— Выглядит, как отравление ядом или чем-то таким, — продолжил сержант. — Оставим это врачу, — грубо оборвал его Камлет. — Нам нужны факты, а не предположения. Он полностью одет. Обувь на месте. Воротник ослаблен. Заметим это, а вдруг с ним случился приступ апоплексии. Учитывая его телосложение — вряд ли, но никогда не знаешь наверняка. Сержант, посмотрите, что у него в карманах, но не сдвигайте его. Пирбрайт лежал на спине, так что сержант Робсон смог обыскать карманы без того, чтобы поменять положение тела. — Ничего особенного, — отчитался он. — Новая банкнота в десять шиллингов, пара монет по полкроны, пара шиллингов, три латунных трехпенсовика и пятипенсовик. Старая трубка и мешочек с табаком, да полупустой коробок спичек. Перочинный ножик. Огрызок карандаша. Носового платка нет. Нет никаких документов, кроме удостоверения личности. Наручные часы идут. Показывают 8:57. — Отстают на две минуты, — заметил инспектор, сверившись с собственными часами и сделав пометку в блокноте. Затем он секунду-другую глубокомысленно смотрел вниз, на тело. — В любом случае, это не была спокойная смерть, — в итоге заключил он. — Видите пучок травы в его правой руке? Очевидно, он вырвал его в смертельной агонии. Посмотрите, вот отсюда он его вырвал. Может быть, отравление. Может, припадок или что-то такое. В любом случае, внезапная смерть. Если бы у него что-то болело, он бы не забрел на такое расстояние от хижины. Гартер, поищи следы. Его могло вырвать по пути сюда. Констебль повиновался, но, осмотрев землю, сообщил, что не нашел ничего подобного. — Значит, его стошнило внезапно, — решил Камлет. — Ну, оставим это на доктора. Это вне нашей компетенции. Врач даст показания на дознании. Камлет знал, что токсикология ему не по силам, и потому он не спешил затрагивать эту сторону дела. С некоторым облегчением он увидел, как приближается автомобиль доктора Эллардайса. Доктор молча выслушал отчет инспектора о случившемся. Затем он подошел к телу и тщательно осмотрел его. Когда врач снова поднялся на ноги, его первые слова удивили инспектора. — Вероятно, старший констебль захочет увидеть тело до того, как оно будет сдвинуто с места. Вы можете вызвать его как можно скорее? — Они с мистером Уэндовером остановились в Грэндже, — ответил Камлет. — Доктор, если хотите, я отправлю Картера на машине к телефону, чтобы вызвать его сюда. Но что ему сказать? — Конечно, скажите, что это важно, — резко ответил Эллардайс. — И скажите, что я хочу, чтобы он прибыл. Скажите, что это снова дело о кроликах. Для инспектора это прозвучало, как таинственный пароль, но он вовсе не хотел проявить свое недоумение перед подчиненными. — Хорошо, сэр. Картер, слышал? Возьми машину. Вот ключи. Передай это сообщение сэру Клинтону в Талгарт-Грэндж. И возвращайся как можно скорее. Когда констебль удалился, Камлет ожидал услышать какое-то объяснение, но Эллардайс бесцеремонно отмахнулся от его вопроса. — Я подожду сэра Клинтона, — заявил он. — Ведь нет же смысла дважды пересказывать одно и то же, не так ли? — Допустим, что нет, — хмуро ответил Камлет. Было очевидно, что врач и старший констебль владеют какой-то информацией по этому делу, и Камлету совсем не нравилось, что он остался не при делах. Он исполнился надменности, но явно не смог произвести впечатление на Эллардайса, который для того, чтобы скрасить ожидание, посматривал на землю, явно что-то в ней выискивая. Инспектор обрадовался, когда появилась машина сэра Клинтона. Уэндовер сопровождал старшего констебля. Камлет поспешил встретить их первым и кратко отчитался о деле. Он едва успел закончить рассказ к тому времени, когда Эллардайс подошел к ним. — Это подозрительное дело, — без предисловий указал врач. — Помните, как я рассказывал о кроликах? Сегодняшнее происшествие полностью совпадает с тем случаем. — Что за кролики? — встрял инспектор. — Некоторое время назад я нашел здесь мертвых кроликов, — коротко пояснил Эллардайс. — Кстати, — вставил Уэндовер, — мне кажется, что здесь находили и других мертвых кроликов. Клинтон, помните тот вечер, когда я привел вас сюда посмотреть на раскопки? Юный Ноэль Ист рассказывал нам о том, как нашел кроликов, убитых взрывом бомбы. — Кажется, это место небезопасно для кроликов, — сухо заметил сэр Клинтон. — Но сейчас мы здесь по вопросу более важному, чем один-два кролика. Что вы об этом думаете? — последний вопрос был обращен к доктору. Эллардайс пожал плечами. — Пока еще рано говорить, — объявил он. — Конечно, это мог быть яд. Его зрачки немного расширены. Но до вскрытия мы не можем быть уверены. Если это яд, то думаю, доза была внушительная. Но, судя по кроликам, я готовлюсь к тому, что не найду яда. — Вы обследовали его? — спросил старший констебль. — Можете предположить время смерти? — Температура тела — около шестидесяти градусов по Фаренгейту, — ответил Эллардайс. — Грубо говоря, это означает, что смерть произошла от десяти до двадцати часов назад. Но не раньше. — Почему? — спросил инспектор, пытаясь отстоять свое положение. — Потому что я видел его живым в половине десятого прошлой ночи, — ответил доктор. — О, правда? Вы не говорили мне об этом, — насупился Камлет. — Я сказал, что предпочитаю рассказать один раз всем сразу, — нетерпеливо парировал Эллардайс. — И каким же образом вы увиделись с ним? — Я пришел к его хижине, чтобы расплатиться за кроликов, которых он поймал для меня. — Но сейчас не сезон… — начал инспектор. — Не для того, чтобы съесть их, если это вас беспокоит. Они были мне нужны для эксперимента, — пояснил Эллардайс. — Эксперимента? — подозрительно переспросил Камлет. — Для экспериментов над животными вам нужно получить лицензию на вивисекцию. Она у вас есть? Эллардайса явно рассердили эти расспросы. — Эксперимент заключался в том, чтобы схватить их за уши и треснуть по затылку, — едко ответил он. — Для этого нужна лицензия? — Убив их? — разочаровался Камлет. — Нет, это не вивисекция. — Сэл Клинтон все об этом знает, — заметил Эллардайс. Инспектор кивнул, но, очевидно, он не был удовлетворен. — Вы заплатили Пирбрайту за тех кроликов? Сколько они стоили, и какими деньгами вы расплатились? Эллардайс на мгновение задумался, словно напрягая память. — Я заплатил ему по полкроны за голову. Шесть кроликов. Пятнадцать шиллингов. Утром я был в банке и взял немного денег — фунт и десять шиллингов банкнотами и еще немного монет. Я дал Пирбрайту купюру в десять шиллингов и две монеты по полкроны. Одна из них была свежей чеканки — 1942 года. Десять шиллингов были из этой партии, — он вынул из бумажника пачку банкнот, — и поскольку все они здесь новые и пронумерованные, то мы можем выяснить номер купюры, которую я дал Пирбрайту. Переберите пачку сами. Он протянул деньги инспектору. Камлет осмотрел их, а затем вынул из кармана конверт с деньгами, обнаруженными у Пирбрайта. — Кажется, все верно, — отметил он, возвращая Эллардайсу его банкноты. — Десять шиллингов, найденные в кармане Пирбрайта, относятся к той же серии. И полкроны отчеканены в 1942. Доктор, вы сказали, что Пирбрайт был жив в половине десятого. Он хорошо выглядел? — Насколько я могу судить, он был в прекрасном состоянии духа и тела, — ответил Эллардайс. — Когда я пришел, он играл на скрипке. А играл он неплохо, — пояснил врач старшему констеблю. — В основном на слух, но он умел и по нотам, если бы ему их дали. Инспектор не интересовался музыкой. — Когда вы вошли в хижину Пирбрайта? — спросил он. — Около четверти десятого. Примерно так. Я не смотрел на часы. И я оставил его максимум без четверти десять. — Он проводил вас до машины? — поинтересовался Уэндовер. — Нет, я оставил его у двери, — покачал головой Эллардайс. — Уходя, я слышал, как он вновь взялся за скрипку. — Тогда с ним все было в порядке, а теперь он мертв, — вставил Камлет. — Когда вы заходили к нему, в хижине никого больше не было? — Нет, никого. И он никого не ждал. Он упомянул об этом, когда просил меня задержаться у него подольше. — О! И вы не встретили никого поблизости? По пути к машине? — Нет, никого, — заверил Эллардайс. — Странное дело, — буркнул инспектор. Его раздражало то, что, еще не начав разбирать дело Деверелла, он получил еще одну загадку. И его раздражение усугублялось осознанием: эти трое знают что-то такое, о чем не знает он. И это было замечено старшим констеблем, который поспешил исправить ситуацию. — Доктор, думаю, лучше рассказать инспектору Камлету о кроликах, — предложил тот. — Хорошо, — спокойно согласился Эллардайс. — Но не думаю, что это сильно поможет. Инспектор, тот человек, Ашмун, утверждает, будто обнаружил нечто новенькое. Как-то вечером я был у него в доме — он сыграл несколько аккордов на скрипке и наговорил уйму всего. Затем он привез меня сюда, и я обнаружил здесь мертвых кроликов. Я забрал их домой и обследовал. Я не нашел причины смерти, которая более-менее совпадала по времени с экспериментом Ашмуна. На мой взгляд, смерть Пирбрайта выглядит точно так же, как и у тех кроликов. Вот и все, что я знаю об этом деле. Вполне вероятно, что это всего лишь совпадение. Если хотите, то можете принять версию Мумбо-Юмбо и предположить, что Ашмун способен колдовать. В этом случае я не соглашусь с вами. Инспектор Камлет презрительно фыркнул в ответ на гипотезу об оккультизме. — Не вижу никакого смысла в этом бреду, — заявил он. Сэр Клинтон смотрел на дорогу. — Едет скорая, — заметил он. — Может, в ней и фотограф. Инспектор, сможете перевезти тело в морг после того, как будут сделаны фотоснимки? И соберите материал для анализа. Очевидно, его стошнило, а это может говорить об отравлении. Наш патологоанатом сделает вскрытие. Позже я свяжусь с ним. Здесь я увидел все, что хотел. Давайте зайдем внутрь хижины Пирбрайта и осмотримся там. Глава VI. Посох Жилище Пирбрайта было дряхлым двухкомнатным сооружением, грозившим обрушиться от старости. Одно из окон было разбито и «отремонтировано» — поверх остатков стекла был вставлен лист оберточной бумаги. К зданию примыкал курятник, в котором ютились несколько тощих птиц. За домом был неопрятное картофельное поле, с торчавшими из земли заржавевшими вилами. Сэр Клинтон распахнул дверь, и его спутники последовали вслед за ним внутрь. — Настоящий свинарник, — брезгливо прокомментировал сэр Клинтон, осмотревшись вокруг.