Нескучные похороны С раннего утра главная площадь была забита народом и все прилегающие улочки запечатаны толпой, как горлышки винных амфор. Танцовщицы в белых юбках выстроились у входа в покои Миноса, музыканты держали наготове огромные барабаны-тимпаны и флейты. Толпа, одуревшая от ожидания, гудела, как шмели над цветком. Наконец распорядитель взмахнул рукой. Барабаны громыхнули, грянули мужские басы, будто вихри подземных стихий ворвались на площадь. Дверь царских покоев отворилась. И восемь красивых юношей вынесли позолоченные носилки с резным пологом: на небесно-голубом шелке лежало тело царя. Лицо Миноса было закрыто золотой маской, хотя обычно ее надевали на лицо усопшего уже в саркофаге. «Хорошо, что я велела поторопиться, – отметила про себя Климена. – Язвы и так обезобразили его лицо, а уж на жаре…» Вдруг барабаны стихли, и из этой тишины стали пробиваться нежные голоса флейт – они расцветали, как ромашки на лугу, а в них вплетался небесный женский голос… Под эту музыку родные Миноса и почетные гости торжественно спустились по центральной лестнице. Впереди неистово извивались танцовщицы, словно прокладывая своей горячей энергией царю дорогу в небеса. Вдруг в толпе кто-то вскрикнул. Шагающие за носилками обернулись. На верхней ступеньке дворца стояла Арья. Она опоздала и сейчас картинно застыла, давая собой полюбоваться. Да нет, не Арья. Там, в проеме двери, стояла молодая Климена. Вернее, ее абсолютная копия. В точно таком же расшитом жемчугом синем платье, похожем на звездное небо, в каком двадцать лет назад Верховная жрица появилась на похоронах Миноса Второго. – Климена, Климена! – восхищенно понеслось над площадью. Арья мельком глянула на Яра – он остолбенел. И, опустив голову, медленно спустилась, скромно встав рядом с настоящей Верховной жрицей. Климена вздрогнула. Удар был красивый. И по самому больному. Теперь все будут говорить, как хороша она была в молодости – совсем как нынешняя Арья. И как сейчас постарела. Но удар надо держать. Климена улыбнулась, ласково приобняла Арью и громко сказала, так что слова разнеслись над толпой: – Как ты на меня похожа! В нашем роду все женщины – красавицы! А с годами становятся еще и умницами. Ты тоже станешь. Найдешь еще и свое лицо, и свое платье! «Гадина!» – выругалась Арья про себя. Но мило зарделась и склонила перед жрицей голову. Главное – идея в народ вброшена. – Здорово она тебя срезала! – шепнул на ухо сестре Сатур: не мог же он упустить такую возможность ее уколоть. – Заткнись, вонючка! – прошипела Арья. И процессия двинулась дальше, к огромным каменным рогам Священного быка. Через эти рога нужно пронести тело Миноса Третьего – как символ перехода из одного мира в другой. Так поступают во дворце со всеми покойниками. Но тут случился сбой. Когда юноши поднимались по лестнице, подставленной к перешейку между рогами, один из носильщиков на самом верху поскользнулся, носилки накренились. Толпа испуганно ахнула. Но юноша выпрямился, и все обошлось: душа Миноса Третьего перелетела из света в тень. Теперь осталось только с почестями захоронить на Священной горе тело. Когда Климена зашла в пахнущую тленом прохладу погребальной пещеры, то с облегчением подумала, что самое тяжелое позади. Зеро, Радамант, Гупан, Сатур, Яр и еще трое членов совета уже заняли свои места вокруг саркофага. Мина с заплаканным лицом стояла у стены рядом с девчонками из школы жриц. Климена про себя улыбнулась: конечно, поссорилась с Яром. Такие молоденькие плачут только от любви. Верховная жрица запела молитву – она выбрала самую красивую и жалостливую. Миносу Третьему на суде понадобится все снисхождение богов. Наконец взяла у служанки зажженный факел, взмахнула им в воздухе, поднесла к жертвеннику и коснулась приготовленных дров. Огонь не загорелся. Вздох пронесся по храму. Климена поднесла факел еще раз: дрова начали тлеть, но закоптили и снова потухли. Вздох, громче прежнего, пугливым эхом отозвался в зале пещеры. На третий раз пламя с одного края все же вспыхнуло, но, недовольно фыркнув, тут же погасло. Толпа даже не выдохнула – застонала. Какой дурной знак! Климена застыла. Вдруг вперед выступил Зеро. – Боги не хотят принимать твою жертву, – обратился он вроде к Верховной жрице, но на самом деле – к замершим от ужаса участникам церемонии. – Богиня Рея недовольна тобой. Мы не можем доверять царство жрице, от которой боги отказываются принять жертвенный огонь. В зале воцарилась мертвая тишина. Его прервал Гупан: – Здесь дело не в богах. – Что? Что он сказал? – зашумели вокруг. – Я прошу членов совета подойти сюда! – обратился Гупан к стоящим у саркофага. Те поначалу не двинулись с места. Потом вперед шагнул Радамант, за ним Феодокр, Галий, Пелопс… Тогда и все остальные осторожно приблизились к жертвеннику. – Потрогайте поленья, – сказал им Гупан. – Что ты делаешь! – вскричал Зеро. – Это священное место! – Очевидно, не для всех. Потрогайте! – настойчиво повторил Гупан. Вытащил одно полено и протянул Феодокру: – Дрова мокрые. Думаю, не только дрова. Начальник стражи разгреб руками золу, и все увидели, что там темнеет большое пятно. – Кто-то вылил в жертвенник воду, – сказал Гупан. – Так что не боги выразили свою волю, когда огонь не загорелся. – У богов много путей, чтобы показать, чего они хотят. Иногда они посылают для этого людей, – не сдавался Зеро. – Никогда еще на похоронах царя не было такого позора! – Вот это правда. – Гупан прищурил свои и без того узкие глазки. – Я это предвидел. Оставлял здесь на ночь надежного стражника. Но он не пришел ко мне утром с докладом. Исчез. Клянусь Реей, я найду тех, кто… Договорить он не успел. – А-а-а! – раздался испуганный вскрик у дальней стены. – Покойник! Здесь покойник! Толпа ахнула, Гупан, расталкивая всех, бросился к нише, заглянул… Мертвый охранник сидел, прислонившись к стене, в его шее торчал жертвенный топор лабрис, а в мертвых руках была зажата веревка. «Веревка-то зачем?» – успел подумать Гупан, как вдруг какой-то мальчишка дернул за ее конец и струей воды проскользнул между столпившимися у ниши любопытными. Гупан кинулся за ним, закричал: – Держи его! Но в этот момент раздался грохот, ужасный вскрик, который перешел во всеобщий вопль. С потолка рядом с саркофагом обрушился вниз огромный камень. Гупан ринулся вперед, толпа в панике расступилась – на мраморном полу под глыбой лежало изуродованное тело. «Кто, кто?» – панически думал он. Заглянул под глыбу. Это был старейшина – торговец Пеон. Люди, толкаясь, устремились к выходу. Анубис на бегу оглянулся, увидел заказчика и по лицу понял: камень опять убил не того. Теперь может и не заплатить. …В чем точно Климена ошиблась – эти похороны не были скучными. Погружение