* * * Когда все встали из-за стола, Лаллия заметалась. Пошарила ногой в поисках туфельки, потом плюнула и по-простецки заглянула под стол. – Что-то случилось? – поинтересовалась Колетт. – Да… – Лаллия не растерялась, надо отдать ей должное, и мило улыбнулась. – Купили новые туфли, мамочка посоветовала. Модные, но такие широкие… я ногой неудачно дернула, и туфелька отлетела… Колетт кивнула. Кажется, объяснение она приняла за чистую монету, дело-то житейское. И кивнула служанке. Потеря мигом нашлась и была водружена обратно на хрупкую ножку сорокового размера. Потом дамы отправились сплетничать, а мужчины – пить вино и тоже сплетничать. Я аж заметалась, не разорваться же! Но потом решила выбрать дамскую компанию. Мужчины все же более спокойны, а если есть что выпить, они и отношений выяснять не станут. А вот бабский гадючник… Я не прогадала. И поспела как раз вовремя… – …Да, не повезло вам, девочки. Вот меня папа никогда не ограничивает, а чтобы нарядить в этот ужасный цвет… мыши в атаке, иначе и не скажешь. Мира надулась. Тира прищурилась: – Наши платья сшиты по последней эллейнской моде. А ваше? Лаллия не менее ядовито улыбнулась в ответ: – Мой отец предпочитает моду Радейна. Девчонки скисли. Не знаю, что такое этот Радейн, но, видимо, это круто. – И украшает не платье, а скромность и добродетель… Тира опять пошла в атаку. Вот дура… За то и получила от Лаллии: – Если больше украшаться нечем, можно и табличку повесить. Спереди скромность, сзади добродетель. Так, тут мне делать нечего. А здесь что? Колетт ни с кем не беседует, она молча потягивает вино, полулежа в кресле. Алисин составила ей компанию, здраво рассудив, что за жену брата ларра Дален заступится, а открывать рядом с ней рот себе дороже. Бабы это уже поняли. А три сестрицы что? А вот это интересно… Эрвина, Асанта и Делия скучковались в уголочке. Средняя сестра выговаривала старшей, а та отнекивалась. Ну-ка? – Я считаю, что родительский дом должен быть продан, а деньги вы поделите. Я отказываюсь в пользу Делии. – Хорошо, я поговорю с Симоном. – Какое отношение к этому имеет Симон? Он не из нашей семьи! – Он мой муж! – Адам доверил мне распоряжаться своим приданым. Ему мои деньги не нужны. Я поставила Индюку еще один плюс. Не такая уж он пакость. Племяшку не бросил, жене деньги доверил, а что придурок… кто без недостатков? – Ладно… Делия, ты этим займешься? – Ой, я все равно в этом ничего не понимаю… Я едва не фыркнула. Мне, глядя на Делию пару дней, ясно, что ничем, никогда и ни за что она заниматься не будет. Не тот человек. А ее сестрам сие неведомо? Не верю!!! Но одна разыгрывает партию ханжи, а вторая поддакивает, хотя тоже все понимает. Вот ведь… дряни. И Делия тоже дура… у нее ребенок! Да ради дочери я бы из шкуры вывернулась и в нее обратно завернулась! А эта смотрит, как недоенная ослица. Тьфу! Сестрички мне не понравились. Ни одна компания, ни вторая. Но если Делию пробросили с наследством… Если только ее муж? Но тоже вряд ли. Делию я практически вычеркнула из списка. Не хватит у нее ума на такое действие, вот просто не хватит! * * * Ночью я засела в библиотеке. Словарь древнебархейнского действительно отыскался. И – да. Это были именно те буквы из свитка. Отлично! Словарь я утащила к себе, чтобы почитать свиток, и решила сначала все перевести, а потом уже читать. Так проще… Рано обрадовалась. Ох, не просто так Колетт Дален была специалистом. Эти сволочи мало того что предпочитали иероглифическое письмо, так еще иероглифы были пятизначными. К примеру: 1, 2, 3, 4, 5. Вот если они стоят по порядку, это значит «белый конь пьет воду из лужи». А если 1, 3, 2, 5, 4 – тогда это «золотое солнце взошло над садом». И как тут разобраться без поллитры? Только найти специалиста… Да, тяжко жить на белом свете… Я встряхнула шерсткой, помянула чью-то многонеуважаемую маму и решила пройтись по дому. Мороз-воевода дозором обходит владенья свои. Надо, надо… * * * Первые радости обнаружились уже в конюшне. Опа! Над стогом сена страстно целовались Лаллия и Вирент. Но – только выше пояса, грани они не переходили, офицер хоть и виртуозил ручками, но под платье не лез. Это он, конечно, прав. Неудобно здесь, платье испачкается, а уж сколько всякой дряни налипнет – не пересчитать. – Лалли, моя Лалли. – Рен… о, Рен…