И он вздохнул. – Нет, не стоит. – Ну, да, – сказал Миллер, – но что ты можешь сделать? – Они закрыли кольца, – проговорил Джим, – но оставили станцию. Медленную зону. Оставили все это в надежде вернуться. Кольцо Сол не включилось бы, не будь здесь станции, чтобы подключиться к ней. Они намотали бинт, не удалив занозу. Миллер задумчиво хмурился, но глаза у него блестели. Где-то пронзительно звала Джима Тереза. Вот чем следовало заняться. Первым делом главное. – Амос, – сказал Джим, и верзила-механик обернулся к нему. В мастерской горело аварийное освещение, куска палубы как не бывало. Амос в одной руке держал заготовку для заплаты, в другой – сварочную горелку. Из своего амортизатора залаяла Ондатра, завиляла хвостом. – Привет, кэп. – Тяжелые повреждения? Амос пожал плечами. – Бывало хуже. Что там у тебя? – Много чего. Правда, много. Я попрошу тебя об одолжении. – Почему бы нет. – Скажи Наоми, пусть эвакуирует пространство колец. Всех вывести. И будьте готовы остаться там, куда уйдете. – Это на сколько? – Остаться, – повторил Джим, и Амос поднял брови. – Так. Ладно. На краю пространства колец шевелился, напирал враг – должно быть, почуял, что силы у Джима уже не те. – И скажи ей, пусть поспешит. Я не знаю, сколько смогу продержаться. Амос оглядел мастерскую, сжал губы, вздохнул и принялся убирать инструмент. – Уверен, что не хочешь сам ей сказать? – Думаю, мы уже сказали все, что надо было, – ответил Джим. – От нового прощания легче не станет. – Понимаю. Ну, с тобой хорошо леталось. – И с тобой. – Эй, кэп, а с остальными что? – Танака мертва. Дуарте тоже. – Кроха? – Без нее не улетайте. – Это я и хотел услышать. Джим переключил внимание на станцию, сложную и деятельную, как его клетки. Все теперь было ему понятно: переходы, часовые, огромные машины, преломлявшие богатый свет и открывавшие дыры в спектре. Это они генерировали линии поля. Еще многое оставалось ему невидимо или непонятно. Они просто вломились, куда не звали, замкнули врата накоротко и надеялись, что все обойдется. Прекрасные идиоты, весь их род. Он сдвинул, что удалось сдвинуть, восстановил проходы. Это было рискованно. Силовые линии дрогнули, а враг, принюхиваясь, кружил у врат. Джим открыл глаза. На него обрушилась боль. Сейчас, осознав свое тело, он не понимал, как мог о ней забыть. Онемение членов уступило место жжению. Нити в боку дергали и рвали. Он плохо видел. Глаза менялись, кожа живота жутко зудела, а руки были связаны, не почесаться. Тереза плавала, свернувшись комочком. Он знал, что она пыталась до него докричаться, так же как знал плотность элементов или имена греческих богов. Умом – и давно забыв, откуда узнал. – Тереза, – сказал он. Голос хлюпал и булькал. Она не отозвалась. – Тереза! Она вскинулась. Лицо у нее опухло. Глаза покраснели. Ужасно она выглядела. Красивая до боли. Такая человеческая. – Я расчистил тебе дорогу к кораблям, – сказал Джим. – Тебе придется бежать бегом… Глава 48. Алекс – … Немедленная эвакуация. Имейте в виду: отныне вам придется жить в той системе, куда вы уйдете. После перехода не рассчитывайте на связь и не пытайтесь снова войти в пространство колец. Это не шутка. Это не учения. Повторяю сообщение… Наоми закончила запись, разослала ее и, отплыв от экрана, пару раз сглотнула. Алекс так же, как она, ощущал пустоту внутри. – Ну, – сказал он, – господи боже мой… Рубка не то чтобы превратилась в обломки, но смотреть было больно. Он сидел в камбузе, когда мир стал незнакомым и в него клочьями редкого тумана вплыла чернота, ставшая единственной реальностью. Удачно для него сложилось, потому что от пилотского кресла осталась половина. Будь он на обычном месте, ему бы уже ни о чем не пришлось беспокоиться. У Наоми рука висела на перевязи, но все части тела уцелели. Насколько они сумели восстановить события, она, отскочив от потянувшейся к ней черной твари, ударилась плечом в переборку. Отсутствовала длинная полоса палубы, и во внутренней переборке осталась дыра, наскоро залатанная Амосом: на пенно-тканевом покрытии ярко блестел металл. – Чего нам не хватает до готовности? – спросила Наоми. Амос по заведенному после смерти обыкновению замер, потом пожал плечами. – Надо бы еще кое-что подлатать. Мы потеряли одно ОТО по правому борту, но стрелять ни в кого не собираемся, так что это подождет. Проверить, не протекают ли водяные цистерны, перепроверить реактор и двигатель. – Сколько на это уйдет? Механик улыбнулся. – Если мы молодцы – полчаса. Если нет – смотря по тому, насколько мы не молодцы. – Ты начинай. Я, как только смогу, помогу. – Принято, босс, – кивнул Амос. – И Кроха, да? – Без нее не уйдем, – сказала Наоми. – Но «Сокол», может быть, придется отвязать. – Тогда я еще перепроверю переходник. Он может натворить дел, если пытаешься втянуть неисправный. – Спасибо, – сказала Наоми и обратилась к Алексу: – Предполетная проверка. Всего, сверху донизу. И повторяй диагностику до последней секунды перед стартом. Если успеешь пять раз, прогони пять. – Будет сделано, – уверил Алекс, подтягиваясь в уцелевший амортизатор. – Не волнуйся ты, «Роси» нас не подведет. – Да, потому что мы его не подведем, – сказала Наоми. На тактической схеме метки оставшихся в пространстве кораблей переключались с зеленого на желтый, меняя курс и запуская двигатели. В очередь на связь выстроились уже полдюжины запросов: просили кто разъяснений, кто помощи. Алекс не знал, чем им помочь. Наоми, отложив их на потом, отправила запрос Элви, и та сразу ответила. – В каком состоянии «Сокол»? – спросила Наоми. Алекс начал диагностику: проверял питание каждого маневрового двигателя, подачу реакторной массы, давление, управление… В ответе Элви облегчение состязалось с безумием. – Раздолбаны, взъерошены и далеко от дома. – Мне бы чуть более техничное описание, – заметила Наоми, хотя в ее голосе слышалась улыбка. Один из маневровых по правому борту высветил недостачу реакторной массы. Алекс занялся выделением линии и выявлением утечки. – Мы потеряли двоих. Харшаана Ли и Дэвида Контрераса. Не помню, знакома ли ты с Дэвидом. Химик. У него жена осталась на Лаконии. – Ох… и Харшаан. Как жаль. – Мы понесли ущерб, но не такой тяжелый, как в прошлый раз, потому что у меня это уже второй.