Как он себя чувствует? Константин мысленно пробежался по своему телу и не ощутил ни малейшего следа какой-либо боли. Так какого же чёрта его так плотно привязали к носилкам? Так, вроде бы, поступают, если есть риск перелома позвоночника… Неужели с ним приключилась эта хрень?! Только не это! Почему же он не чувствует боли? — Что, — начал он и его вопрос прервался глухим кашлем, — Что со мной случилось? Я ничего не ощущаю… Казалось санитара ничуть не смутил его ответ и парень сделал успокаивающий жест. — Не стоит переживать, всё в порядке. Я же говорю, вкололи порядочную дозу анестетика. Чёрт, там столько царапин! Представляю, как он будут болеть, когда отпустит. Ну, кроме того, наш Борисыч предполагает сотрясение…Голова, кстати не кружится? Прикидую, чего стоило остаться целым в такой аварии. — Это была совсем не авария! — возразил Бодров, — Меня тупо сбросили с дороги! Большой чёрный фургон ни с хрена выпихнул мою машину на обочину. — Столкновение? — осторожно спросил санитар и в его карих глазах промелькнуло странное выражение, — Полиция обнаружила только ваш автомобиль. Чес слово, я сам был там и видел, как вас вытаскивали. Пришлось поработать болгаркой. — Нет, блин, не столкновение! — Константин повысил голос, — Эти уроды специально спихнули меня. Зачем — не знаю. Может, развлекались таким образом, фиг его знает. Теперь лицо санитара выражало настоящее беспокойство. Он склонился ещё ниже и начал пристально осматривать голову лежащего. Потом всмотрелся в глаза. С внезапным бешенством Бодров осознал, что его словам не поверили, а приняли за признак сотрясения. — С головой у меня всё в порядке, чёрт побери! — резко выдохнул он и попытался встать, — И гадский фургон мне совсем не привиделся, мать бы его так! — Конечно, кто спорит? — согласился санитар и успокаивающе улыбнулся, — Думаю, как только позволит здоровье, вы тут же встретитесь с полицейскими и всё им расскажете. А теперь, если не возражаете… В огромной ладони появился блестящий шприц и прежде чем Константин успел возразить, игла вонзилась в его плечо. Голова мгновенно наполнилась блаженным туманом и сквозь ставшие полупрозрачными стены автомобиля вновь проступили призраки деревьев. — А куда, — пробормотал он, ускользая в сон, — Куда мы едем? Ему вдруг привиделось худощавое лицо мужчины в очках. Из глаз незнакомца били ослепительные лучи света, от которых жутко болела голова. — В Лисичанск, — донёсся из тумана голос санитара, — Вам там понравится. 20 Вся обратная дорога промелькнула точно в тумане. Жанна вела автомобиль так, словно её руками управлял автопилот: механически держала баранку, автоматически поворачивая в нужных местах. Девушка не видела трассы, перед её глазами до сих пор стоял тот полицейский, который, скорее всего, не являлся полицейским. Равнодушное лицо с ледышками глаз и взгляд, проникающий до самой души. Чёрт побери, этот тип весьма напоминал отморозков-наёмников, у которых её как-то угораздило брать интервью. Люди, не имеющие привязанностей, Родины и каких-то человеческих чувств. Вроде бы говорит на отвлечённые темы, шутит, но ты постоянно ощущаешь готовность к убийству и насилию. Только во время интервью Зориной гарантировали безопасность, а здесь…Она ощущала, как предательская слабость овладела её ногами, а внизу живота поселилась омерзительная тварь, сосущая жизненные соки. Стоило задуматься, почему Жанна так испугана. В молодости ей приходилось сталкиваться с настоящими выродками и даже жить бок о бок с парочкой подобных. Оба плотно сидели на крокодиле и зарабатывали деньги на наркотик, как умели. Одного уже давным-давно нет, а второй, вроде бы досиживает очередной срок. Те придурки могли пустить в ход нож, если им, скажем, не понравился цвет твоего шарфа. Однако, даже в этих уродах оставалась частичка чего-то человеческого, пусть и погребённого под кучей дерьма, а тут…Такое ощущение, словно с ней разговаривала ядовитая змея. Жанна уже поняла, что умудрилась влезть во что-то, очень неприятно, смердящее за тысячу световых лет и это ей определённо не по зубам. Институт, о котором никто не знает или делает вид, будто не знает; машины-призраки, растворяющиеся в воздухе посреди белого дня и фальшивые полицейские с дьявольскими глазами. Список продолжался настоящими полицейскими, которые видят то, чего нет и не замечают реальных вещей. Ну и вишенка на торте: непонятная тварь, притаившаяся в глубинах пригородного леса. Ко всему прочему интуиция, которой Жанна привыкла доверять, с тревожных звоночков перешла на тревожный набат. А это означало, что запас везения Зориной, всегда имевший некоторый избыток, на этот раз подошёл к концу. Стоило ожидать серьёзных неприятностей. И единственная возможность их избежать — собирать манатки и быстро топать к жирдяю Селезнёву за своей тачкой. А потом, как можно быстрее добираться до цивилизованных мест, где менты — именно менты, а не хрен пойми кто. В этом месте её внезапно застопорило. Логика подсказывала, что большинство конспирологических слухов о деятельности спецслужб так и остаются теми же дурацкими слухами, но вдруг в этот раз она реально влезла в какую-то операцию ФСБ? Тогда сообщив обо всём произошедшем дерьме можно вляпаться в другое ь- погуще и поглубже. Оставить всё, как есть? Сдаться? Да ни за что! Так, тогда, как она и решила поначалу: вернуться в номер, позвонить Жеке Самойлову и спросить, какого чёрта он успел нарыть, коль устроил такую истерику. Заодно заручиться какой-никакой страховкой — пусть знает, где её носят черти. Потом таки растормошить Селезнёва, а если толстый алкоголик продинамил срочную работу, возвращаться на Королле, авось рухлядь выдержит долгую дорогу. Она остановила свою развалину почти у самой вывески Континенталь и едва не бегом вошла внутрь. Такое ощущение, будто никуда и не уходила: тот же дремлющий старикан за стойкой и мерное тиканье часов, навевающее дремоту. Видимо разбуженный дробью шагов, портье поднял голову и прикрыл рот морщинистой ладонью. Улыбка, которую он пытался изобразить, больше напоминала гримасу боли. — Уезжаете? — равнодушно поинтересовался старик и один его глаз сделал попытку закрыться. — Скорее, приезжаю, — хмыкнула Жанна, — Не подскажете, телефон в номере имеет выход на межгород? На физиономии портье появилось скорбное выражение, словно он припомнил похороны любимой бабушки. — Сожалею, но — нет, — глаз упорно стремился закрыться, — Пару месяцев назад прошла ужасная буря — настоящий кошмар! Говорят, выворотило сразу полсотни столбов. МЧСники восстанавливают, но очень медленно. Всё, глаз закрылся. Теперь и второй пытался проделать тот же фокус. — Просто зашибись! — пробормотала Жанна, лихорадочно размышляя, как выкрутиться из ситуации, — А вы не позволите воспользоваться вашим мобильником? Я заплачу. Сначала ей показалось, что старик пытается клюнуть носом стойку, но тут же выяснилось, что он просто достаёт телефон. Впрочем, Зорина рано радовалась. — Мобильная связь в нашем районе не работает, — портье всхрапнул. Второй глаз почти закрылся, — Пару месяцев назад прошла ужасная буря — настоящий кошмар! Свалило все вышки. МЧСники восстанавливают, но… — Но очень медленно, понятно. Чёрт бы побрал ваших ремонтников! — Если что-то очень срочное — обратитесь в, — старик уже не скрываясь зевнул, — полицейский участок. Там помогут. Всё, уснул. — Огромное спасибо! — фыркнула Жанна и до хруста сжала пальцы. Очень хотелось кого-нибудь стукнуть, — Непременно обращусь. В следующей жизни. Она торопливо взбежала по скрипучим ступеням и принялась складывать вещи. К счастью вчера девушка не стала полностью распаковывать рюкзачок, поэтому это не отняло много времени. Засовывая мыльницу, журналистка глухо материла местных работников. Два месяца восстанавливать вышки и столбы, надо же! Из Эстонии их привезли, что ли? Нет никакой связи, блин! Как в каких-то сериалах, про затерянные городишки под контролем инопланетян. Ладно, главное — вырваться отсюда, а потом — всё остальное. На всякий случай девушка сняла трубку аппарата и обнаружила, что гудков нет совсем. А вчера вроде бы что-то трещало. Странно. К чёрту! За номер она заплатила вперёд и возвращать деньги не собиралась — не та сумма, пусть старикан порадуется. Подхватив рюкзак, Зорина направилась к полуоткрытой двери и вдруг замерла, прислушиваясь. Голоса. Говорили несколько человек. Один — точно портье. Только в его голосе не слышалось прежней сонливости. Скорее — нервозность, причём иногда старикан срывался на настоящий визг. А вот его собеседники произносили слова вполголоса и совершенно спокойно. Вот только о чём идёт разговор, Зорина понять не могла. Очень осторожно, чтобы не скрипели рассохшиеся доски, девушка приоткрыла дверь и вышла в коридор. Потом вытянула шею и посмотрела через стойки ограды. Ага, портье покинул свою пыльную берлогу и стоял посреди холла. Вид у него…Точно у нашкодившего мальчишки, которого ругает мамаша. А мамаш — целых две. Рослые полицейские, с дубинками и автоматами. Хм, кого это они здесь вязать собрались? Жанна ощутила, как её сердце замерло. Портье выдал очередную порцию нервного визга, а потом поднял руку и указал пальцем в направлении номера Зориной. Полицейские синхронно повернулись и уставились вверх. Ощущая себя падающей в бездну, Жанна отпрянула назад. Девушка была уверена, что её заметили. Прижавшись к стене, она слышала стуку каблуков и громкий скрип ступеней, по которым поднимались два тяжёлых человека. В груди Зориной точно принялся за работу мощный паровой молот, а вот воздух совсем перестал поступать в лёгкие. Она затравленно осмотрелась: куда спрятаться? Девушка ощущала уверенность, что эта парочка пришла совсем не разговаривать. Да и вообще: полицейские ли это? Внезапное озарение заставило её осторожно прикрыть дверь своего номера и на цыпочках пробежать в конец коридора. Там она принялась нажимать на ручки остальных комнат, в надежде, что одна из них окажется незапертой. Ей повезло. В тот момент, когда незваные гости поднялись на второй этаж, дверь углового номера распахнулась, пропуская журналистку внутрь. Она ворвалась в комнату, едва не оставив рюкзак снаружи. Что же делать дальше? Это пристанище не сможет скрывать её долго. Как только полицейские обнаружат, что птичка покинула своё гнёздышко, они начнут проверять остальные. Зорина нервно вышла на середину комнаты и её взгляд упал на пыльное окно. Окно! Точно. Оно выходит на задний двор — глухое место, где никто не увидит, как она занимается провинциальным руферством. — Гражданка Зорина? — громкий стук заставил её испуганно обернуться. Чёрт! Это пришельцы барабанят в дверь её номера. Пусть их. Хоть бы окно не заскрипело! Девушка осторожно потянула раму на себя и у неё всё обмерло внутри, когда рассохшееся дерево издало протяжный визг. Такое ощущение, что этот звук разнёсся по всей вселенной, ну а уж в гостинице его точно слышали все. Нет? Ф-фух! Журналистка выглянула из окна: внизу никого. Хорошо. Под окошком тянется выступ. По нему можно добраться до блестящей водосточной трубы, а уж там спуститься. Однако рюкзачок придётся оставить: уж больно дряхлым выглядит выступ, да и труба не внушает доверия — каждый килограмм может оказаться решающим. Сунув рюкзак под кровать (с такой уборкой его отыщут лет через двести) девушка залезла на подоконник и очень медленно выползла наружу. Пару секунд она собиралась с духом и пыталась не смотреть вниз. Предстояло сделать несколько шагов не держась ни за что и эта мысль приводила Зорину в ужас. Кроме того, ещё не мешало бы закрыть окно, чтобы полицейские сходу не обнаружили, куда ушла беглянка. Рама с прежним визгом и громким стуком стала на место. Выдохнув, Жанна начала крохотными шажочками перемещаться в сторону трубы. Мешала сумочка, которая норовила запутаться под ногами и свалиться вниз. Капец тогда всем её девайсам. Впрочем, куда хуже было бы, если бы сейчас распахнулось одно из окон и оттуда выглянул бы полицейский. Тогда бы Жанна точно рухнула на асфальт и заполучила отличные переломы с разбитой вдребезги башкой. Несчастные пять метров, которые ей предстояло пройти, растянулись на пять световых лет, поэтому добравшись-таки до трубы, Жанна ощутила себя вымотанной до предела. Такое ощущение, словно пробежала десяточку, а то и побольше. Пальцы вцепились в блестящий металл, а проклятая сумка сделал ещё одну попытку удрать от хозяйки. Чертыхаясь Жанна начала сползать по трубе. Когда-то, в далёком детстве, ей приходилось лазить таким вот макаром, но тогда девушка была легче на два десятка килограмм и за ней не гнались вооружённые полицейские. Да и не думала она, что путь к грядущей известности и славе окажется связан с водосточными трубами задрипанной гостиницы! Оказавшись на земле, Зорина тут же взглянула вверх. Отсюда казалось, что расстояние — совсем пустяковое. Ага, как же! Так, окна закрыты и никто не целится в неё из автомата. Самое время делать ноги. Глубоко вдохнув, Жанна повесила сумочку на плечо и быстрым шагом удалилась прочь. 21 Самолёт давно оторвался от земли, а генерал Тарасов продолжал угрюмо смотреть в иллюминатор, словно пытался что-то рассмотреть в белом тумане облаков. Его помощники заметили, в каком настроении находится шеф, поэтому старались не беспокоить начальство по пустякам. Однако Тарасову всё равно было не до них. Да, то что генерал посмотрел в лаборатории Станиславского впечатляло, но… Фёдор Петрович угрюмо потёр высокий лоб, изрезанный морщинами и уголки его губ опустились. Пятнадцать лет назад, когда всё это только затевалось, он и понятия не имел, к чему придут его так называемые партнёры. Тогда ещё казалось, будто времена неразберихи в стране вот-вот вернутся и вседозволенность 90-х позволит осуществлять самые дерзкие авантюры. Однако до сих пор самым удачным экспериментом оказалось вычленение целой области из общей структуры и превращение Лисичанска с окрестностями в своеобразную капсулу, отделённую от остальной России незримыми стенами. Тогда Тарасов во всём соглашался со своими американскими партнёрами и радостно принимал их финансовую помощь. Но время шло, ситуация начала меняться и вместе с осознанием всех изменений пришёл страх и раскаяние. Оставалась надежда, что удастся некоторое время протянуть и таки добиться серьёзных успехов, а там…Как говорится, победителей не судят и появится возможность все успехи приписать себе, а неудачи возложить на плечи бывших партнёров. \Но нет, теперь стало окончательно ясно, что крупный прорыв может наступить лишь в дальней перспективе, а с учётом тенденций — никогда. К чему всё пришло? Тарасов только печально покачал головой, вспоминая информацию, полученную от личных контактов, внедрённых в систему безопасности института. Какие-то люди, которые располагают информацией о сверхсекретном объекте и даже пытаются проникнуть на его территорию. Абсурд! А хвалёная служба охраны ведёт себя, точно слон в посудной лавке, больше привлекая внимание, чем пытаясь скрыть тайну. Генералу показалось, что он различил тёмное пятно в белой пелене и что-то внутри сжалось. Ещё один самолет, следящий за ними? Да нет, показалось. Нервы… Сбежавший объект, который рыскает вокруг города, убивая штатских и полицейских, это как вообще классифицировать? И в свете этого Станиславский собирается везти своего подопечного в черту Лисичанска! А идиот Малов готов потакать учёному придурку. Похоже, начавшийся бардак уже не остановить и лучше предупредить разложение, полностью удалив все поражённые органы. Удалить, пока не стало слишком поздно и голова генерала не покатилась с плахи вместе с остальными. Фёдор Петрович кивнул головой и оба его помощника тотчас заняли место за столом, напротив генерала. Каждый из подчинённых давно работал с шефом и был в курсе почти всех его начинаний. Только с этой парочкой Тарасов мог быть более или менее откровенен. Но самые сокровенные тайны он предпочитал хранить в своей голове. Генерал обвёл подчинённых тяжёлым взглядом и невнятно пробормотал: — Готовим спецоперацию в институте, — он не уточнял в каком, потому что вопрос о возможных действиях уже поднимался в их совместных беседах. Помощники кивнули, — Нужны люди, проживающие в спецзоне. Оптимально — в Лисичанске. Я знаю, мы оставляли там «спящих» — пришло время их разбудить. Привычка говорить невнятно осталась у него с тех далёких времён, когда ещё не существовало достаточно надёжных средств, защищающих от прослушки. Впрочем, генерал до сих пор не очень доверял всей этой машинерии. Он кивнул тому, что справа — абсолютно лысому с блеклыми серыми глазами и тот достал из небольшого металлического кейса массивный планшет. Приложил к экрану большой палец и некоторое время ждал. Потом протянул девайс начальнику и тот ввёл код доступа. Мимолётно ухмыльнувшись, Тарасов подумал, что небольшая плоская коробка содержит в себе такие секреты, которых хватило бы на посадку половины людей из самых высших сфер. И кое кто об этом догадывался и прямо-таки жаждал обладать заветным накопителем информации. Ну что же, мечтать не вредно. Пока генерал размышлял, его помощник успел изучит список имён и предложил генералу три кандидатуры. Последнее обновление базы произошло двадцать два дня назад, так что лица на экране полностью соответствовали облику реальных людей, живущих в Лисичанске. Итак… Марк Песков, по легенде — водитель-дальнобойщик, имеющий возможность частенько покидать спецзону для тренировок и инструктажа. Имеет в городе семью. Жена и пара детишек даже не подозревает, чем реально занимается отец семейства. Иван Дикуль, по легенде — менеджер по продажам местной фабрики. Это всё же работает по профессии, но город покидает куда чаще коллеги. Женат, но детей нет. Официальных. Тарасов против воли ухмыльнулся, изучив сноску. Одиннадцать — надо же! Кобель.