Гордей Бессонов, самый старший в отряде, опытный воин, не раз бившийся с басурманами, заявил: – Ты все верно говоришь, княжич. Посредине елани и встанут татары. Воевода посмотрел на Истому Уварова. Тот пожал плечами. – А я что? Я ничего. Встанут, вот и хорошо. – Старшим будет Кузьма Новик! Как определитесь, доложите мне. Может, какое другое удобное место отыщете. Только все делать надо очень быстро, друзья. Новик с Уваровым ушли на восточную сторону поляны. В южной балке воевода оставил Бажена Кулика и Лавра Нестерова, на выступ кустарника направил Тараса Дрогу и Филата Черного. – Вы будете ближе всего к басурманам и пленным, – сказал он им. – Кусты они обязательно проверят, так что подберите два места, где вас не заметят татары, а вы сможете видеть весь их стан. На западную опушку пошли Надежа Дрозд и Осип Горбун. К ней должны были выйти и дозорные. С княжичем остался Гордей Бессонов. Отправив ратников, воевода взглянул на него и распорядился: – Подбери место для нас, потом объезжай лесом елань, выбирай пути прохода до ее середины. Мы с тобой будем брать Надира. Так что следи, где он остановится. – Понял, княжич, дозволь исполнять повеление? – Исполняй. Скрылся в лесу и Бессонов. Княжич остался один, соскочил с коня, присел на землю, прижался спиной к березе и задумался. «Из Москвы мне писали, что рать мурзы Захира насчитывает около сотни воинов. Хотя таких, которые схватывались с нашими ратниками в прямом бою, у него вряд ли наберется и два-три десятка. Остальные привыкли воевать с мирными людьми и безнаказанно разорять селения. В этом для нас большой плюс. Наши враги, не имеющие опыта, в первой схватке не обретут его, скорее бросятся бежать. Но это ладно. У мурзы четыре отряда по два десятка конных воинов. У Надира пятый, такой же. Еще столько же верных мурзе нукеров, воинов его личной охраны. Те в стане, который еще найти надо. Все эти отряды пошли громить ближние к границе села и деревни. Они имели наказ мурзы избегать встреч с дружинами, обороняющими города и крепости. Хотя воеводы не выпустят эти дружины за стены. Потому как басурмане не раз наносили отвлекающие удары. Они посылали отряды разорять мелкие деревни, подымали шум. Воеводы направляли для разгрома неприятеля своих ратников, ослабляли оборону городов. Вот тогда-то главные силы врага и нападали на них. Иногда наши ослабленные дружины сдерживали натиск, но нередко погибали, и басурмане захватывали города. Так было. Печальный опыт учтен. Поэтому никто из воевод не выпустит за стены ни одного ратника, озаботится обороной своей крепости. Как ни удивительно это звучит, но сейчас в том для меня тоже немалый плюс. Десятник Надир знает о страхах русских воевод. Он уверен, что в приграничных землях нет силы, способной нанести сколько-нибудь существенный урон его отряду, не говоря уже о том, чтобы уничтожить его. К тому же в Бабаеве есть люди, работающие на казанского хана. Воевода знает о них. Они раскрыты, но не задержаны. Чрез них можно передавать в Казань ложные сведения. Мурза наверняка знает о том, что дружина осталась в Бабаеве. Он обязан был сообщить об этом командирам своих отрядов. Это значит, что Надир идет сюда совершенно спокойно. Он уверен в своей безопасности. Да, для поддержания порядка и дисциплины десятник заставит своих служивых осмотреть местность, в первую голову выступ кустарника, ближнюю полосу леса, выставит посты охранения. У него двадцать разбойников. Значит, постов может быть от силы два, потому как ему надо будет охранять и пленных. А это не менее трех-четырех человек. Ладно, может, он обойдется двумя. В полоне людей не так много. К коням надо поставить человека. Хотя не исключено, что Надир не станет этого делать. В общем, в охранение он сможет отрядить не более четырех басурман. Иначе его люди не получат полноценного отдыха. Да и смысла в большей охране нет, коли отсутствует настоящая угроза. Значит, будет один пост и пара татар при пленных. Где выгодно поставить пост? На небольшом холме, который у самой восточной опушки? Но там недалека граница. Где-то в тех местах находится стан мурзы. С севера гиблые болота, с юга дремучий лес. Отряд Надира идет с запада. Значит, басурманам следует смотреть себе за спину, за той самой тропой, по которой они выйдут на елань. Ладно, посмотрим. В любом случае первым придется уничтожить охранение. Это надо сделать тихо. Но тут особо мудрствовать нечего. В отряде есть лучники, которые попадают в яблоко со ста саженей. А тут с двух сторон не будет и пятидесяти, с запада да с севера немногим больше. Таких мастеров у меня трое. Это Истома Уваров, Надежа Дрозд и Тарас Дрога, который будет ближе других к вражьему стану. Он и один снимет четверых татар-охранников. Как только будут уничтожены караульные, следует провести единовременное нападение на басурман. Как это сделать, мне станет ясно тогда, когда я увижу их стан. Но и сейчас понятно, что такая задача вполне выполнима. Лишь бы взять живым Надира. Только чрез него можно узнать, где находится стан мурзы. А если этот нехристь упрется и не скажет? Скажет, конечно, куда он денется? Церемониться с ним никто не собирается. Вот только как говорить с десятником? Татарский у нас знает лишь Гордей, да и то кое-как. Сумеет ли он провести допрос? У Бабаева к моему отряду должны были присоединиться два служивых татарина. Они переводчики и проводники. Эти люди хорошо знают приграничные земли, выходы к Волге и к самой Казани, места переправ, расположение татарских сельских поселений. Но к Бабаеву они не пришли. Почему, один Господь ведает». И только княжич вспомнил о служивых татарах, как в лесу, где-то неподалеку треснула ветка. «Гордей? – подумал Савельев. – Но он на обходе. Передовой дозор Надира?» Он вскочил, выхватил саблю, встал за березу, приготовился к бою, но тут услышал: – Княжич, успокойся. Мы проводники и переводчики, ожидаемые тобой. – Назовитесь! – приказал Савельев. Он знал тех людей, которые должны были вступить в его отряд. – Анвар Байбак и Ильдус Агиш. – Выходите к березе! – Да, княжич. О, Всевышний!.. В лесу послышался шум борьбы. Вскоре появился Гордей. – Взяли басурман, княжич. Вот ведь собаки, как тихо подкрались! А откуда взялись? Горбун кивнул на Бессонова. – Гордей к нам вышел и заметил татар. Мы бегом сюда. – Понятно. Отпустите их! – приказал княжич. – Почему? – спросил Горбун. – Это наши проводники и переводчики. Ко мне их! Татары вышли из леса в сопровождении Гордея Бессонова. Горбун отправился обратно. У одного из татар под глазом багровел синяк, у второго из брови сочилась кровь. Но они улыбались. – Да, княжич, встречу ты нам подготовил знатную, – сказал один из них. – Велика же силища у того ратника, который сейчас ушел. Мы тоже люди не слабые, но у него кулак тяжелее кувалды. Бессонов усмехнулся и сказал: – Тебя, воин, ударил не тот, кто ушел, а я. Если бы он, то ты уже отдал бы богу душу. Да и я приложился легонечко, в четверть силы. Служивые татары подошли к княжичу. – Принимай пополнение, воевода. – Почему вас не было у Бабаева вчера? – спросил Савельев. – Не успели. Конь Анвара ногу сломал. Пришлось на моем добираться. На закате были в десяти верстах от Бабаева, заночевали в лесу. А как просветлело, увидели дым. Он поднимался над деревней Дерга. Подумали, пожар. Но с чего? Сейчас тепло, ночью печи не топят. А дым сильный. Это даже не один дом горел. Мы поняли, что на деревню напал отряд мурзы Захира, будь проклят весь его род. Ты уже должен был уйти. Мы решили отправиться в Дергу. Тем более что поймали коня, который, скорее всего, оттуда и убежал. – Зачем в Дергу? – А если кто уцелел и нуждался в помощи? – Кто там мог уцелеть? – Не спеши, княжич. Мы нашли выживших. – Да ты что? Расскажи, как и что было в деревне, когда вы пришли туда. – А время есть? Отряд, который разорил Дергу, уже близко. – Рассказывай. За тропой смотрят. Как объявятся казанцы, мы узнаем. – Хоп. Слушай! Сперва мы увидели мальчишку лет пяти, зовут Иваном. В лесу встретили, ушел тайным ходом, который был в клети. Их двор оказался одним из первых, в который ворвались татары. Семья не спала из-за болезни сестренки, которой было два годика. – Агиш передал историю спасения мальчишки и продолжил: – Выслушав его, мы вошли в избу. Странно, но она уцелела. Сгорела только береста на крыше. Мы внутрь, а там мужик, прибитый к стене копьем в красном углу под киотом. Потом мы прошли в клеть, а там… – Татарин замолчал.