Когда я подошел к трибуне – она сидела на втором ряду снизу, – то заметил, что с ней рядом сидит Шейн, болтая со своими друзьями, а Мэдок, Фэллон и Адам стоят в стороне с какой-то компанией. Заметив меня, Джульетта отвела взгляд и выпрямила спину. Я поставил ногу на нижний ряд трибуны и, наклонившись прямо к ее лицу, сказал: – Не надо. Она опустила подбородок, вид у нее был грустный. Боже, как мне хотелось прижать ее к себе. – Не надо что? – Не надо ревновать. – Я и не ревную, – заявила она воинственно. – Три года назад, – произнес я почти шепотом, – я впервые увидел тебя. И с тех пор, глядя на любую другую девушку, сравнивал ее с тобой. Каждый раз. Она в нерешительности посмотрела на меня. Я улыбнулся. – Эти большие зеленые глаза… Они выдают все твои чувства. Эти пухлые губки… По ним я вижу, довольна ты или обижена. И это прекрасное стройное тело, к которому я, черт возьми, прикоснулся наконец после стольких лет ожидания. Она внимательно слушала меня. – Я счастлив подарить тебе всего себя – только тебе, Джульетта, – поэтому не придумывай ерунду. Никаких больше других девушек. Я всегда знал, чего хочу, и всегда получал. Меня интересовало многое, но когда наконец я находил свою нишу, сразу понимал, что это мое. Лакросс, компьютеры, «Петля»… И Джульетта. Она тоже была моя. Она поджала губы, отчаянно пытаясь спрятать улыбку, и я понял, что она расслабилась. – Не закрывай глаза, – прошептал я. На ее лице отразилось замешательство, а я подался вперед, поймал ее губы и поцеловал нежным и глубоким поцелуем. Наши языки соприкоснулись. Она была бессильна против меня. Я прошептал ей на ухо: – Ты сводишь меня с ума. Она задрожала, тяжело дыша. – Хорошо. Улыбнувшись, я стал целовать ее лицо, подбородок. – Джекс, – вдруг услышал я голос Мэдока. – Адам хочет погоняться со мной, ты не против? Я застыл, не отрывая губ от Джульетты. Потом выпрямился, повернулся и увидел, что все трое ребят смотрят на меня в ожидании. – А какой в этом смысл? – усмехнулся я. У Мэдока вытянулось лицо, а брови взлетели вверх. Он понял, что это оскорбление в адрес тачки его друга. Блин, GTO против 370Z? Да он и сам все понимал. – Джульетта! – Мэдок посмотрел на нее, проигнорировав мои слова. – В этом заезде в машинах сидят по двое. Не хочешь прокатиться с Адамом? Я развернулся к нему всем телом и прорычал: – Хорош. Мне надоел этот бред. Все вокруг умолкли. Мне было дерьмово, оттого что я так веду себя с друзьями, оттого что берусь решать за Джульетту, что она должна делать. Но в то же время я был в ярости, что всякий раз, когда в жизни, казалось, все налаживалось, кто-нибудь или что-нибудь непременно все портили. Адам вышел вперед. – Если в моей машине обязательно должна сидеть девушка… – Можешь посадить парня, – оборвал его я. – Любовь есть любовь. У нас тут никакой дискриминации. Фэллон прыснула от смеха, и Мэдок бросил на нее сердитый взгляд. Подавив улыбку, я посмотрел Мэдоку в глаза. – Она не поедет. Я услышал, как у меня за спиной Джульетта закашлялась, но проигнорировал ее. Сама бы она как отреагировала, если бы в мою машину села другая девушка? Мэдок поднял руки: – Шейн не поедет. Я ее спрашивал. Послушай, у меня правда нет цели тебя задеть. – Расслабься, – Адам шагнул вперед, и я скрестил руки на груди. – Я уже понял, что Мэдок пытался свести меня с девушкой, которая занята. Я ее и пальцем не трону. Обещаю. – Конечно, не тронешь, – кивнул я. – Потому что она не сядет в твою машину. Ты не проверенный гонщик, она может пострадать. Хочешь запороть гонку? Вперед. Только без нее. – Джекс, – тихо произнесла Джульетта позади меня. Я знал, она попросит, чтобы я придержал коней. Ну уж нет. Фэллон вмешалась в разговор: – Как насчет того, чтобы Кейси села к Мэдоку? – Она умолкла, тряхнув головой. – Джульетта то есть. А я поеду с Адамом. – Нет, – возразил Мэдок. – Мы с тобой должны ехать вместе. Фэллон собрала волосы в хвост. – Детка, если это единственный возможный вариант, чтобы он позволил ей… – Я поеду, – простонала Джульетта, спускаясь с трибуны. – Я сяду к Адаму. Я опустил руки, сурово глядя на нее. Но она оборвала меня, прежде чем я успел что-либо сказать. – Помолчи минутку. Это же трехминутный заезд. Оставь Мэдока в покое, расслабься. Машина у этого парня довольно мощная. Я уверена, что он умеет ее водить. Я напряг челюсть. Мне не нравилось, что она завела разговор про гонку. – Ты так пытаешься меня успокоить? – пошутил я. – Если да, то это не работает. Она рассмеялась. – Ты же не ревнуешь, правда? – Он может поехать один, – сказал я раздраженно. – Я устанавливаю правила, и я сам решаю, когда их можно нарушить. – Ты ведешь себя глупо. – Отступив от меня, она направилась туда, где стояли автомобили. – Особенно учитывая тот факт, что домой меня, скорее всего, повезешь именно ты, – пошутила она. – Скорее всего? – выкрикнул я. – Ты иногда правда меня бесишь. – И ты меня бесишь, – пропела она. – Черт, – выдохнул я, проводя рукой по волосам и глядя, как она идет к машине Адама. Я веду себя глупо? Он к ней не притронется, если понимает, чем ему это грозит. Да и она не позволит. В это я верил. И я не стал бы возражать, если бы она поехала с Джаредом или Мэдоком. Дело было не в том, что я вообще не хотел выпускать ее на трассу. Я просто беспокоился, что с ней может случиться что-то плохое. Я не знал ни его самого, ни его стиля вождения, и меня это по-настоящему беспокоило. Гонщики завели моторы – раздались стрекотание двигателя Адама и низкий рокот шестилитрового агрегата Мэдока. Я пристально смотрел, как пристегивается Джульетта, потом, вздохнув, пошел обратно. Запрыгнул на лестницу и трусцой взбежал по ступеням наверх, в будку. Там уже стоял Зак, готовясь объявить следующий заезд. Обе машины медленно проехали по трассе и остановились прямо под нами. – Нам нужно встретиться на этой неделе, – сказал мне Зак, глядя на происходящее внизу. – Хочу поговорить о твоих планах насчет уличных гонок. Я обеспокоен. Схватившись за перила, я неотрывно смотрел на машину Адама. – Не сейчас. До этого еще как минимум год. Поговорим позже. Народ скандировал, приветствуя одного из своих излюбленных гонщиков. Очень многие помнили Мэдока. Воздух наполнили шум и крики. Раньше на «Петлю» приезжали в основном старшеклассники, и хотя в последнее время публика стала более разношерстной, было лето, а значит, многие из наших бывших школьных товарищей присутствовали здесь. – Объяви, – сказал я Заку. – Мэдок Карутерс и Адам One Direction. Он хохотнул себе под нос.