Справедливый упрек, и я это знал, слышать его невыносимо. – Сейчас мне не до того, я хочу только одного – прижаться к тебе. Ее взгляд скользнул по моему телу вниз и остановился, упершись в мой член. Тот дернулся под полотенцем, уже очень твердый, и я чуть не умер, когда она слегка высунула язык и облизнула губы. – Не делай этого! – Мой голос был груб и властен, но она не слушала меня. – Не делать чего? – Она по-прежнему не смотрела в глаза. – Вот этого! Я взял ее за подбородок, приподнял голову, чтобы она посмотрела на меня, и провел своим шершавым большим пальцем по ее нижней губе… и этого хватило, чтобы я утратил всякий контроль над собой. – Я ничего не делала, – произнесла она с придыханием и обольстительно, звук ее голоса объял все мое тело. – Тебе лучше уйти, – повторил я, но она не слушала меня. Ее взгляд опять медленно заскользил по моему телу, и я почувствовал, что он оценивает каждый его дюйм. Мне не хватало выдержки отойти от нее – я не настолько владел собой. Я подошел к ней так близко, что между нами почти не осталось места, и мое тяжелое дыхание слилось с ее. Я действовал на нее так же, как и она на меня, и мне стало муторно от нерешительности в ее глазах, все еще шарящих по моему телу. Эта девушка могла бы убить меня своим прикосновением, но не решалась дотронуться до меня. Но тут что-то в ней перемкнуло, что-то вырвалось на волю, и от ее нерешительности не осталось и следа. В ее глазах вспыхнула решимость, и она, положив ладонь мне на грудь, толкнула меня на мой шкафчик. Я выругался, когда моей спины коснулся холодный металл, но и не решился остановить ее. Я почти не дышал, ожидая, что она сделает. Она нажала рукой на мою грудь, ее ногти впились в мою кожу, и я не хотел, чтобы она останавливалась. Джози была такой горячей, такой исступленной и в то же время такой маленькой. – Я ненавижу тебя. Она смотрела мне в глаза, и я видел, что она говорит всерьез – независимо от того, правда это или нет. – Нет, не ненавидишь. Я сфокусировался на ней целиком. Как она прекрасна! Она прижалась ко мне. – Да, ненавижу. Ненавижу! Ее слова должны причинить мне боль и заставить меня почувствовать все что угодно, только не это неистовое желание завладеть ее ртом. Каждое ее слово заводило меня. И совершенно неважно, зла она, или рада, или ее подпитывает гнев – каждая ее частичка была афродизиаком, противостоять которому я не мог. – Если бы ты ненавидела меня, – сказал я и посмотрел на ее губы, – то уже ушла, покинула бы раздевалку сразу, как только выяснила, что того, кого ты ищешь, тут нет. Она вздрогнула, и я понял, что еще несколько секунд – и она сделает именно это. Уйдет, чтобы доказать мне, что она может так поступить, и с моей стороны глупо толкать ее на это. Куда легче принять тот факт, что ее тело хочет меня, даже если она готова уйти. Ее тело хотело меня, и она никак не могла преодолеть свою тягу ко мне – точно так же, как я не мог преодолеть свою тягу к ней. Джози отстранилась и повернулась к двери, но я не собирался ее отпускать. Если она скажет, что не хочет находиться рядом со мной, я ее отпущу, но мне необходимо услышать, как она это говорит. Но сейчас в ее глазах я видел только одно – желание, чтобы я не прекращал. Я обвил ее рукой, и она снова посмотрела на меня. Мне следовало спросить, этого ли она хочет, и ясно дать понять, что я хочу ее так сильно, что не контролирую себя, но я этого не сделал. Я дал ей несколько секунд, она продолжала молча смотреть на меня, и я рывком притянул ее к себе. Из ее губ вырвался стон, и я накрыл ее рот своим. Поцелуй не был ни осторожным, ни нежным – я не мог дать ей возможности передумать. Я не хотел, чтобы она начала гадать, правильно мы поступаем или нет, потому что знал, каким будет ответ. Ее тело напряглось, но я не отпустил ее и через секунду почувствовал, как напряжение уходит. Она подняла руки и положила их мне на плечи. Я прикусил ее нижнюю губу, затем лизнул ее, и она застонала. – Я ненавижу тебя, – прошептала она, а я прижал ее к шкафчику. Мне надо овладеть ситуацией, дать ей что-то такое, что заставит ее забыть все, что случилось до этого момента. – Ну и ладно. Я провел языком по ее шее и почувствовал бьющийся пульс. – Ты можешь ненавидеть меня сколько пожелаешь, но ты хочешь меня. Хочешь почти так же сильно, как я тебя. Ее бедра дернулись и прижались к моим. Я обхватил их руками и приподнял, оторвав ее от пола. Она тут же обвила меня ногами, а потом развела их в стороны, так что я оказался между ними, и мне ужасно захотелось сбросить это чертово полотенце и ощутить каждый дюйм ее кожи. Я сделал шаг назад и опустился на деревянную скамейку, стоящую между стенами, вдоль которых стояли шкафчики. Она обхватила меня еще крепче, прижалась ко мне, и ее бедра чуть заметно задвигались, как будто она не могла ни секунды обойтись без фрикций. Я стянул жакет с ее плеч и рывком расстегнул пуговицы ее блузки. Изящный белый бюстгальтер напомнил мне о невинности, которую я забрал у нее. Она и сейчас так невинна и чиста. Мне хотелось ощутить вкус этой добродетели и выпить до последней капли. Хотелось запятнать ее своими грехами, совратить ее, сделать все, чтобы она запомнила, что я сделал с ней. Ее груди вздымались и опускались, и я, не теряя ни секунды, опустил голову и провел языком по ее груди. Джози выгнулась, и нам было уже неважно, что мы находились в раздевалке для парней. Я погрузил свой язык под тонкую материю бюстгальтера, лизнул ее затвердевший сосок, и ее бедра дернулись вперед. Полотенце на моей талии распустилось, и я не стал делать ничего, чтобы удержать его. Я позволил ей почувствовать, насколько я возбужден. Надо, чтобы она знала, что творит со мной. – Бек, – прошептала она, и я перевел взгляд с ее груди на горящие глаза. – Да, принцесса? Я резко сдернул с нее бюстгальтер и, не дожидаясь ответа, уткнулся в ее кожу, такую розовую, такую прекрасную. Ее грудь умещалась в моей руке, словно предназначалась именно для нее. Я аккуратно укусил ее, она дернулась под моей рукой, и у меня вырвался стон. Я уже чувствовал, какой влажной она стала, и не мог остановиться, гладя ее грудь и посасывая сосок. Какой же сладкой была ее кожа под моим языком, а мой член – таким твердым под ее бедрами. Она застонала, когда мой член шлепнул ее, и я уложил ее на скамейку рядом со мной. Она опустила ноги по обе стороны скамьи, уставилась на меня, и я оседлал ее. Я снял с нее трусики и посмотрел на ее киску. Она блестела от возбуждения, я медленно провел по ней большим пальцем. Когда мой палец коснулся ее клитора, она выгнулась, и я понял, что она вот-вот потеряет контроль над собой, как и я. Рядом с ней я постоянно чувствовал себя так, будто я стою на каком-то невидимом скальном уступе, и, стоит мне сделать одно неверное движение, я рухну туда, откуда мне уже не выбраться. Джози и есть та гравитация, которая удерживает меня на месте, и та сила, которая угрожает сбросить меня в пропасть. Я наклонился и припал губами к чувствительной коже внутренней части ее бедра. Она попыталась свести ноги вместе, но ей помешала скамья. Она могла остановить меня только одним способом – сказать, чтобы я прекратил. Ее ноги дрожали под моими руками, когда я раздвинул их и провел языком по каждому ее дюйму. Какая она сладкая! Ее вкус не похож ни на что. Я злился на себя из-за того, что слишком много выпил, когда был с ней первый раз. Выпивка затуманила мою память. Я знал только, что было хорошо, но то, что я чувствовал сейчас, куда лучше воспоминаний. Она была чертовски мокрой, и я пил этот сок, пока не прижал язык к ее клитору. Она снова дернулась, но я не остановился. Я лизал ее медленно и с усилием, мой язык исследовал ее всю, пока она корчилась подо мной, и, только когда ее пальцы вцепились в мои волосы и она произнесла мое имя, я взял ее клитор в рот. Я поднял взгляд и удивился, что она пристально смотрит на меня. На ее лице ясно отражалось испытываемое наслаждение, она наблюдала за каждым движением моего языка. Я засунул в нее палец. Она была мокрой, и он вошел легко, я добавил к нему еще один и, отклонившись назад, посмотрел ей в глаза. Она уставилась на меня, когда мои пальцы вошли в нее, и мне было приятно видеть потрясение в ее глазах, когда я прижал рот к ее киске. Я не знал, в том ли дело, что она шокирована или ей так нравится, но она испускала сок, как будто никогда еще так не возбуждалась. Я резко просунул пальцы еще глубже, согнул их, и она затряслась. Мне отчаянно хотелось войти в нее, но я решил не двигаться с места, пока она не кончит мне на лицо. – Бек, пожалуйста. Джози подняла бедра, скользнув по моему рту, и я положил конец ее мучениям, с силой засосав в себя ее клитор. Она больно потянула меня за волосы, но я не остановился. И не останавливался, пока она опять не выкрикнула мое имя и не нажала на мою голову с такой силой, что я не мог ею шевельнуть. Она оргазмировала на мое лицо, и, когда движения ее бедер стали слабее, я ослабил прикосновение пальцев и языка. Она отпустила мои волосы и легла на скамью. Я поднял голову и увидел, как на ее лице играла чуть заметная улыбка. Но я еще не закончил, до конца было еще далеко. Я обвил руками талию Джози и посадил ее к себе на колени. Она моргнула, и я лизнул ее губы, она приоткрыла их, и я воспользовался этим – принялся штурмовать ее рот. Я засасывал ее губы, медленно ласкал ее язык своим и знал, что сейчас в моем рту она чувствует свой собственный вкус. Гадал, нравится ли ей этот вкус так же сильно, как и мне, понятно ли ей, в какой восторг меня приводит смесь вкуса ее киски и ее рта на моем языке. – Мне надо трахнуть тебя. – Я засосал ее нижнюю губу в свой рот, и она застонала. – Я могу думать только об этом. Я могу думать только о тебе. Она не ответила, не сказала о своих чувствах или об их отсутствии, но я и не нуждался в ее признании. Не сейчас. Она здесь, рядом со мной и хочет того же, что и я. Она заерзала на мне, и у меня был такой стояк, что мне показалось, что я кончу прямо сейчас. Я приподнял ее и дюйм за дюймом вошел в нее. Она была почти полностью одета, я совершенно обнажен, и от этого вида я возбудился еще больше. Одной рукой я обхватил ее бедро, а другой – спину, и она начала двигаться вверх-вниз, едва касаясь носками пола, а я входил в нее всякий раз, когда наши бедра оказывались рядом. Мы нашли ритм, от которого мое сердце неслось вскачь, а яйца напрягались. Мне казалось, что я вот-вот кончу, я не кончал так быстро с пятнадцати лет, но в Джози было что-то, что сводило меня с ума. Все в ней было чересчур. Она была такой нежной, такой чистой, слишком хорошей для того потока неприятностей, который я нес с собой. Я понимал это, но не мог ее отпустить. Я нажал ладонью на ее грудь и отклонил назад, и теперь хорошо видел место, где наши тела смыкались. Ее крошечная юбочка лежала на ее бедрах, каштановые волосы падали на плечи. Джози зажмурила глаза, запрокинула голову, и в этот момент я мог думать только о том, что бы было, если бы я все не испортил. – Прокатись на мне, Джози! – приказал я, ее глаза тут же открылись, взгляд встретился с моим. Используя руки как рычаги, Джози поднялась на скамье и начала двигаться, устроившись между моими бедрами. Это было чертовски приятно. – Это ничего не значит. Джози тяжело дышала, соединяясь со мной, но в ее глазах по-прежнему пылал огонь. – Значит, и еще как! – Я резко вошел в нее, она запрокинула голову и застонала. – Это значит больше, чем ты готова услышать. Послышался громкий скрип, и я понял, что кто-то вошел. Джози замерла, но мы с ней не остановимся. Ни за что!