Но камер не увидела. Изольда играла на публику из двух человек. Она воодушевленно жевала лист салата. Негодующе замахала на официанта, предложившего ей вино: – Нет, я не пью! И просто с ужасом отвергла предложение заказать жареное мясо: – С ума сошли? Я почти полная веганка! Мы с Машкой переглянулись: полбутылочки винца и банку гусиной печенки эта веганка вчера точно навернула. Мужчина – тот, что со спины был похож на облетающий одуванчик: длинный, с лысиной в окружении белых тонких волос, – что-то ей сказал. Изольда опустила глаза: – Я все сделаю. Все, что скажете. Я отлично плаваю, ныряю, хожу на яхте. У вас не будет проблем. Теперь я совсем другой человек. Она подняла на мужика лучистые, преданные глаза. Даже я на секунду ей поверила. – Вы что, привидение увидели? – не выдержал Стас. – Почти, – шепнула Машка. – Тут наша звезда с яхты. Замри! Но было поздно. Изольда глянула на нашу пальму. И… равнодушно скользнула по нам с Машкой взглядом, никак не выделив из окружающей среды. – Эта мымра что, ваша кандидатка в отравительницы? – разочарованно протянул Стас. Машка честно ответила: – Не знаю. Зато теперь мы точно знали, что Изольда – отличная актриса. Перед нами действительно сидела совершенно другая женщина. Другая женщина Крит. 1628 год до нашей эры – Поворачивай! За тем домом! – закричала Арья вознице. Он замешкался на развилке – здесь, на окраине дворца, где жили мастерицы, все строения были похожи. Но Арья отлично запомнила дорогу. Хорошо, что она подумала об этом заранее, как только Сатур сказал, что отцу осталось недолго. Похороны – отличное место, чтобы показаться народу. Потрясти всех и запомниться. Иначе не выберут. Но чем критян можно потрясти? Климену все обожают и будут с благоговением смотреть, как она ведет ритуал. Да, у нее есть изъян: она старая. А в их царстве любят молодых и сильных. Но как показать свое преимущество – сияющую энергию молодости – на погребении?! Надеть роскошное, подчеркивающее фигуру платье? Нет, народ осудит. Идея осенила ее внезапно, когда она уже решила, что ничего не придумает. Главное – найти ту самую мастерицу и чтобы она оказалась жива! В этом повезло. Сморщенная старушка встретила ее в маленьком огородике, где овощи росли ровными рядками, похожими на ткацкие стежки. Когда-то Сарма была лучшей швеей царства. – Мне нужно траурное платье, – сказала Арья. – Особое. – Кто-то из царской семьи умер? – забеспокоилась старушка. – Еще нет. Но умрет. – Деточка! Я давно уже ничего не шью! – шамкая, улыбнулась Сарма, и вместо зубов показались коричневые осколки. – Я хорошо заплачу. – Ты не поняла, – сказала Сарма и показала ей свои руки. Пальцы были безобразно скрючены. – Я слишком много шила… Арья вздрогнула. Но она не привыкла отступать. – Наймите молодых швей. Научите их. И сможете купить своим внукам новый дом. Старушка посмотрела на нее выцветшими глазами. Наконец кивнула: – Я позову племянниц. Сейчас одна из этих племянниц встречала Арью во дворе. – Сарма спит, – виновато улыбнулась она. – Мы неделю работали без отдыха. Вот! И протянула большой тканый мешок, в котором лежало платье. Арья его взяла, взамен отдала девушке мешочек с золотыми монетами. Села в повозку. И еле дотерпела до дома. У себя в комнате она тут же надела платье. Встала перед большим зеркалом. Посмотрелась. Да! Это было оно! Сердце вопреки всему запело – ну, Яр, держись! Теперь уж ты точно не устоишь! Арья подскочила к мраморному столику с кучей флакончиков, грифелей, кисточек. Подвела черным глаза, сделав их длиннее. Нарисовала чуть шире брови. Подобрала волосы. Снова подошла к большому зеркалу. И на секунду отпрянула, увидев отражение. На нее смотрела совсем другая женщина. Падение – Выпусти меня! – рванулась Мина, когда Сатур попытался прямо в повозке ее обнять. – Но ты же сама ко мне села! – Я… Я… – Мина не нашлась, что ответить. Сын царя прав. Дура, дура, о чем только она думала! Но тут Сатур неожиданно убрал руки и посерьезнел. – Не злись. Я тебя не обижу. Хочу просто поговорить. Ты думаешь, я тупой? – уставился он на нее воспаленными черными глазами. Мина наклонила вниз голову. Не знаешь, что на такое и ответить. – Нет! Я поумнее многих! Они все думают, что смогут мной вертеть. Зеро, Арья. Потому и сделают меня царем. Но я не отец! Я буду править сам. Увидишь, они еще очень пожалеют! – Зачем ты мне об этом говоришь? – растерялась Мина. Она была далека от борьбы за власть. – Я хочу, чтобы ты стала моей царицей. Конечно, Арье, как Верховной жрице, это не понравится… – Что ты болтаешь! – возмутилась Мина. – Верховная жрица – Климена. Она ею и останется! – Забудь про Климену. Ее скоро не будет. Ну, то есть… Короче, согласна ли ты стать моей женой и первой дамой царства? А, красотка? Сатур снова притянул тоненькую, как стебелек, Мину к себе, быстро провел ладонью по нежной ноге и попытался поцеловать, дохнув в лицо чем-то кислым. Мина в ужасе отшатнулась, схватилась за дверцу повозки: – Останови, или я выпрыгну!