— А то! — Тогда посидят… — Натворил ты делов, Андрей Викторович! Андропов нервно вышагивал по кабинету на своей даче. Ткачёв сидел перед ним, виновато поглядывая на стопку документов, извлечённых из багажника машины. — Вот что теперь с тобой делать?! Генерал по-мальчишески вытер нос рукавом. — Трефилов мне передал папку… — Точно! — улыбнулся Юрий Владимирович, остановившись. — Назначить вас надо моим заместителем. А что за папка?.. — Там некий план, подписанный вами. С интересным названием «Бросок кобры». — У вас уже есть соображения? — Да. Сегодня вечером люди получат оперативное задание. — Хорошо. Только вот что… Мы с Сусловым договорились. Первое — Яковлева не трогаем, но каналы передачи информации прикроем. Кроме одного. По нему будем дозированно гнать чуть изменённые сведения. Второе — Брежневу пока не трогаем, но, согласно планам, подставляем через Буряце. Ткачёв мысленно согласился — Боря отработал своё. — Третье — дело директора Союзгосцирка отдаём милиции. Пусть раскручивают, как взяточничество. А Лёшу Дубинского вы крепче за яйца прихватите, не давайте ему продыху. Так, а что у нас по Средней Азии? — Работаем, собираем материал, — уклончиво ответил Ткачёв, но Андропов уже не верил в его уклончивость. — И что за материал? — строго спросил он. — Жуть просто, — тихо сказал генерал. — Ясно. Отдайте приказ своим людям, чтобы сворачивались. Особо ярых фигурантов быстро убрать, работу нигде не светить. А материалы подойдут для Прокуратуры? — Конечно, — усмехнулся Ткачёв. — Вот и отдайте их в Прокуратуру. Ткачёв встал, вопросительно посмотрел на Председателя. — Трефилова похороним с почестями, — отвернулся Андропов. — И его секретаря… как погибших в результате несчастного случая. Мне разборок сейчас только не хватает. С Цвигуном едва замяли… Идите, Андрей Викторович. Очередного звания давать не буду, чтобы не привлекать излишнего внимания. А приказ на должность моего заместителя будет вечером. Возьмёте в моём секретариате. Отдел реформируйте так, как вам нужно. — Разрешите идти? — вытянулся Ткачёв. — Погодите, — наморщил лоб Председатель. — Я хотел посоветоваться с вами по одному делу… У вас есть разработка по Михаилу Горбачеву? — Есть некоторые документы… А что вас конкретно интересует? — Видите ли… Мы с Трефиловым считали, что Горбачёва нужно вводить в ЦК под пристальным присмотром, — Андропов потер лоб. — Я не понимаю, — признался Ткачёв. — Зачем?! Этот человек слишком либерален для Запада. Есть данные, что он хочет понравиться «забугорным» лидерам. И в своём стремлении он может наломать дров! — Не надо судить так резко, генерал, — строго приказал Председатель. — У него есть новаторские идеи, а я… не вечен. Присмотрите за ним. Но только очень аккуратно. Все его контакты, все связи тщательно анализируйте. Суслов, конечно, размяк, бывая у него на Ставрополье. Музей, видите ли, своей жизни посмотрел. Но старик умеет выбирать кадры. — Кстати, как Михаил Андреевич? — поинтересовался Ткачёв, припомнив его хватания за грудь. — В больницу от меня уехал, — безразлично ответил Андропов, и тихо добавил: — Старый пень! А потом жестче и громче: — Трефилова и Цвигуна не прощу ему! Ткачёв, въезжая в Москву, подумал, что скоро Новый год. Осталась-то, всего, неделя. Всякие мысли проносились в его сознании и Андрей Викторович мотал головой, чтобы их прогнать. — С вами всё в порядке, товарищ генерал?! Это внимательный Трофимов поинтересовался, глядя в зеркало заднего вида. — Все нормально, Пал Палыч, не волнуйтесь. Надо бы группе Кума на праздник продукты подбросить. Да и денег. — А вы Ворону скажите, чтобы пару бриллиантов продал, — пошутил Трофимов. «А хорошая идея!», — подумал Ткачёв. — «Да ещё и Автондила можно навестить. Давненько я у него не был. Поди, он соскучился по мне». Наступал одна тысяча девятьсот восемьдесят второй год… 1982 Глава 17 Ткачёв вышел на работу второго января и слегка задержался у дверей кабинета, рассматривая новую табличку — Заместитель Председателя КГБ СССР генерал-майор Ткачёв А. В.. Удовлетворенно улыбнувшись, зашёл в приёмную. Поздравил вскочившего со стула Жевнова с прошедшим праздником, но вдруг понял, что так и не знает его имени. — Лейтенант, простите… А как ваше имя? Жевнов смущенно опустил голову. — Я не очень… Аристарх, товарищ генерал. — Дааа! — удивленно протянул Ткачёв. — И как тебя называют приятели? — Кто… Риста, кто — Аря… Андрей Викторович с трудом сдержал смех. — Вот что… Аристарх. Скажите Трофимову, чтобы через два часа машина была готова. И вызовите ко мне майора Гришаева. Майор уже давно засиделся на своей должности, а в связи с реформированием отдела, Ткачёв хотел ему предложить должность своего заместителя и поручить более «тонкие» дела. Оперативную группу тоже бы хотелось расширить, но генерал думал, что по возвращению Лизы из командировки, он, наконец, официально прикрепит к оперативникам Жевнова — ему нравился этот исполнительный молодой лейтенант, раз в неделю летающий в Узбекистан для связи с группой Хмеля. Андрей Викторович только открыл дверь в кабинет, как Жевнов его остановил. — Товарищ генерал. В аэропорту я заметил, что за мной наблюдают. — Вот как! — Ткачёв призадумался. — Как думаешь, кто это? Лейтенант полетел вчера вечером, а вернулся сегодня рано утром. Летал он в Узбекистан, только для того, чтобы передать Хмелю распоряжение генерала. Обычно в Ташкенте Жевнова встречала Лиза, забирала записку от Ткачёва и передавала документы, собранные группой. Но в этот раз документов она не передавала. Иначе Трофимов привёз бы их утром на дачу. Ответ лейтенанта озадачил: — Это не из Управления, и не менты. Они прокололись всего раз — на пустяке. — А подробнее? — Пал Палыч опаздывал, и я решил позвонить ему в машину. У стоявшего рядом с таксофоном человека попросил «двушку». Так он на меня как-то удивленно посмотрел, будто не знал, что это такое. Мужчина, лет сорока. Одет простецки, но лицо какое-то… холёное. Он потом головой мотал, мол, у него нет монеты, но затем, когда Трофимов приехал, и я вышел к машине, то встал к таксофону и набирал номер. — По дороге ничего не было? — Вы же знаете, Пал Палыча. Он наблюдение нутром чует. Так вот он обмолвился, что не понимает — следят за машиной, или нет. — Хорошо, Аристарх. Спасибо. Я подумаю над этим… «А вот это плохо!» — думал генерал, входя в кабинет. — «Жевнов заметил слежку, а Лиза могла и не заметить. Но она там с Хмелём, уж он сможет обезопасить свою связь». Зашёл Гришаев, и Андрей Викторович долго с ним разговаривал. Майор остался доволен назначением и рабочими перспективами. — Вот что меня волнует в первую очередь, — генерал засобирался на встречу с группой Глушко. — Евгений Арсеньевич, попрошу вас проанализировать возможные направления террористических акций, как территориально, так и по персоналиям. Уделите особое внимание Средней Азии и Кавказу, но и другие районы не игнорируйте. Ткачёв не успел выйти из приёмной, как наткнулся на спецкурьера из секретной части. Он передал генералу толстый пакет. В сопроводительной записке был обозначен отправитель — Отдел генерала Питовранова. Пришлось возвращаться в кабинет. В служебной записке за визой Андропова, аналитиками Питовранова выдвигалась версия покушения на первых лиц государства. Версию подтверждали секретные документы, переданные агентами КГБ.