— Ты такой милый, — сказала она. Я попытался поцеловать её, но она отодвинулась и села. Как итог, который меня вполне устраивал, оказалась сидящей на мне. Я устроился под ней поудобней, одну руку положил за голову, а другой — полез под её футболку, чтобы держаться за голую кожу талии. У неё была тончайшая талия. Широкие бедра и круглая, пышная попка, но всё остальное было крошечным, за исключением рта. — Собираешься кричать на меня? — спросил я, поглаживая её кожу большим пальцем. — Потому что если да, то я голосую за то, чтобы ты всегда садилась на меня, когда делаешь это. Фрэнки закатила глаза. — Я не собираюсь кричать, это не твоя вина, но я схожу с ума. — Знаю. — кивнул ей в ответ. — Понимаю, это первый раз, когда на тебя обращено внимание. Ты боишься, но, честно, это нормально. — Я просто не понимаю, как мы, целующиеся на пирсе, заслуживаем большего внимания прессы, чем Мэй и Анна, занимающиеся сексом на автостоянке закусочной. — Потому что всё, что показывает видео с Мэем: машину, которая качается целую вечность... На нашем видео понятно, что мы делаем. Любому ясно, что я испытываю к тебе слабость. — Засмеялся Риск. Я хотел помочь ей. Фрэнки действительно выглядела напряжённой из-за всего этого, но ничего уже нельзя было сделать. Как только что-то становилось достоянием общественности, вернуть всё назад — невозможно. — Это очень важно, Риск. — Заявила Фрэнки. — Ты бы видел ужасные комментарии обо мне под этим видео на YouTube. Так много людей считают меня толстой, уродливой и... — Прекрати. — Прервал я её заявление. — Слушай, в интернете есть тролли. Эти люди несчастны, не могут сказать ни о ком хорошего слова, потому что внутри они больны. Ты можешь быть самой безупречной, добросердечной женщиной на свете, но тебя всё равно протащат через ад и обратно, потому что я тебя поцеловал. Фрэнки нахмурилась, глядя на меня сверху вниз. — Я просто... Зачем злость? — Её плечи поникли. — В мире достаточно ненависти. Почему нельзя быть добрым? — Дорогая. — Улыбнулся я ей. — Ты милая, другие люди злые. Так уж сложилось. Лучшее, что ты можешь сделать — никогда не читать раздел комментариев. Никогда. Твоё психика скажет тебе спасибо. Кивнув, малышка спросила: — Значит, я должна просто игнорировать это? — Я так и делаю. Повторно кивнув, она уточнила: — Ещё один вопрос? Когда я читала эти комментарии, имя одной женщины часто всплывало. Просто хочу убедиться, что вы не состоите с ней в каких-либо отношениях, потому что если это так, то всё, что происходит между нами, закончилось. — Понятия не имею, о чем ты говоришь. — Нора. Одно слово. Это всё, что ей нужно было сказать, чтобы я вздохнул. — Нет, у нас с Норой нет никаких отношений и никогда не было. Я не видел её несколько месяцев, детка. Клянусь. СМИ... они всё перекручивают. — Я верю тебе. Её доверие заставило моё сердце воспарить. Фрэнки выдохнула, затем посмотрела вниз и замерла. — Ты... голый? — Нет, на мне нижнее бельё. — Ухмыльнулся я. Она откинулась назад и убедилась, что это правда. Я только молча улыбался. Затем пальцами провела по мышцам живота, по тёмным волоскам, которые тянулись от нижней части живота до трусов. Её глаза скользнули вверх по моему телу. Медленно и милостивый Иисус... Она выглядела так, будто хотела меня съесть и я был очень рад этому. — Ты выглядишь так, словно выточен из камня. Я сдвинул бедра так, чтоб моя эрекция прижалась к её киске. Она тихо зашипела. — У меня есть кое-что ещё, что очень похоже на камень. — Мне ещё больно, — напомнила Фрэнки. — А я хорошо владею языком. Её губы дрогнули. — Ты смотришь так, как будто хочешь увидеть меня голым, Вишенка. Маленькие ручки дрогнули на моем теле. — Нет, не хочу. — Ложь. — Откуда ты знаешь, что лгу? — Вижу в твоих глазах. — Я запустив руку под её футболку и провёл большим пальцем по соску через кружево лифчика. — Знаю, как ты выглядишь, когда хочешь трахнуть меня, Фрэнки. Глаза моей девочки закрылись и она пошевелила бедрами, потираясь об меня. Мне хотелось только одного: опуститься ниже, освободить член, а затем сдвинуть её трусики в сторону, чтобы она могла опуститься на меня. Но комфорт Вишенки все для меня. Я кончал только после неё. Всегда. — Ты слишком самоуверен. — Она облизала губы. — Я не хочу заниматься с тобой сексом. Думаю, ты мне уже надоел, рок-звезда. — Да? — Я сел и наши губы оказались на расстоянии вздоха. — Не хочешь трахнуть меня? Её короткое «нет» было чертовски очаровательным. — Как на счёт поцелуя? — Надавил я. — Хочешь подарить мне один? Понизив голос на октаву, добавил в свой тон немного грубости, точно зная, как ей это нравится. — Не соблазняй меня своим голосом. — Она пристально посмотрела на меня. — Я на это не поведусь. — Ты слишком умна для меня, Вишенка. Всегда была такой. Когда рассмеялся, её руки скользнули к моей голове, запутались в волосах и она сказала: — Может быть, только один маленький поцелуй. Времени на ответ не было. Фрэнки прижалась своими губами к моим, просунула язычок в мой рот и поцеловала так, что я почти потерял сознание. Всегда позволял ей контролировать наши поцелуи, когда они только начинались. Она так отчаянно и яростно терзала мои губы, но когда сдавалась и позволяла контролировать давление и темп, то становилась похожа на пёрышко в руках. С ней я мог делать всё, что захочу. Наш поцелуй прервался, когда из её сумки раздался знакомый голос. Мой. Фрэнки втянула воздух, спрыгнула с меня и бросилась к своей сумке на полу. Я смотрел на неё и её сладкую попку, осознавая, что она судорожно пытается отключить звук. Когда Фрэнки встала и повернулась ко мне лицом, я уставился на неё во все глаза. — Я слышал свой голос. — Нет, не слышал. — Слышал. Я слышу его достаточно часто, чтобы знать, как звучу. — Нет. Я улыбнулся. Медленно. — Фрэнки, ты смотрела видео со мной перед тем, как прийти сюда? — Нет! — ответила она в ужасе. — Я смотрела видео с нами на YouTube и, должно быть, включила функцию автоматического воспроизведения, а это видео с тобой оказалось следующим, и оно заиграло само по себе. Я был доволен. Она смотрела видео со мной. — Понятно. Лицо моей рыжей крошки засияло. Тогда позвал её вернуться ко мне, что она и сделала. Забрав у неё телефон, устроил её между своих ног, прижав спиной к своей груди. — Выбери видео, — сказал я. — Посмотрим вместе. — Ла-а-адно. Она пролистала кучу видеозаписей и остановилась на одной, где группа играла на фестивале, о котором я ничего не мог вспомнить. Звук был настолько дерьмовым, что невозможно было услышать, как я пою поверх инструментов, но зато качественная картинка. — Как ты это делаешь? — Что делаю? — Это! — Она указала на меня на сцене перед тысячами людей. — От одной мысли об этом у меня обостряется астма. Я поцеловал её голову. — Честно говоря, не знаю. Когда выхожу на сцену с ребятами, мне кажется, я дома. Понимаешь? — Нет. Я засмеялся.