— Зачем? — удивилась она. — Мне нужны деньги. — В прошлый раз пропала недавно купленная тобой же картина Моне. Замок достанется Патрику, и я хочу, чтобы все было на месте. Доминик пожал плечами. — Денег больше нет, Сибилла. Они закончились. Она усмехнулась. — Дорогой мой брат, мне все равно, как ты это сделаешь. Но картины Моне и Рембрандта должны висеть на своих местах. Иначе мне надоест глядеть на твои траты, и придется избавиться от столь нерачительного хозяина. Только не забывай, что сестра твоя и мачеха пострадают первыми. Достань где-нибудь денег. Письмо Мирабеллы стало даром небес для тонущего корабля его благосостотояния. Доминик продал еще несколько картин, снова пытаясь сыграть на акциях, но вложения оказались не очень успешными. Сибилла бесилась, видя, как картины исчезают со стен, и, прочитав письмо Мирабеллы, схватилась за него, как за последнюю надежду. — Дама предлагает фиктивный брак, — сказал Доминик, изучая на свет красное вино в хрустальном бокале. Это как раз то, что нам нужно. Сибилла усмехнулась. Она сидела в кресле напротив него и тоже держала в руках бокал с вином. — Дочь выкреста желает купить титул. Ну что ж, мы вполне можем продать его. Мы от этого совсем ничего не теряем. Доминик поднял красивые брови. — Ничего, что я женюсь на ней? А вдруг она страшная, как ворона? Сибилла рассмеялась. — Ну и что? Брак-то фиктивный. Потанцуешь с ней пару раз в Бостоне. Дама любви не ищет, ей титул нужен, тебе — деньги. Он помолчал. Потом оторвался от созерцания отблесков огня на гранях бокала. — Хорошо, Сибилла, — сказал он. ... Доминик обернулся к Мирабелле. Лицо его было бледно и страшно в свете луны. — Теперь ты знаешь обо мне все, — сказал он тихо, — твой муж — убийца и мот. Я не достоин счастья даже находиться рядом с тобой. И... ты можешь уйти. Я это пойму. Мирабелла молчала, боясь пошевелиться. — Но ведь он упал сам, — прошептала она. Доминик покачал головой. Губы его задрожали. — Я хотел его убить, — сказал он хрипло, — я хотел, чтобы он умер. Я не протянул руки! Я убийца, Мирабелла, и мне нет прощения. И ты тоже теперь должна отвернуться от меня, как отвернулись мать, сестра и Сибилла. Мирабелла положила руки на холодные камни. Сердце ее билось очень часто. Потом она дернула плечом, сжала на груди концы шали. — Я не понимаю, почему я должна от тебя отвернуться, — сказала она спокойно, будто он только что рассказал ей сказку на ночь, — твой брат упал с башни, а обвинили во всем тебя. Но я не судья, и первой не брошу камень. Пусть другие судят, а я не умею. Да и... кто я такая? — Ты? — он шагнул к ней, и глаза его сияли безумием. Мирабелла даже побоялась, что он сейчас отправит ее следом за Себастьяном, — ты — мое спасение, Мирабелла! — Вот спасением ничьим я точно не могу быть, — она вздохнула, — только если наказанием. Доминик на мгновение закрыл глаза. Грудь его вздымалась. — Только не уезжай, — сказал он, подходя очень близко. Запах его духов и табака ударил ей в голову, и Мирабелла боялась, что не сдержится, и пригладит его растрепанные волосы. А ведь когда она познакомилась с ним, он всегда был хорошо причесан, ни к месту подумала она, вот до чего человека может довести пример находящейся рядом всегда растрепанной женщины! — Мирабелла, — он снова закрыл глаза, собираясь с мыслями, — ты говорила, что наш брак может стать настоящим. Теперь ты знаешь обо мне все! Если ты... Она все же отступила, и прижалась спиной к стене, чувствуя ее холод каждой клеточкой. Неведомые ей ощущения завладели всем телом, ее пробрала дрожь с головы до ног, а руки стали холодными, будто она стояла зимой на палубе лайнера. — Если ты согласишься, я бы... — Ты бы хотел иметь наследника? — спросила она. Доминик замер, вдруг лицо его разгладилось. И за лицом перепуганного и несчастного человека оказалось совсем другое. Доминик рассмеялся, схватил ее за руки и упал на колени. — Мирабелла, невероятная женщина! Ты всегда все ставишь с ног на голову! Сразу к делу! — он обхватил ее за талию, притянул к себе, и вдруг разрыдался, как ребенок.