1981 Глава 5 Автондил Акакиевич сильно нервничал. В последнее время всё из рук валилось. Да и дела шли плохо — аресты Железной Беллы и Медунова сыграли против Автондила. Да ещё этот «прокол» с Зареченском… Авторитет в задумчивости постучал пальцами по столешнице столика, отделанной тонким шпоном дуба. Взял чашечку и сделал маленький глоток натурального колумбийского кофе. Автондил ждал вестей из Южноморска и очень надеялся на то, что вести будут приятными. Три недели назад к нему на встречу пришёл мелкий чиновник из МИДа. За него похлопотал один из партнёров Автондила по щекотливому, но очень прибыльному делу — с недавних пор в творческой среде СССР, и у детишек партийных и министерских чиновников вошло в моду нюхать кокаин. Автондил через своих людей наладил поставки порошка из Колумбии. Партии, конечно, были небольшие, но прибыль приносили немалую. Чиновник из МИДа сбивчиво объяснил возникшую проблему. Оказывается, первый секретарь горкома Южноморска имел некие документы, а также приличную коллекцию золотых монет и драгоценных камней. Сам секретарь куда-то бесследно исчез. И достоверно известно, что бумаги и драгоценности с собой не взял. Чиновник предлагал авторитету организовать поиски «клада». На вопрос Автондила — а в чём интерес таких поисков, ведь «клада» может и не быть, чиновник выложил перед авторитетом двадцать тысяч долларов США. И сказал, что драгоценности его не интересуют, нужны только бумаги. И если документы будут найдены в кратчайший срок, обещал увеличить гонорар до ста тысяч американских долларов. Автондил тогда понял сразу — доллары не просто так. Документы нужны западной разведке. Но какие государственные секреты может хранить секретарь провинциального городка? Чиновник из МИДа нервно пояснил, что документы носят характер личного архива секретаря, и никаких военных тайн в их содержании нет. Автондил посчитал такой ответ резонным. Мало ли какой компромат собирал секретарь. И через воровских авторитетов Южноморска организовал поиски. Известный в воровских кругах мошенник, по кличке «Чародей», скрупулёзно отмерял на точных весах количество граммов порошка, расфасованного в бумажные пакетики от Аспирина. Чародей делал это в подполе своего гаража, где стоял древний и ржавый «Москвич». Чародей наладил свой небольшой гешефт, разбавляя порошок высококачественной смесью муки и сахарной пудры. Он имел пяток «своих» клиентов на модную дурь и втайне от Автондила поставлял им дозы. Как никак, а тысяча рублей за дозу была солидной прибавкой к его пенсии, составлявшей всего шестьдесят два рубля. Да, Автондил подбрасывал Чародею денежку, и немалую, но хотелось чего-то своего — независимого от желаний авторитета. Увлеченный расфасовкой, Чародей не заметил, как приоткрылась крышка погреба, и миниатюрный фотоаппарат тихо щелкнул несколько раз. Закончив работу и упаковав «свои» дозы в отдельную коробочку, Чародей поднялся из подпола и… застыл в изумлении. На табурете перед ним сидел Андрей Викторович Ткачёв. Чародей было дернулся, но два дюжих молодца мягко и крепко прихватили его за руки. — Так, так, так, — протянул Ткачёв. — И что у тебя в карманах, Чародей? — Аспирин, гражданин генерал, — не стушевался мошенник. — А по какому праву?! — Ну, ну! Не изображай невинную овцу. Ты же знаешь, что КГБ в рамках оперативных мероприятий может работать без санкции прокурора. А, собственно, санкции мне и не нужны. Стоит показать вот эти фотки Автондилу, как ты сам прибежишь ко мне за защитой. Ткачёв вынул из конверта фотографии и показал Чародею. Мошенник скрипнул зубами… — Да, да, Чародей, — усмехнулся Андрей Викторович. — Жестко и грубо стали работать, гражданин генерал, — процедил сквозь зубы мошенник. — Так и должность у меня теперь другая, — отпарировал Ткачёв. — Но не будем играть в слова и перейдём к делу. — Извольте… — Какие дела у Автондила в Южноморске? Чародей вздрогнул. Вот только о Южноморске ему в данный момент не хотелось говорить. Но что будет с ним, когда Автондил увидит фотки Ткачёва, даже представить было страшно. — Ладно, я подтолкну твои мысли, — подождав, сказал Андрей Викторович. — Я не буду изымать у тебя порошок, деньги и валюту. А если ты подпишешь соглашение о сотрудничестве со мной, то отдам тебе эти фотки и негативы. — Гражданин генерал, я ссученным никогда не был и не буду! — Ох, сколько воровского пафоса! — издевался Ткачёв. — Ладно, тогда поехали к Автондилу. Думаю, он будет не в пример сговорчивей. А на тебя мне наплевать, Чародей… — Стоп, стоп, гражданин генерал, — затрясся мошенник. — Что вы от меня хотите?! Я скажу, но… подписывать ничего не буду. Ткачёв задумался. Ему необходимо было сейчас переиграть Чародея и любым способом принудить к подписанию сотрудничества. — Допустим, — кивнул Андрей Викторович. — Но я тебе тогда ничего не гарантирую. Чародей закатил глаза. — Черт! Как вы узнали о порошке?! — Скажем так — я догадался. Слишком часто ты в последнее время навещал Бориса Буряце. Я знаю, что у Автондила есть общие интересы с ним, но оказалось — сынок Бориса и его приятели небезразличны к кокаину. Но к папе он не пошёл, явно опасаясь отцовского гнева, а ты зачастил в цыганский театр. Чародей немного успокоился. Игры Ткачёва явно не касались его личности. Генерал просто его вычислил и решил использовать в своих целях. Ну, а почему бы не помочь «родному» КГБ? Защита такой службы имела существенные преференции. — Банкуй, гражданин генерал, — сдался Чародей. — Где тебя черти носят?! — набросился Автондил на своего подручного, когда Чародей зашёл в отдельный кабинет ресторана «Пекин». — А что случилось? — удивился мошенник. — Ты же знаешь, чем я занимался! — А что так долго? — Пришлось пару часов выждать у МГИМО, а потом заехать в Плехановский. Вот… выручка. Чародей достал из кожаного портфеля пачки сторублёвых купюр и положил на стол. Автондил успокоился и быстро проговорил: — Сейчас поедешь на Курский вокзал, — не считая, Автондил кинул Чародею одну пачку денег. — Поезд Адлер-Москва прибывает в восемь вечера. В пятом вагоне встретишь вора по кличке «Щербатый». Узнаешь его по двум золотым фиксам и коричневому чемодану с наклейкой «Аэрофлот». Привезёшь сюда. Зайдёте через служебный вход. Возьми мою машину и двух парней. Щербатого обыскать, но чемодан не трогать! Найдёте у него оружие — немедленно выбросьте. Понял! — Да. — Езжай. Машина с парнями у служебного входа. Это было плохо. Чародей никак не мог сообщить Ткачёву о приезде курьера, хотя генерал и говорил, что присмотрит за мошенником. Но не бежать же к телефону-автомату в холл ресторана! Это немедленно стало бы известно Автондилу… Встреча прошла гладко. Щербатый не сопротивлялся шмону и только сверкнул фиксой, улыбнувшись, когда шестёрки Автондила вытащили из дубленки старенький ТТ, а из голенища модных ботинок — нож. — Братва, всё понимаю. Я не в претензии. Автондил радушно принял Щербатого, налил водки и потчевал закусками. Потом Южноморский авторитет достал из чемодана толстую черную папку. — Подгон, тебе, Автондил, — кивнул на неё Щербатый. — Это то, что тебе надо? Московский авторитет освободил от завязок папку и стал читать сложенные в ней документы. Прочитав пару страниц, удивленно нахмурился, но быстро совладал с эмоциями, небрежно заявив: — Да, Щербатый, благодарю за подгон. И поставил на стол небольшую коробку, видимо, приготовленную заранее. — Что это? — напрягся Щербатый. — Сто тысяч. Оплата за розыск. — Отдай в общак, Автондил, — махнул Щербатый. — Щедро, — качнул головой Акакиевич. — Уважуха… Южноморскому авторитету так и хотелось спросить за бумаги в папке, но Щербатый законы знал — за такой вопрос могут и язык отрезать. К тому же, найденные золото и камушки стоили раз в тридцать больше, чем предложил за розыски Автондил. А за сумму сокровищ московский авторитет не спрашивал. — Парней дашь своих, чтобы в аэропорт доехать? — спросил Щербатый. — Не вопрос. Передай у себя братве от меня поклон… Когда все разошлись, Автондил Акакиевич ещё долго сидел за столом, поглядывая на папку. Он ожидал, что найдёт в ней нечто подобное. Старый вор был слишком осторожным, да и образование имел соответствующее. Не четыре класса начальной школы, потом колония для малолеток, а потом несколько лет зоны. У Автондила были два красных диплома об окончании МГИМО и философского факультета МГУ. Он и в тюрьму попал по глупости — после защиты диплома в МГУ отметили с друзьями это событие, напившись. Ну, и женщин захотелось. Только не по вызову, а настоящих. Вышли на улицу, встретили в подворотне молодого мужика с красавицей. Красавица, конечно, в отказ и в крик. Ну, и не рассчитали… Да ещё мужик оказался не хлюпиком, а как потом выяснилось — ментом. Со злости ему наваляли, и красавице. Все ценные вещи сняли, а тела в подвал кинули. Хорошо мент с женой выжили, а то бы пошли бывшие студенты «под вышку». Десятку «строгача» отсидел, не помогли даже связи родителей-дипломатов. У них после этого большие неприятности начались. Избитый мент деньги принимать отказался. Да ещё папашка попался на даче взятки прокурору. В общем, сгинули родичи Автондила на каком-то поселении, он даже и не знал где их могилка. «Короновали» Автондила уже на воле — за особые заслуги перед «обществом». Ушлый и умный новоиспечённый «вор в законе» быстро приобрёл нужный авторитет, сколотив преступное сообщество, в простонародье именуемое бандой. И быстро «просёк фишку» в Краснодарском крае, войдя в близкое знакомство с Беллой Бородкиной. Деньги потекли рекой, и на них Автондил покупал нужных людей с потрохами, выполняя для Железной Беллы щекотливые поручения. Документы в папке первого секретаря Южноморска Автондила шокировали. Он пожалел о том, что ввязался в это дело, польстившись на валюту. Ведь, как жопой чувствовал! Не хватало ещё, что кто-нибудь «стукнет» об этой папке в КГБ. Наверняка, чекисты ищут эти документы. Может, сжечь их, пока не заявился в ресторан Ткачёв? И как он умудрился стать генералом КГБ?! В Зареченске было мутное дело, но Автондил, вроде, всё рассказал генералу Трефилову. И тут авторитета осенила мысль. Он взял салфетку и написал на ней адрес. — «Коротыш», подойди! — позвал негромко Автондил. В кабинет зашёл невысокого роста молодой парень. Под тонким свитером перекатывались сильные мышцы, невидящий взгляд белёсых глаз, длинные пальцы сжимали кепку. — Вот адрес. Возьми своих ребят, и привезите мне человека. Скажете — я зову. Будет артачиться — мягко уговорите. Всё понял?! Парень кивнул и ушёл. Автондил цокнул языком. Если всё получится, то, как говориться, будут и волки сыты, и овцы целы. Он открыл папку, порылся в бумагах и вынул три документа. Прищурился, раздумывая. Потом на чистом листе бумаги написал фамилии четырех человек. — Ну, вот… Простите старика, — прошептал авторитет, глядя на написанные имена. — Вам уже ничем не помочь, а мне ещё послужите.