небо, в таких случаях она погружалась в себя. Поэтому он не стал мешать ей, повернулся и тихо вышел из кабинета. Встретились они на кухне примерно через час. Мирослава взяла со стола кусочек хлеба и стала задумчиво жевать его. Он вопросительно посмотрел на нее, не дождался ответа и стал расставлять на столе тарелки с едой. Она очнулась и сказала: – Я собираюсь поехать в поселок, в котором жил брат Тучковской. – Не поздно? – спросил он. – В смысле? – несколько удивилась она. Он кивнул на висящие на стене часы. – А, это, – проговорила она с некоторым облегчением, – нет, в самый раз. После полудня те, с кем я хочу переговорить, надеюсь, несколько притомились, а следователь, наоборот, с утра разгреб основную массу своих дел. – Я бы не был в этом так уверен, – усмехнулся Морис. Мирослава в ответ пожала плечами и принялась за еду. Сложив в мойку грязную посуду, Морис спросил: