– Пройдём, – равнодушно ответила Жанна. – Ждите, я переоденусь. У машины (решили ехать на «рено» Нестора, так как внедорожники и «лексус» бросались в глаза) она появилась в строгой чёрной юбке до колен и белой блузке, обтягивающей грудь. Этот наряд превращал её в деловую женщину, коих в учреждениях на территории Кремля работало много. Нестору переодеваться было не во что, а ехать от Китай-города до района Щукино и обратно значило потерять не меньше двух часов, и он остался в своём обычном костюме тёмно-синего цвета, в общем-то выглядевшем вполне по-деловому. Виктор сел за руль, и «рено» выбралась через тоннель на набережную Москвы-реки. – Я бы хотел… – начал Нестор, пытавшийся успокоить сердце и мечущиеся в голове мысли. – Слушай внимательно, – опередила Жанна его вопрос. – Готовься к главному бою, силы тебе понадобятся немалые. Подозреваю, что Долгий тоже слипер либо имеет крутую программу, которая и позволила ему так долго находиться рядом с президентом. Моя задача – организовать проход на территорию Кремля и в здание Администрации, к кабинету президента. Идём вдвоём, и если я вдруг остановлюсь, ты останавливаешься тоже и начинаешь со мной разговаривать. – О чём? – не понял Нестор. – О чём угодно, не имеет значения. Я в этот момент буду отсутствовать. – В смысле… а-а! – До него дошло, что девушка имеет в виду переселение в другого человека. – Поэтому мы наверняка пройдём, – закончила Жанна. – Но будь наготове, возможно, и тебе придётся прыгнуть пару раз в кого-то, если понадобится выключить не одного встречного. – Уловил. Дальше ехали молча. На территорию Кремля проехали со стороны Боровицких ворот, открытых в это время, в половине двенадцатого, то есть в разгар рабочего дня. Разведка уже доложила, что президент в рабочем кабинете и ждёт делегацию. Так как их машины не оказалось в списке допущенных к проезду, к ней вышел молодой рыжеватый охранник в красивой униформе, наклонился к открытому окошку водителя, и Жанна перепорхнула в него, не сказав ни слова. Замерла на сиденье, и Нестор понял, что она переселилась. Охранник потребовал у водителя права. Виктор подал. Парень глянул на них, вернул, выпрямился и что-то проговорил в усик рации, выглядывающий из-под кепи и спускающийся к губам. Выслушал ответ, ещё раз поговорил с кем-то, наверно, с дежурным на мониторе, отступил в сторону и поднял руку, приглашая гостей проехать. Виктор нажал на педаль газа. Жанна шевельнулась. – Что ты ему вшила? – спросил Нестор с любопытством. – Чтобы он внёс машину в реестр спецслужбы президента. Мы теперь агенты БСП, у нас важная задача. – Да уж, – проворчал Виктор. – А зачем потребовала права? – Чтобы телекамеры зафиксировали, как я проверяю якобы наш карт-бланш. – Куда теперь? – спросил Виктор. – Я здесь не ориентируюсь. – Налево, по дорожке, к корпусу Сената и на его парковку. Через несколько минут они оставили машину с Виктором за рулём среди двух десятков других автомобилей во дворе старинного белого здания с зелёной крышей, в котором два века назад и в самом деле располагался Сенат, и поднялись в небольшой рабочий вестибюль, предназначенный для прохода только служащих Администрации и сотрудников спецподразделений. Их встретили стандартная рамка магнитоискателя и двое рослых парней в форме сотрудников ФСО. Жанна остановилась. Нестор посмотрел на неё и проговорил обыденным тоном: – После пандемии надо было вводить совершенно иную стратегию наблюдения. Меняться должны не только люди, но и институты. Бюрократии надо противопоставить алгоритм, элите – самоограничение, народу – общину. Чиновников подчинить системе социального доверия, богатых – соответствующим налогам, труженикам дать возможность вести хозяйство. Справедливость для общества – это благо, которое выше любого права. Первый страж входа замер на секунду. Второй посмотрел на него с удивлением и тоже застыл. Затем оба сделали одинаковые жесты: проходите, мол, – и пропустили гостей. Прошли вестибюль, поднялись на второй этаж. – Так что ты там говорил о справедливости? – осведомилась Жанна, сохраняя деловое выражение на лице. – Справедливость выше любого права… – Нестор покосился на спутницу. – Ты… запомнила? – Как видишь. – Ты же была… вне себя… – Сама удивляюсь. Но это твоё влияние, ты посоветовал тренироваться с задержкой части сознания. – Я не учу плохому, – позволил он себе пошутить. – Спасибо. Готовься, подходим. По коридорам, устланным красными ковровыми дорожками, ходили люди, на пару никто не обращал внимания, и Нестор внезапно успокоился, проникшись уверенностью в том, что авантюра удастся. У двери в секцию здания, где располагался кабинет президента, пришлось задержаться. У неё уже толпился народ в количестве десятка человек (две женщины, остальные мужчины в возрасте от тридцати до семидесяти лет), и Нестор узнал одного из них – советника Брусникина, которого они с Жанной недавно спасли на озере от киллеров. Жанна искоса посмотрела на спутника. Но он уже и сам догадался, что перед ними к президенту направляется та самая делегация «важняков», которую возглавляет советник Долгий. Данная секция охранялась не только дистанционно, с помощью телекамер, датчиков оружия и системой распознавания лиц, но и сотрудниками спецбатальона ФСО, по сигналу тревоги появлявшимися в коридорах здания буквально в течение нескольких мгновений. В тот момент, когда слиперы подошли к перегородке, дверь в которой вела к залам совещаний и кабинету президента, делегацию Долгого как раз встречали два охранника, но уже не в этикетной униформе, а в гражданских костюмах. Поговорив с советником, они исчезли, будто растворившись в воздухе, и группа гостей в количестве шести человек проследовала дальше. Не мешкая, Жанна и Нестор направились следом, но были остановлены сразу же за дверью теми же двумя сотрудниками президентской охраны, опять-таки возникшими в коридоре как по мановению волшебной палочки. – Ты – правого, – сказала Жанна. Они остановились. Но замерли и охранники, не успев потребовать пропуска. Пауза длилась три-четыре секунды. Затем охранники удалились (открылись незаметные двери по обе стороны коридора), а слиперы двинулись вперёд, не сделав ни одного лишнего движения. В приёмной рабочей резиденции президента уже никого из делегации Долгого не было, кроме девушки в строгом костюмчике и пресс-секретаря президента, усы которого давно стали предметом насмешек журналистов. Они оглянулись на стук двери. – Вам что нужно… – начала девушка, будучи деловым секретарём президента. – Она моя, – сказала Жанна. Нестор переселился в голову пресс-секретаря, соорудил скорый «подвал» и вернулся обратно. Девушка-секретарь села за стойкой перед компьютером. Жанна пересекла приёмную, Нестор открыл дверь, и они вошли. В СМИ не раз показывали внутренности рабочих кабинетов президента России, подчёркивающие скорее историческую преемственность такого рода помещений, нежели роскошество интерьеров. Мишурный блеск здесь отсутствовал напрочь. Нестор никогда не был ни в одном из них, но видел по телевизору, поэтому не стал отвлекаться на изучение стоящих в кабинете столов, стульев и шкафов. Он сразу обратил внимание на главное: члены делегации сидели рядком на стульях у стеночки, а президент и советник Долгий стояли, обратив лица к двери, из которой в кабинет вошли слиперы. – Видите, Анатолий Павлович? – мягким доброжелательным баритоном произнёс Долгий. – Вот и они, легки на помине. Я вас предупреждал, что они без проблем пройдут ваши посты, и оказался прав. Президент ткнул пальцем в столешницу, и в кабинет бесшумно ворвались четверо молодых мужчин в гражданском, но вооружённые «удавами» и пистолетами-пулемётами ПП-2000. – Он – мой! – еле слышно проговорила Жанна, разглядывая Долгого чернеющими глазами. Нестор хотел спросить: а мне в кого прыгать? – но сообразил, что ему придётся брать на себя всех, кто находится в кабинете помимо советника и президента. Или по крайней мере тех, кто имел право и возможность открыть огонь на поражение, то есть – охранников. Идея сверкнула в глубокой психике, почти не затронув сознания. Если раньше он перемещался в любого человека единым «пакетом личности», перехватывая волю и затемняя сознание клиента, то сейчас этот способ перехвата волевого контроля не гарантировал победы. Завладев одним человеком, он не мог удержать остальных от выполнения своих функций, даже крикнув «не стрелять!» Они, скорее всего, всё равно открыли бы огонь. Поэтому, включив сердце на полную мощность, «на форсаж», Нестор раздвоился, прыгая, а точнее – расчетверился, и его «мыслеволевые фрагменты» пулями вонзились в головы охранников, путая их сознание. Все четверо застыли, превратившись в кукол, а потом безвольно опустили оружие. Что касается самого слипера, то его ощущения были до того странными, что ему потребовалось дополнительное усилие для объединения «крупинок мыслей» в единый пучок и осознания того, что он сейчас представляет собой настоящий гранат, зёрнами которого стали мысли, эмоции и переживания. Спасло вмешательство в ситуацию свидетеля происходящего – президента Сбербанка. Он вскочил, когда охранники опустили пистолеты, и попытался вырвать пистолет у ближайшего парня.