– Где теперь эта обувь? – Так у нее в доме. – Обувь нужно изъять. – Зачем? – Чтобы узнать, кто их надевал. – В смысле? – В прямом смысле, Максим! И сравнить с ДНК с гребня Анны Липатовой. – Вы думаете? Мирослава кивнула. – Понял… – Судя по взгляду старшего лейтенанта, он уловил версию Мирославы. – И не забудьте спросить телефон у вдовы. – Я уже спрашивал, – ответил следователь. – И что? – Она сказала, что телефон исчез, когда она ездила в город. – Как интересно… – Я тогда ничего такого не думал, – смущенно проговорил следователь. Мирослава пропустила мимо ушей его оправдательный лепет и сказала: – Нужно взять отпечатки пальцев у вдовы и сравнить их с теми, что вы найдете на перилах моста. – Понял! – отчеканил он. – Кстати, вы были у окулиста в местной поликлинике? – Да. Вы оказались правы. Тихонова стоит в очереди на операцию. У нее не только близорукость, но и катаракта. – Вот и отлично! В смысле, надеюсь, зрение Полины Ивановны восстановится. Но это объясняет, почему она так плохо рассмотрела незнакомца и не смогла разглядеть в нем знакомые черты. Хотя… Не факт, что виновато только ее слабое зрение. – А что еще? – Бывший парень Вии Валентиновны гример в театре. – Так вы думаете, что он… – Нет. Его не было в городе. Но, встречаясь с ним, Вия, по всей видимости, уговорила и ее научить гримироваться. – Зачем? – Сначала, может быть, в шутку. – Ну дела. – Еще нужно хорошо осмотреть все укромные места вблизи клубничных грядок, посмотреть, не примята ли где-то трава. И как следует исследовать дно реки. – Найти телефон? – Не только… Прошло полторы недели, прежде чем старший лейтенант Вахряков позвонил Мирославе. – Это Максим, – проговорил он в трубку. – Я так и подумала, – улыбнулась Мирослава. Хорошо, что он не видел ее улыбку. – Вы могли бы приехать сейчас? – Конечно. Уже еду. И она действительно сразу же сорвалась с места. На этот раз Мирослава поехала одна, оставив Мориса и кота на хозяйстве. Войдя в кабинет следователя Вахрякова, она встретилась с ним взглядом и догадалась, с каким нетерпением он ждал ее приезда. – Здравствуйте! – Здравствуйте еще раз. – Садитесь. – Спасибо. – Это вам спасибо. Сам бы я это дело ни в жизнь не вытащил бы! – признался он. – Я до сих пор не могу представить, как ей это все удалось! Нет, ну обмануть Тихонову, она, конечно, сумела легко. Но как муж поверил?! Как он мог позволить ей убить себя? – Я думаю, что Вия, войдя в кабинет мужа, начала нести какую-то околесицу. Помните, экономка сказала, что поначалу Тучковский сердился и кричал. А потом она услышала возглас изумления и смех. Вия понимала, что долго дурачить мужа она не сможет, да она и не собиралась делать этого, поэтому сняла на глазах опешившего мужа парик и избавилась от грима. Тогда у него вырывается возглас удивления, который слышала экономка. А потом он смеется, и она вместе с ним. Розыгрыш! Но тут она подходит к мужу и вонзает ему в грудь нож. После чего вылезает в окно, бежит к клубничным грядкам, сняв на дорожке кроссовки мужа. – Да, – сказал он, – бежит она в бахилах, которые надела на ноги, чтобы не испачкать ноги землей. – Угу. Она снимает одежду «Незнакомца» и все запихивает в большой полиэтиленовый пакет. Под ней заранее надето то, в чем она вроде бы собирала клубнику, которую на самом деле собрала Анна. Вия попросила девушку надеть ее обувь, чтобы муж не догадался, что она ленится и нанимает для сбора других. Анну эта просьба скорее развеселила, чем удивила. А клубнику у Тучковских она и раньше собирала, как я думаю. Только тогда ее нанимала экономка. Вия прячет в кустах пакет с одеждой и орудием преступления, стреляет из ракетницы, берет корзину и бежит обратно. И разыгрывает второй акт задуманного представления. Ночью ей удается выбросить в реку пакет. Тут у нее возникают неприятности. Анна Липатова, узнав об убийстве Тучковского, что-то заподозрила и стала добиваться встречи. Вие пришлось избавиться от девушки. Она не заметила, что Анна звонила ей не со своего телефона. – И все идет по плану до тех пор, пока сестра Тучковского не обращается к вам, – обронил Вахряков. – Я лопухнулся по полной! – Не стоит так корить себя. Со временем к вам придет опыт, и вы будете раскалывать дела как орехи. – Вашими бы устами… Впрочем, – оживился он, – ведь Тучковская проколола бахилы, когда бежала в них по земле. Внутри одной из ее полукроссовок капелька ее крови и, как вы и сказали, ДНК Липатовой. Ее-то Тучковская не могла попросить надеть бахилы, прежде чем совать ноги в ее обувь. – Надо думать, – улыбнулась Мирослава. Через день, когда клиентка полностью рассчиталась с агентом, Мирослава сказала: – Вот видите, Тамара Макаровна, все-таки наследство брата достанется вам. – Скорее, его ребенку. – Мне жаль вас огорчать, но я рекомендую вам провести экспертизу на отцовство. – Вы думаете, что это ребенок не моего брата? – встрепенулась Тучковская. – Я почти уверена в этом, – тихо проговорила Мирослава. – Когда вы заподозрили Вию? – спросил Морис Мирославу, едва они остались одни. – Почти сразу. – Но почему? Они же мирно жили. – Во-первых, потому, что смерть Тучковского была выгодна только ей. Во-вторых, меня насторожило странное поведение Фрола Макаровича – сначала сердится, потом удивляется, потом смеется. И в третьих, зачем Вия открыла дверь экономке и впустила ее в кабинет. – Она могла сделать это от растерянности. – Нет, ей нужно было дотронуться до ключа и тем самым объяснить, откуда там ее отпечатки поверх отпечатков мужа. – Но вы забываете о корзине с клубникой, – грустно усмехнулся он. – Нет, – покачала головой Мирослава, – эта корзина была чуть ли не главной обличительницей Вии с самого начала. – Помню, на клубнике была роса. – Вот именно, а, по словам самой Вии, она отправилась собирать клубнику ближе к одиннадцати часам или даже позднее. Поэтому я предположила, что клубника была заранее собрана другим человеком и спрятана в условленном месте.