Сейчас она сидела на корме. Слушала, как трещат паруса под веселым попутным ветром. И думала, что теперь ее простенькая хитрость – подарок от бога обмана – может и не сработать. Каждому из близких друзей она рассказала, что хранит пузырек с зельем от богини Реи, но всем указала разное место. Осталось посмотреть, какой из них пропадет. Теперь Пелопс выбывал из игры. Климена посмотрела на поэта, взахлеб рассказывающего что-то стоящему у руля Яру, и впервые подумала, что почти ничего о нем не знает. …Галий привел Пелопса в их компанию, когда тому едва исполнилось шестнадцать. – Послушайте, какие смешные стихи сочиняет мой родственничек! – представил он толстенького мальчишку, так непохожего на критские идеалы красоты. – Давай, прочти что-нибудь жрице! Но Пелопс только смотрел на Климену, застыв неотесанной глыбой – о, как она была тогда хороша! – пылал румянцем и молчал. – Налейте ему чашу вина для смелости! – улыбнулась Климена. – Чаши не хватит. – Глаза мальчишки вдруг вспыхнули лукавым огнем. – Боюсь, моя смелость осела на самом дне этой бутылки! Все засмеялись. И он остался в компании, вызывая во время застолий гомерический хохот: юный стихоплет великолепно пародировал напыщенных членов совета, членов их веселого кружка. Только Климена избежала его острого языка. Он влюбился в нее сразу. Ходил за ней тенью, заглядывал в глаза, бегал за водой, подавал платок. Климена смеялась: – Хочешь наняться ко мне в служанки? Тогда он пропал и появился на очередном сборище через неделю – толстый, бледный, дрожащий. – Я написал тебе элегию! – заикаясь, сказал Климене. – Прочитай! – закричали все. Это были любовные стихи. Очень восторженные. Очень страстные. – Спасибо. Так мило, – сказала Климена, пряча улыбку. Радамант засмеялся первым: – Ничего себе у мальчишечки мечты! Остальные тоже захохотали. Пелопс хотел убежать, но Галий схватил его за плечо: – Стой! А у тебя бодрый ритм. Красивые образы. Из этого можно сделать отличную песню! Через неделю песня уже разошлась по дворцу, через две – по другим дворцам острова, а потом разлетелась по всем морям. Так начался их прославленный дуэт. Пелопс больше не докучал Климене своей любовью. Страдал молча. Но что тут поделать? Время все лечит. И правда, повзролевший Пелопс ринулся в любовные приключения. Как ни странно, он нравился женщинам: красавцев в царстве хоть отбавляй, а мужчин, которые могут рассмешить, немного. С Пелопсом было легко и весело. Ну и открылся у него выдающийся мужской талант. Климена случайно услышала, как шептались об этом, возбужденно хихикая, две его былые подружки. Но вот жену он так и не выбрал. Интересно почему? Что вообще скрывается за маской злого шутника и вечного насмешника? Пелопс увидел, что Климена на него смотрит. И скорчил насупленную рожицу, передразнив сурового Яра. Он умел увидеть в человеке главное и превратить это в карикатуру. Климена поняла, что не хотела бы, чтобы Пелопс ее передразнил. И еще – как он показал бы самого себя? Встреча на Тире Утром Климена проснулась от запаха гнилой рыбы. Она поднялась из трюма на палубу и уже хотела сделать Яру замечание: нельзя кормить команду испорченными продуктами. Как увидела, что на судне никто и не собирался готовить. Гнилью пахло море. Мимо проплыла большая вздувшаяся туша: акула? дельфин? Климена посмотрела вперед. Там сиял золотом, оранжевой медью и белым камнем благословенный город Тира. Богатые горожане отделывали свои дома самыми дорогими металлами и мрамором. Вырытые каналы с изящными мостами делали остров ажурным, как кружева их мастериц. Но над вершиной насупленной горы, торчащей посреди маленького залива, поднимался темный дымок. Это было плохо. …На причале стояла толпа. Климена отметила, что мужчин среди встречающих больше, чем женщин, хотя обычно первыми ее здесь приветствовали жены и дочки моряков. Сейчас, похоже, мужчинам было не до рыбалки. Народ молчал. Наконец несколько женщин в простых одеждах закричали из-за суровых мужских спин: – Слава богине Рее! Слава Верховной жрице! Но их перебили грубые мужские голоса: – Не надо нам Рею! Ишашаламу! Посейдон! Климена подняла руку. Но один из крикунов – здоровый, с огромными ручищами и с перекошенным носом – все же выскочил вперед: – Вы там во дворце брызгаете в жертвенники благовония, а тут воняет смертью! Птицы мрут. Рыба дохнет. Хотите, чтобы и мы передохли? Боги ждут настоящей пищи! Им нужна кровь! Он обернулся, и гул мужских голосов ответил ему грозным эхом: – Кровь! Кровь! – Тихо! – властно скомандовала Климена. Гул стих. – Боги не животные. Они не питаются мертвечиной. Они питаются энергией. Да, есть боги, которым по вкусу энергия смерти. Мы усмирили их много столетий назад. Вы что, хотите выкормить смертями новых злых богов? Они могут надолго у вас поселиться! Вы сами не знаете, какие несчастья выкликаете. Встретимся у храма в шесть часов. Там и поговорим. Климена кивнула гребцам. Они двинулись вперед, освобождая дорогу к повозке. – Радушная встреча, ничего не скажешь! – ворчал Пелопс. – Кто-то мутит народ. И выскочку этого кто-то подучил… Климена, тебе нельзя никуда ходить! – озабоченно сказал Яр. – Я и не собираюсь ходить. Я поплыву. Надо посмотреть, что происходит на дымящейся горе. Прикажи, чтобы мне подготовили лодку. – Тогда я с тобой, – сказал Яр. – И я! Буду устрашать врагов своим видом. Пелопс похлопал себя по объемному пузцу. Все-таки у поэтов есть особый дар. Дар предвидения. Дознание Крит. Наши дни – С кем Татьяна вчера уходила с яхты? – Голос Машки угрожающе звенел. Даже для нее исчезнувших и отравленных для одной яхты было слишком много. – С нами она уходила, – пожала плечами Изольда. – Сказала, что едет к Оксане передать трусы. Мне лично было с ней не по пути. – Как ты, интересно, на этом пути вдруг в веганку оборотилась? – прищурилась Машка. – Твое какое дело? – вскинулась актриса. – Шпионите за мной? Вон Раю спросите, она с Татьяной разговаривала. – Я предложила ей поехать до города вместе, – старательно, будто настоящему следователю, доложила Рая. – Татьяна сказала, что кого-то тут еще подождет. Я Изольду догнала, и мы уехали. – Вместе? – Зачем? – хмыкнула Изольда. – Я на машине, Рая на автобусе.