Россия – она хоть слаще моркови ничего не едала, но что может испугать страну, которая видела орды и Мамая, и Гитлера? Потихоньку сорганизуются, достанут стволы или с армейских складов получат – и отобьются. А тут? Ты все пела – это дело. Так давай, блин, попляши… – Внимание. Кондоминиум, который они приметили как точку наблюдения – был цел и не горел, хотя где-то уже и горело. Они перекрыли вход в подземный гараж, как смогли, чтобы не привлекать внимание и создать хоть какое-то подобие безопасной зоны. В гараже было страшно не только потому, что не просматривалось все нормально из-за вездесущих колонн, но и потому, что казалось, будто вся эта махина вот-вот упадет им на хрен на голову… Лучи фар «Рейндж-Ровера» высветили гараж… дорогие машины, многие из которых были закрыты чехлами… бородатый тип у одной из машин, вскинувший автомат на свет фар… – Контакт на час! Громом прогремела очередь из «калашникова», по стеклу побежали трещины, погасла одна из фар. Водитель машины ошибки не совершил – свернул, чтобы прикрыться другими машинами, и затормозил. Артур уже выбрался из машины… в Ираке он усвоил, что пока машина движется, нельзя покидать ее, но когда она остановилась – убираться надо как можно быстрее. Прикрываясь бронированной машиной, он надвинул на глаза монокуляр… несколько штук им досталось из полицейской машины, другие были у телохранителей изначально, потому что ПНВ может законно купить любой человек, а в деле личной охраны важно любое возможное преимущество… От «рейнджа» начали бить одиночными, он узнал G36. А затем произошло то, что он никак не ожидал – хлесткий хлопок и крик… Твою мать, подствольник… вот чего он никак не ожидал увидеть в Лондоне, так это подствольный гранатомет… Его пока не заметили, и это было плюсом – пригибаясь, он побежал в другую сторону, прикрываясь рядом машин, добежал до бетонной колонны. Оперев цевье винтовки на руку, держащуюся за колонну, он открыл огонь, переведя лазер в невидимый режим. В очках это смотрелось как яркая желтая веревка на зеленом фоне… Стрелка с подствольником он увидел и снял у лифтов – тот не ожидал нападения с этой стороны, да и видел плохо. Тут же и второго – тот был рядом с ним, тоже с оружием. Третьего – того, что начал палить в них первым, он поймал не сразу – но поймал и снял, выстрелив через стекло машины. Не стоит думать, что укрытие от наблюдения и укрытие от огня – это одно и то же. Разные это вещи… В подземном гараже наступила тишина, особенно сильно слышимая на фоне только что гремевшей стрельбы. – Чисто! – прокричал Артур, обозревая пространство перед собой. Ответа не было, только какой-то тихий раздраженный голос, сыплющий проклятьями. – Все чисто?! – Да, нормально! У нас раненый… Этого только не хватало. Больниц сейчас нет. – Осторожнее! Артур начал смещаться, ему нужно было проконтролировать раненых. Первый – точнее последний, кого он пристрелил – был мертв совсем. Артур на всякий случай достал пистолет и выстрелил в голову. Мельком отметил – снаряжение не самодельное, хотя сейчас с этим проблем нет – в магазинах для страйкбола все военное продают, любую снарягу. А вот автомат Калашникова, да еще и с автоматическим огнем – вещь в Британии редкая. Откуда он? Услышав что-то, он вскинул пистолет… стрелок, вооруженный автоматом с подствольником, уже ковылял к нему… все залито кровью, с пальцев – капают на бетон редкие, тяжелые капли, но он все еще жив и хочет… нет, не отомстить. Жрать он хочет! – Да щас… Хлопнул выстрел – и стрелок упал, уже теперь навсегда… Артура заинтересовал подствольный гранатомет. Он оказался привычным «ГП-25», но болгарского производства. Автомат был тоже болгарским, копия «АК-104». К подствольнику была целая перевязь с гранатами, а к автомату – оптический прицел «Тюльпан», причем, похоже, рабочий. Это здесь на складе не найдешь… Хлопнул выстрел, он обернулся. Третьего проконтролировали. Раненым оказался Дмитрий – у него была нога перетянута, оттого он хромал и все лицо посечено бетонной крошкой. – Идти сможешь? – Я и воевать смогу. Артур шутки не понял. – Смотри за ним. – Аллах акбар! Только огромный опыт позволил Артуру остаться в живых – очередь прошла совсем рядом. Он бросился на пол, несколько раз выстрелил из пистолета. Противник упал. – Чистим все! Работаем! Пара минут потребовалась, чтобы пройти гараж – они убедились, что больше никого нет, по крайней мере на этом этаже. Приблизились к трупу… у него был «Глок-18», но что еще страшнее – «РПГ-7», заряженный и портплед еще с тремя выстрелами. Получается, это гранатометчик был… – Забирайте это. Уходим отсюда… Отходить опасно, но оставаться в здании еще опаснее. Противотанковый гранатомет – это уже серьезнее некуда… – Машина на ходу? – Я проверю… Рация. – Первый, здесь Лидер. – Принимаю. – У цели слишком опасно. Мы сняли стрелка с «РПГ». – Повтори. – Стрелок с «РПГ». Владимир врубился. – Что предлагаешь? – Вам пока стоп. Мы проведем доразведку. – Добро. Только быстро. У нас скоро машины перевернут. – Принял. От машины крик. – Сколько-то пройдет еще! – Уходим… «Рейндж» был действительно хоть и побит, но на что-то еще способен. Артур встал на подножку… лучше так, когда выезжаешь. На небольшой скорости – радиатор пробит – машина покатила к выходу… – Стой! Засада. Вон там, за машинами и дальше. И там. С двух сторон перекрыто. – Сдай немного назад… Можно, конечно, вступить в бой. Но его результат далеко не очевиден. Владимир на помощь к ним не придет, и будет прав – интересы клиента прежде всего, потому попавшую в беду машину просто бросают с людьми и едут дальше. А можно попробовать поговорить. В конце концов, сейчас жизнь дала по башке самым отмороженным и у всех проснулось чувство самосохранения. Не самое худшее чувство, надо сказать… – Можем пехом, через здание… – высказался водила. – А сколько там этих? Артур решился. – Есть что-то белое? Ему дали белый лист формата А4, и он высоко поднял его, используя как белый флаг. – Эй! Давайте поговорим! Надо поговорить! Артуру за то время, когда он жил и работал за границей, не раз приходилось вести переговоры с людьми, с которыми лучше бы не вести переговоры, а голову прострелить и похоронить в пустыне. Его работа была намного сложнее работы обычного оператора – тому-то что, закрывают дни, и ладно. Все могут кинуть – работодатель может кинуть, заказчик может кинуть, местные, которые наняли, чтобы сэкономить – кинут за милую душу. Надо уметь договариваться. И это, кстати, заблуждение, что наемники только и делают, что применяют силу. В Ираке была целая система рейтингов разных дорог, и с кем надо там договариваться – они выходили, договаривались, чтобы пропускали без обстрелов, откидывали долю малую – и только в самом крайнем случае стреляли. Ирак ведь как – едешь, в одном селении надо к стеклу выставить фотографию аятоллы Ас-Садра, в другом Саддама Хусейна, в третьем Абдаллы Оджалана – только упомнить, где что – проблема. Но помнили. И когда ехали – так и меняли, тут одно поставят, там другое… Ему приходилось и оценивать людей, причем быстро оценивать, понимая, с кем можно иметь дело, с кем нет. Так вот, насчет этих – серьезнее, чем просто банда, какая-то военизированная структура, но не настоящая армия. Какая-то группировка во главе с полевым командиром. Судя по однотипному оружию, снаряжению, наличию связи – не на базаре купили. Будь это Амман или даже Каир – он бы не удивился. Но вот в Лондоне…