Ната вспыхнула: – Много ты понимаешь! Костя хотел что-то еще добавить, но Ната уже убежала. Таня из седьмого офиса к просьбе Наты отнеслась как-то странно. – Что ты! Что ты! Нет у меня ничего! – Как нет? А куда делись все упаковки? – Выкинула! – Зачем? – Ты слепая? Не видела, что в офисе «Чайна той» делается? Обыск! Полиция! Мне проблемы не нужны! И тут Нату осенило: – Танька, ты же употребляешь эту «ангельскую пыль»! – Тише ты! – окончательно перепугалась Таня. – Чего ты кричишь? Ну да, иногда закидываюсь. Ты тоже, как я понимаю? Ната кивнула. Иногда для пользы дела можно и соврать. – А где берешь? – Мне Мага лично привозит. В голосе Тани послышались нотки гордости. Ната хоть и не знала, кто такой этот Мага, но поняла, что человек он в деле с набитыми «ангельской пылью» игрушками далеко не последний. – Можешь мне его телефон дать? – А твой поставщик чего? Сдулся? – Говорит, у него ничего нет. – Так и у Маги нет. Я ему утром первым делом позвонила, он сказал, что пока не знает, но потом товар будет в другом виде к людям приходить. – Не в игрушках? – Нет. – Как жалко, – опечалилась Ната. – А я уже привыкла с игрушками получать. У меня их целая коллекция. – Ты чего, их хранишь? – А ты разве нет? – Нет, конечно! Я их вскрываю и выкидываю. Разговор с Таней, по крайней мере, объяснил происхождение уточки. Таня ее купила у своего Маги, использовала содержимое и выкинула уточку. Костя нашел сломанную уточку, починил и презентовал Нате. Поэтому уточка хоть и служила контейнером для передачи «ангельской пыли», но когда она попала в руки к Нате, то была уже пустой. И Счетовод, получив уточку от Наты и заплатив за нее деньги, был очень этим фактом недоволен. – С этим разобрались, – пробормотала Ната. – Но что с другими игрушками? Почему в них нет «ангельской пыли»? Выходит, что «Чайна той» тут ни при чем? Наркотик попала в игрушки уже потом? В принципе, в этом не было ничего невероятного. Если Косте удалось легко и просто склеить сломанную игрушку, то и кто-то другой мог проделать похожую манипуляцию. Ната сходила к себе в офис, уведомила всех, и в том числе Глеба Валерьяновича, что увольняется. И совсем не удивилась, когда тот ей сказал, что в таком случае бонус за прошлую неделю она не получит. – Не переживай! – шепнула ей Ритка. – Он никому не заплатил! Сквалыга! Сказал, что мы все плохо работали, прибыль компании упала, нам надо приналечь, чтобы выйти на этой неделе хотя бы в небольшой плюс. А ты куда уходишь? Место хорошее? – Я ухожу замуж! – Не хочешь, так и не говори! – обиделась Рита. – Я у нее по-дружески спрашиваю, а она издевается! Может, я тоже хочу отсюда уволиться, надоел мне этот лохотрон! Потому и спрашиваю, может, мне там тоже местечко найдется. – Я выхожу замуж. – И жених богатый? – Богатый! И даже очень! – Будет врать-то! Ты же нищая. На таких, как мы, богатые не женятся! – А может, я теперь тоже богатая? – Ты-то! Ой, не смеши меня! И Рита рассмеялась. В другой раз Ната обиделась бы на нее, а тут не стала. Пусть смеется. Рассказывать про наследство дяди она никому не стала. Вместо этого Ната пошла в столовую, где заказала все тот же чай и пирожное. Обычно по понедельникам сдоба и все кондитерские изделия бывали сносными, потому что оставлять на выходные с пятницы выпечку и пирожные все же не рисковали. Но «Наполеон», похоже, был приготовлен на какое-то праздничное мероприятие, крем благополучно успел скиснуть, а чай был все тот же, остро пахнущий ванилью. Костя тоже был тут, раздаривал оставшиеся яблоки буфетчицам. Яблок было еще много, буфетчицы Косте улыбались. Еще бы, получить начинку для пирожков на халяву удается не каждый день. Ната даже порадовалась, может, теперь вместо невыносимого чая гостям будет предложен ароматный компот из свежих яблочек. Впрочем, если вспомнить клюквенный морс, состоящий из воды, красителя и нескольких жалких ягод клюквы, кинутых для затравки, будущий компот уже не так сильно радовал. – Да и вообще мне-то что? Можно подумать, я еще когда-то буду тут столоваться! Ни за что! Кончились мои горькие денечки. Но тут в столовой появился следователь. – Вот вы где! – воскликнул он, увидев Нату. – Так я и думал, что вы тут. Говорят, вы уволились? Могу я спросить, с чем связано ваше увольнение? «Все равно ведь узнает», – тоскливо подумала Ната. И убедившись, что никто их не слышит, рассказала следователю о своем богатом дяде и его завещании. Она очень старательно обходила вопрос о количестве наследников, но следователь был не дурак, быстро смекнул, что к чему. – Но ведь ваш брат тоже должен был стать обладателем сказочного состояния вашего дяди. – Да. – Но он умер до того, как вы узнали о наследстве? – Вы можете мне не поверить, но это так и есть. – Нет, отчего же? – резво возразил следователь. – Я вам верю. – Верите, что я не убивала своего брата? Ура! – А кто вам сказал, что вы причастны к его смерти? – Ваши оперативники давили на меня, чтобы я призналась в убийстве Макса. – Если бы действительно давили, то вы бы уже давно признались, – снисходительно произнес следователь. – Это они так… легонько надавливали. – Вы можете теперь их защищать, сколько вашей душе угодно, но мне было неприятно. – Неприятно другое. А именно то, что ваш брат скончался от употребления чрезмерно большой дозы героина. – А мне говорили, что Макс употребляет какой-то синтетический наркотик. – «Ангельская пыль», – кивнул следователь. – Да, он сидел именно на ней. Но умер он от героина. Мне кажется, что в его намерения не входило умирать. Помните цветные фантики в ванной комнате? Мы еще не могли понять, что это за бумажки. Потом сообразили, это кусочки папье-маше, размокшие от высокой влажности. Ваш брат вскрыл очередную игрушку, отмерил себе очередную дозу своей отравы, но по какой-то причине в этот раз в игрушке был совсем другой наркотик. – Хотите сказать, что «ангельская пыль» будет послабее героина? – Ее действие отличается, да и количества «пыли» требуется на одну дозу куда больше. Если употребить такое же количество героина, то смерть будет неизбежна. – Но как же Макс не отличил один наркотик от другого? – У него при себе не было химической лаборатории. А на вид порошки идентичны. Возможно, что-то ему и показалось странным, но он доверял своему поставщику. И, как оказывается, зря. – А кто поставщик? Вы нашли этого человека? Того, кто принес Максу коробку с игрушками! – Это всего лишь курьер. Его мы нашли, но что толку? Он ничего не знает.