– У тебя изо рта пахнет, как от трупака. Она помогла мне вернуться в вертикальное положение и, чмокнув в щеку, прошагала мимо в гостиную. – Как ты? – спросила она так, словно мы виделись недавно, а не целый год назад. – Превосходно. А ты? – Все можно поправить парой рюмок или пулей в голову. Я в нерешительности проследила за тем, как она рухнула в кресло и приняла расслабленную позу. С тех пор как я уехала учиться, виделись мы с ней редко, однако созванивались минимум раз в неделю, и со временем ее шутки напрягали меня все больше. Она регулярно отпускала подобные фразочки. Шейн была моей двоюродной сестрой, а так как у родителей мы были единственными детьми, то всю жизнь общались довольно близко. Мне нравилась ее манера изъясняться и непринужденное чувство юмора, но я подозревала, что ей до боли хочется сбежать из дома и расправить крылышки. – Поосторожнее, – предупредила я. – А то я всерьез могу начать беспокоиться о ком-то еще, кроме себя. – Это будет что-то новенькое, – подколола меня она, сложив руки на животе. – Значит… у тебя правда все в порядке, Джульетта? Она была единственной, кто называл меня моим настоящим именем – Джульетта Эдриан Картер. Все остальные звали меня Кейси. – Все в порядке, – кивнула я, усаживаясь обратно на пол так, что ноутбук оказался между моих разведенных в стороны ног. – А ты как? – Теперь лучше – ты ведь вернулась. Шейн в этом году окончила школу и осенью должна была уехать в Калифорнию. Но даже там свободы ей не видать. Родители согласились оплачивать ее обучение в другом штате лишь с условием, что она будет жить в Сан-Франциско, у бабушки по отцовской линии. Шейн не сильно обрадовалась такой перспективе, но и сопротивляться не стала. Мне казалось, сестре нравилось в Шелберн-Фоллз – здесь у нее было много друзей, – но при этом ей все же хотелось оказаться там, где афроамериканцы составляли больше десяти процентов населения. Ее отец был чернокожим. Он любил этот город, и, насколько я могла судить, тут ему было вполне комфортно, но Шейн хотела богатой культурной жизни. Она откашлялась и подалась вперед, положив локти на колени. – Что ты делаешь? – Этот вопрос прозвучал как упрек. Я посмотрела в ее изумительные карие глаза. – Готовлюсь к работе. Мне предстоит заниматься с ребятами, которые идут в выпускной класс. – Да, слышала. – Она по-прежнему смотрела на меня с озадаченным видом. – Я имею в виду, какого черта ты отсиживаешься в этом доме сейчас, когда впервые в жизни никто – ни Лиам, ни чертова Сандра Картер – не держит тебя на поводке? – Ты знаешь, что я тебя люблю, – начала я, – но это чудесный, спокойный дом, и наверху у меня есть вибратор. Мне хорошо, – отшутилась я. – Кроме того, ты правда считаешь, что мне стоит нажить себе еще больше проблем, Шейн? – Тебе не придется далеко ходить. – В ее дразнящем голосе послышались сексуальные нотки. – Разве от твоего внимания ускользнул тот факт, что по соседству началась вечеринка? Ага. Теперь я все поняла. Я обвела взглядом ее наряд: черную мини-юбку в обтяжку и белый топ на лямках. Однако, в отличие от моей майки, ее топ был украшен блестками: они обрамляли вырез и одной длинной полоской спускались от центра вниз. С ее кожей цвета кофе с молоком, темными выпрямленными волосами, спадавшими ниже лопаток, и бесконечно длинными ногами она была потрясающе красива. Я подумала, обращал ли Джекс на нее внимание, но тут же выбросила эту мысль из головы. Какая мне разница? – Нет, это не ускользнуло от меня, – пробормотала я. – Вообще-то, весь дом сотрясается от грохота музыки. – Лично я туда иду. И ты тоже. – Ну уж нет, – я горько усмехнулась и, развернув пластинку мятной жвачки, отправила в рот. – От Джекса – одни неприятности. Я совершенно не хочу к нему в гости. – Неправда, хочешь. Все хотят. И абсолютно все девчонки находят с Джексом общий язык. Я не смогла удержаться. Подняла глаза и косо посмотрела на нее. Но снова поспешно опустила взгляд. В памяти промелькнули картинки – Джекс и две девчонки, с которыми я застала его пару лет назад. Со сколькими он переспал с тех пор, и… Я скомкала обертку от жвачки в кулаке. Почему он так на меня действовал? Джексон Трент был просто дерзким мальчишкой, которому еще в старших классах нравилось меня доставать, – но по какой-то причине мое проклятое тело реагировало на него сильнее, чем на бойфренда, с которым я встречалась пять лет. Пока меня здесь не было, мне было плевать, чем занимается Джекс, но сейчас я, черт побери, не могла выкинуть это из головы. О господи. Надеюсь, Шейн никогда с ним не спала. Я едва не спросила. – Ну уж нет, – проворчала я. – От Джекса ничего хорошего ждать не приходится. Он вообще куда-нибудь поступил? – В Кларк, – быстро ответила она, и я моргнула. Колледж Кларк? Это было местное учебное заведение. Колледж находился достаточно близко отсюда, чтобы Джекс мог жить в Шелберн-Фоллз. Но при этом он был частным и имел высокий рейтинг учебных программ. От стыда мои щеки вспыхнули – а я-то предполагала, что Джекс вообще не создан для колледжа. Но оказалось, что он учился в гораздо более престижном учебном заведении, чем я. – Так значит, он по-прежнему живет в соседнем доме вместе с Кэтрин? – решилась поинтересоваться я. – Нет, в прошлом году Кэтрин вышла замуж за отца Мэдока и переехала к нему. Она оставила дом Джексу по окончании школы. Так значит теперь это был дом Джекса. Я закрыла ноутбук. – А что это за машины на улице? Полные губы Шейн, накрашенные глянцевой красной помадой, растянулись в улыбке, обнажив идеальные белые зубы. – Многое изменилось, Джульетта. – К чему такая загадочность? Что именно изменилось, черт побери? Она пожала плечами, а потом откинулась назад и положила руки на подлокотники кресла. – Сложно объяснить. Ты сама должна все увидеть. Мы идем на вечеринку, и ты оторвешься как следует. Я покачала головой. – Никто из нас никуда не идет. Я стараюсь избежать лишних проблем, а ты несовершеннолетняя, и тебе нельзя туда одной. Ее глаза полыхнули огнем. – О нет, – выдохнула она, прижав ладонь к груди. – Мне никак нельзя без спутника! – И с этими словами поднялась. – Что ты делаешь? – спросила я, глядя на нее. Она обошла кресло и направилась в сторону двери, ухмыляясь и по-прежнему не отнимая руки от груди. – Без спутника я могу сделать какую-нибудь глупость, – продолжала она на ходу, – например, выпить сомнительный напиток с подмешанным в него гаммагидроксибутиратом[1], приняв его из рук татуированного бывшего зэка, который хочет затащить меня наверх и познакомить с приятелями! – Она открыла переднюю дверь как раз в тот момент, когда я поднялась с пола, и крикнула: – Пока! С этими словами сестра выбежала за дверь и захлопнула ее за собой. – Шейн! – прорычала я и бросилась за ней. Черт, черт, черт! Я распахнула дверь, метнулась на крыльцо и… вот дерьмо! Развернувшись, влетела обратно в дом и засунула ноги в свои черные вьетнамки, стоявшие у двери. Снова распахнув дверь, выскочила на улицу, спрыгнула с крыльца, перелетев через все ступени, и приземлилась на дорожку из плитки. Ну и девчонка! Шейн исчезла. Я повернулась влево, потом вправо, но ее блестящего белого топа нигде не заметила. Она уже была на вечеринке. Я пыталась отдышаться. Восемнадцать. Без спутника. Единственный за долгое время человек, которого я могла бы назвать своей семьей. Все это были основательные причины для того, чтобы пойти туда и увести ее. Я оценила свой внешний вид: небрежная и растрепанная, в мешковатой одежде, волосы в мелких завитушках – я не выпрямила их после душа – и почти без макияжа. Ну и хорошо – так я хотя бы не привлеку к себе нежеланного внимания. Это уж точно. Я решительно зашагала по газону, ощущая, как острые травинки царапают лодыжки. Солнце зашло час назад, но воздух был по-прежнему влажным и теплым. По спине, покрывшейся тонким слоем пота, пробежал холодок. Длинная подъездная дорожка была уставлена автомобилями – в два ряда, по пять машин, – и проезжая часть тоже напоминала стихийную парковку. Большинство автомобилей я сегодня уже видела. Всевозможные марки и модели, одни – кричащих цветов и с аэрографией, другие – ухоженные, сдержанные, без рисунков на бортах. Несколько машин стояло прямо посреди Фолл-Эвей-лейн, как будто жители соседних домов проезжей частью сегодня пользоваться не собирались. Я заметила, что гараж, расположенный с другой стороны дома, расширили для трех машин. Дом был относительно недавно выкрашен белой краской, а ставни, которые прежде были темно-синими, теперь стали черными. Я прислушалась, сразу же узнав только что начавшуюся песню, которую Ник частенько слушала в колледже. Гости были повсюду; я поднялась на крыльцо и вошла в открытую дверь, стараясь не вспоминать последний раз, когда я здесь побывала. И тут все мысли просто вылетели у меня из головы – я в изумлении уставилась на внутреннее убранство дома. О боже. Вау.