Джон при этих словах чуть не намочил штаны. — Спрашивайте, чёрт вас раздери! Если знаю, то отвечу. Сами понимаете, что я не всезнайка. — Понимаю. Итак, первый вопрос. Кто, по вашему плану, должен занять место генсека ЦК КПСС после Черненко? Фамилии… Джон слегка опешил. По плану вариантов было несколько в зависимости от развивающихся событий. Но вопрос звучал так, будто ЦРУ приводит на пост генсека своего человека. — Яковлев, — ответил Кэрдайн. — Фамилии, Джон. Не одна фамилия, а несколько. — Да откуда мы знаем, кого там выдвинет ваша партийная «мафия». У вас кланов больше, чем на Сицилии кланов мафиози! — Хорошо, вопрос изменю. Горбачев входит в число людей, которым будет оказана поддержка со стороны США и их саттелитов? — Это второй вопрос! Послышался долгий вздох. — Джон, я вас сейчас ударю… — Гы-гы… Ой! Удар в печень оказался точным и весьма болезненным. — Да! Горби рассматривается нами, как одна из самых удачных кандидатур! — А теперь второй вопрос. Кто рассматривается, как нежелательная кандидатура? Джону пришлось подумать. Совсем недавно приходили рекомендации политологов и аналитиков ЦРУ. С ними пришлось ознакомиться всем, кто работал с планом по взаимодействию с СССР. — Таких кандидатур немного, — начал мямлить Кэрдайн, пока не услышал… — Джон, я вас ещё ударю. — Романов, Устинов… Андропов, конечно. Но с учетом того, что Андропов пробился на пост секретаря ЦК… — Понятно, можете не продолжать. Вы будете «подсовывать» Андропову «своих» кандидатов в его окружение. — Скорее, мы будем навязывать Андропову некую точку зрения на них. В открытую, как вы выразились, подсунуть, мы не можем. — Хорошо. Ваши ответы меня устроили. Ответ на третий вопрос вы будете мне должны. Кэрдайн удивился. Уж он бы воспользовался такой ситуацией сполна. Всё-таки, русские — неисправимые романтики! — И вот что, Джон. Не вздумайте от меня скрываться и игнорировать. Тогда следующая наша встреча будет последней. Я просто накачаю вас водкой до беспамятства и брошу под лёд Москва-реки. — А если будет лето? — решил съязвить Кэрдайн. — Не шутите так! — резкий ответ заставил Джона вздрогнуть. — А вот это вам в назидание… Могучий удар в лоб чуть не заставил мозги Кэрдайна прилипнуть к затылочной части черепа. Очнулся Джон в своей машине, припечатанный лбом к лобовому стеклу. Голова болела, и гудело так, будто рядом пробили в чугунный колокол. Капот машины уперся в фонарный столб, а рядом суетились люди в шинелях мышиного цвета. Открылась дверь, и сквозь пелену в глазах Кэрдайн разглядел озабоченное лицо второго секретаря посольства. — Джон, как вы себя чувствуете?! Кэрдайн не смог пошевелить языком. Тот был таким тяжелым, будто к нему подвесили гирю. Вдалеке стоял Ткачёв и, прищурившись, наблюдал за суетой возле машины ЦРУшника. "И как мы проглядели всё это! — думал генерал. — Как получилось так, что какой-то наглый американский мальчишка на полном серьёзе говорит, что советский коммунист их карманный игрок?! И нет, это не Горбачёв. Этот не годится… Это кто-то другой. Тот, кто потом приедет в Конгресс США и торжественно скажет — Господа! Я уничтожил для вас коммунизм и Советский союз! Господи, благослови Америку! И это… дайте мне денег". 1982 Глава 21 — Андрей Викторович, как вы уже знаете, то я покидаю пост Председателя КГБ… Андропов снял очки и, вздохнув, положил на стол. Прищурился подслеповатым взглядом. В кабинете кроме Андропова и Ткачёва никого не было. — Так сделать меня вынуждают обстоятельства… Ткачёв молчал и ждал, когда Юрий Владимирович закончит «вводную» и приступит к изложению дела, но Андропов не торопился. Он крутил очки и тоже чего-то ждал. Или не решался озвучить свои предложения. — Пока вы будете работать под началом генерала Федорчука. Виталий Васильевич не тот человек, которого я бы хотел видеть на посту Председателя, но так решил Леонид Ильич. Ткачёв, до этого сидящий бездвижно и сосредоточенно, наконец, кивнул. Мол, понимаю… — У меня с Федорчуком есть договорённость. Он не будет лезть в работу вашего управления. Правда, какое-то время. И я хочу, чтобы это время вы потратили с пользой. Думаю, что полгода у вас есть. Андрей Викторович не стал спрашивать, что будет после полугода. Это было понятно. Брежнев был очень плох здоровьем и на партийном «олимпе» сейчас решался вопрос — кто займёт его место. Кандидатур было несколько — сам Андропов, Черненко и Громыко. Громыко даже приходил к Андропову поговорить о разделе партийной власти, и не будет ли Юрий Владимирович против него, если тот станет генсеком. То есть, Громыко хотел вернуть Андропова на пост Председателя КГБ, а секретарем ЦК сделать… Горбачёва. Юрий Владимирович перед этим разговором встречался с Ткачёвым накоротке. Андрей Викторович рассказал ему о встрече с агентом ЦРУ и показал пленку. И теперь Андропов стремился только вверх — на место Генерального секретаря. Обратной дороги у него не было. Тандем Громыко-Горбачёв привёл бы во власть совершенно не тех людей, по мнению Андропова. — Первое, — Юрий Владимирович все же решил озвучить свои предложения. — Ленинградским ОБКОМом руководит Романов Григорий Васильевич. Тщательно присмотритесь к нему и аккуратно отсейте из его окружения… ненужных людей. Мне некому это доверить, кроме вас. Ткачёв решил чуть возразить. — Юрий Владимирович, но ЦРУ не даст вывести Романова наверх. Так же, как не даст скомпрометировать Горбачева. Я просто не смогу в одиночку противостоять им. — А вот это второе, Андрей Викторович, — Андропов решительно нацепил очки на нос. — Я знаю, что у вас есть группы, способные к силовому давлению. Я вас лично просил их создать. И насколько я понимаю, судя по операции в Ташкенте, они у вас есть. Меня не интересует, сколько их, и какова их численность, но… предлагаю вам вывести группы из-под контроля КГБ. В кратчайшие сроки обеспечить людей всем необходимым и законспирировать. Как это сделать — вы решите сами. Ткачёв от удивления выпучил глаза. — И что вы так смотрите, генерал? — усмехнулся Андропов. — Поговорите с Устиновым. Он может предоставить базу ГРУ. У него, вообще, много чего есть. Я предупредил маршала о встрече с вами. Андрей Викторович и тут хотел возразить, но понял, что ГРУ выполнять приказы Андропова будет несподручно. Это может вызвать волну нежелательных вопросов со стороны членов Политбюро. А многие из них не разделяют взглядов Юрия Владимировича. — И третье. Прижмите немножко «авторитетов». А то уж больно вольготно они себя чувствуют при Щелокове. Пусть финансируют конспирацию ваших групп. Разрешаю действовать жестко, но осмотрительно. И четвёртое — зайдёте в техотдел и получите новые станции связи. Я распорядился. Станции снабжены защитой от прослушивания. Андропов замолчал, хотя и не отпускал Ткачёва. Наконец, тихо закончил: — И последнее, Андрей Викторович… Тоже готовьтесь к переходу на конспиративное положение. Пока только готовьтесь. Возможно, понадобятся силовые акции. Не сказать, что Ткачёв был удивлён последним предложением Андропова. Это было очевидно — борьба за власть принимала совсем уж искажённый вариант. За парадной вывеской скрывались совсем не благородные намерения и люди, рвущиеся наверх, могут не перед чем не остановиться. Но остановить их кому-то же надо. Андрей Викторович понимал, что распоряжение Андропова рассчитано на полную лояльность к нему Ткачёва и его силовиков. Но что могут сделать пять-шесть человек против хорошо организованных людей, к тому же, поддерживаемых ЦРУ. Да и не только ЦРУ. Наверняка замешана МИ-6, да Интерпол тоже, как говориться, при делах. И как против такой махины? А главное — ради чего?! Вот чем отличается то же Романов от Брежнева? Или Горбачёва? Так вот это мы и выясним, думал Ткачёв, шагая по коридору в кабинет. Елизавета после командировки в Узбекистан держалась с ним подчеркнуто официально и сухо. А Ткачёв не возражал против таких отношений. Как гласила пословица — баба с возу, кобыле легче. Хотя легче Андрею Викторовичу не было. Лиза была для него и другом, и помощником, но сближаться с ней он не считал необходимым. Учитывая в какие «игры» он попал, это могло быть для неё тяжело. Да, Ткачёв понимал, что женщина, не растратившая своей сути в любви к близкому человеку, неосознанно выплёскивает свою любовь и нежность в таких количествах, что не может себя контролировать. И если бы не эта «работа», то Ткачёв упал бы в Лизины руки полностью. Но кто-то же должен делать эту работу! — Добрый день, Андрей Викторович, — дежурно улыбнулась Лиза, когда Ткачёв зашёл в приёмную. — Здравствуйте, — обронил он, проходя в кабинет. Закрыл за собой дверь и упал в кресло. Именно упал задом, а не присел. Раздраженно кинул папку на стол, уставившись в окно. А там вовсю расцветала майская зелень, и в воздухе витал очаровательный аромат. А тут приходится сидеть в кабинете и выдумывать план конспирации. Дожил! Нет, над конспирацией пусть подумает Хмель, решил Ткачёв. А ему сейчас надо собирать информацию. Давненько он не заезжал в Измайлово — к «группе» Глушко. Да и к старику Толю надо бы заехать — посоветоваться и кое-что уточнить. — До завтра меня не будет, — буркнул Елизавете генерал, закрывая кабинет. Она только молча кивнула.