Я тут же закрываю ладонями лицо и разворачиваюсь, чтобы свет перестал попадать в мои глаза. Боже, лучше бы никто не открывал эти чёртовы жалюзи. – Утро… Я прищурился и снова увидел прекрасного ангела, её тело светилось в свете солнца, а солнечные лучи танцевали по её коже. Я только сейчас понял, что это Лаура… и что я целиком и полностью увлечён ею. – Вы хорошо спали? – спросила она. Я киваю, но, когда пытаюсь ответить, в горле пересохло, и я прокашливаюсь. – Вот, выпей воды, – она протягивает мне стакан, и наши пальцы ненадолго соприкасаются, из–за чего искры выстреливают в мои вены, как фейерверк. Боже, я не помню, когда в последний раз прикасался к женщине, которая вызывала бы во мне такие чувства. Пожалуйста, прости меня. Раз за разом я делаю глотки воды, но жажду больше. – Благодарю. Она забирает стакан и наливает мне ещё один, пока я не напьюсь, и ставит стакан на стол рядом со мной. Я оглядываюсь вокруг и замечаю, что комната выглядит не так, как я привык. Стены цвета лосося, в углу небольшой деревянный стул и шкаф, а одеяло, под которым я лежал, выглядело потрёпанным. Это гораздо мрачнее, чем моя комната, хотя я не думал, что такое возможно. Но дело в том… что это не моя комната. Я в чужом доме. – Где я? – пробормотал я, прищурившись, чтобы свет не был таким ярким. – У меня дома. Извини, я должна была привезти тебя сюда. Это было ближе, и я не могла отнести тебя до церкви. – Отнести меня? – спросил я. – О, Боже. – Я протираю лицо и задерживаю дыхание, а затем сажусь. – Я вспомнил… – Я нашла тебя на улице. Ты выглядел пьяным. Я смотрю вниз на свои руки, стыдясь себя. Как я мог посмотреть ей в глаза? Я сукин сын, о котором она позаботилась. Блядь, проповедника забрала девушка, потому что он был слишком пьян, чтобы вернуться домой. – Мне… мне так жаль, – словами не объяснить то, насколько ужасно я себя сейчас чувствую. Буквально, я чувствую, что меня ударили молотком. – Я не должен был взваливать это на тебя, – добавил я. – Нет, всё в порядке… – она улыбается так сладко, что это разрывает моё сердце. Боже, что я сделал, чтобы заслужить её? Ничего. Я ничего не сделал, но она всё ещё встречается на моём пути, как будто это должно было произойти. – Если бы ты не нашла меня, я не знаю, чем бы всё это закончилось, – я пытаюсь отшутиться, но это не смешно. – Я мог бы умереть. – Нет, не глупи, – она хихикает, но, глядя в глаза, я могу сказать, что она знает, что я серьёзен. Я был больше, чем просто пьян. Я был просто в стельку. На грани отключки. – Но ты сейчас здесь. Живой, – она снова улыбается. – Как ты себя чувствуешь? – Как будто кто–то ударил меня столом. Она усмехается. – Похоже, вы много выпили. – Расскажи мне об этом… – я бормочу, шлёпая себя по лицу, чтобы проснуться. – Ну, я надеюсь, что это было весело, – размышляет она. – Не совсем. – Погоди. Я только что сказал это вслух? Полагаю, это так, потому что она смотрит на меня очень странно и дерьмово. – Но… зачем тогда пить? – спросила она, подняв руку. – Подождите, не отвечайте. Мне жаль. Было довольно грубо спрашивать об этом. – Нет, всё в порядке. Я знаю, что пью слишком много. Это привычка. – Это из–за…? Прости… эм… – Что? Из–за тебя… Оу… – я отвёл взгляд, сжимая губы, когда подумал о том, как точно сказать это, чтобы не звучало так грязно. – Об этом… у меня просто был выходной. Мне жаль, что ты это видела. – Выходной? – она переспрашивает, как будто не верит мне. Конечно, она не верит, ведь я вру. Почему она видит меня насквозь? Чёрт. – Я имею в виду, я был пьян, и я был глуп, – я снова ударяю себя по лбу, просто подумав, что она видела меня голым и дрочащим. – Всё нормально. Я убежала, потому что запаниковала, и не знала, что ещё делать, но теперь, когда я обдумала всё, то это действительно не имеет значения, – она сглатывает, хватая меня за руку. – Я поняла. У всех есть потребности. – Да, но большинство из нас не раскрывают себя перед другими людьми, – говорю я. – Не говоря уже о проповедниках. Она изо всех сил пытается скрыть смех. – Ну, да, ты – последний человек, от которого я ожидала этого. – Я не обычный проповедник. – Я могу сказать… – она изо всех сил пытается скрыть улыбку. Это была шутка о членах или заднице? Или я выдумываю сейчас?