— Я все равно верила и продолжаю верить, что высшие силы есть, — сказала Элизабет. — Не может же быть, что все так ужасно. — Элизабет, вот перед смертью, позволь я тебе кое-что скажу, нет ничего человеческого. Все что мы называем человеческим — это не более чем репродуктивно-пищевая функция колонии паразитов. Мы просто плодовые тела, служим не своим целям, а служим целям пищи и размножению самой колонии. Поэтому все эти фантазии о победе добра над злом, полеты в вечные райские наслаждения, духовность — это иллюзии. Просто иллюзии. Нет добра и зла, нет подобной дуальности. Это все просто сказки, которые позволяют нам иметь надежду. — Я не верю что все так плохо, в моем сердце до сих пор надежда. Что бы ты не говорила. — Не должно быть никакой надежды, должен быть сухой лабораторный остаток. Надежда — это всегда иллюзия. — Может быть, что-то спасет нас и наших демониц? — Ничего не спасет. Мы проиграли. Да, мы верили в победу. Но, победы нет. Ты же сама это видишь? — Я только нашла ее, свою Моранту, только нашла и потеряла. — Скажи спасибо, что увидела ее в ее былой красе. Когда она еще была Морантой Лунной Свирелью. Прекрасна правда? Такая же прекрасная, как и моя Кобра Фохт. — Моя круче. — Это с чего это твоя круче? — Просто обалденная, — мечтательно ответила Элизабет. — Хотя бы этому радуйся, потому как Моранты скоро не станет, она сгорит. В руках у Рейчел появились две ампулы с ядом. Девушки посмотрели друг на друга. — Еще немного поживем, — запричитала Элизабет Вэнс. — Перед смертью не надышишься, — ответила Рейчел. — Зато умираем вместе, уже веселее. — Что там за красной чертой? — Ничего человеческого, не бойся Элизабет, просто навсегда уснем. * * * — Вы все виноваты в моих мучениях, — продолжала яростно реветь разгневанная доктор Кэролайн на обездвиженных демониц, что висели над сценой. — Вы все трое — чертовы людоедки, обожрались девушками. Вы не должны существовать. Мне плевать на ваши товары, потому как я сама не должна существовать. Вы превратили мою жизнь в мучения. Я должна была умереть еще в девятнадцатом веке. Но, я уйду в бездну только вместе с вами, проклятые демоницы. Я принесу вам боль, страдания. Будете гореть. Гореть! А потом умрете. Умрете как три собаки. И умрете по-собачьи. Кэролайн присела к техническому чемоданчику и нажала на какую-то кнопку. — Сейчас я включу режим хлыстового многомерного обжигания ваших структур. Будете как курицы в гриле. А ха ха. Нет, не как курицы, как собаки. Именно собаки. Курицы — это для вас слишком красиво звучит. Доктор Кэролайн не заметила, что в углу стоит темная женская фигура. Ее младшая сестренка, лаборантка Кэт стояла сзади, и молча роняла горькие слезы. Ей было тяжело, но, тем не менее, в ее руке появилась игла с ампулой раствора йода, которую она метнула в спину доктора Керолайн. Та не смогла увернуться, так как лаборантка Кэт была таким же воином-сусензией, и скорость, с которой влетела игла, была слишком большой. Доктор Кэролайн медленно повернулась и увидела свою младшую сестру. — Сестренка, почему ты убила меня? — со стоном спросила доктор Кэролайн. — Потому что мучить их глупо сестра. Прости меня, я люблю тебя. Суспензия внутри доктора Кэролайн стала вулканизироваться. В это время две девушки, что сидели в подсобке приняли яд. Умерли они довольно быстро, как и сказала Рейчел — этот яд особый, он замешан на основе желчи павлина, действует в считанные секунды. Уже через минуту в подсобке лежали обнявшись два трупа. Девушки, которые искренне верили в свою победу — не дождались ее. Да и глупо было на это рассчитывать. В центре зала на коленях сидела и рыдала лаборантка Кэт. Все демоницы разом освободились от хлыстового захвата. До смерти перепуганная Лючифера прыгнула в сигнально-пищевую сеть и убежала с дикой скоростью в неизвестном направлении. Моранта, точно также сделала ноги, как заправская бегунья. Осталась только Кобра Фохт, которая подошла к лаборантке Кэт и обняла ее. — Кэтрин, — сказала Кобра. — Прости меня за все. — Я тебя любила Кобра, — тихо ответила лаборантка Кэт. — Любила и помнила о тебе все это время. — Кэтрин, — прошептала Кобра. — Я дам тебе самые дорогие товары. Ты вернешь себе тело двадцатилетней девушки. Наверняка есть технология. — Кобра, прошу тебя. Дай и мне уйти вслед за сестрой. — Не говори глупостей. — Кобра. Я должна уйти в бездну. Мне нечего больше делать в таком виде. Я хочу прекратить быть кровососущей тварью. Сделай для меня, то же самое. Воткни раствор в меня. Я соединюсь со своей сестрой. — Не говори глупостей. Пожалуйста, Кэтрин, ты должна жить. Лаборантка Кэт протянула Кобре Фохт иглу с ампулой раствора йода. — Воткни. Я соединюсь с моей сестренкой. Воткни. Освободи меня. Весь Санкт-Петербург окутал мрачный дождь, как будто само небо плакало над сложившейся трагедией. Жидели Санкт-Петербурга открыли свои зонтики, и поспешили скрыться от усиливающегося ливня. Вода хлестала по водосточным трубам, гоняла кошек с крыш, с грохотом лилась и обрушивалась с железных листов. Как будто бы там, на небе был кто-то недоволен, как будто бы кто-то был в ярости. Прогрохотал раскат грома, дома осветились мощной вспышкой. Ливень стал бить по кучам мусора, хлестать по вонючей речке, что текла рядом с домиком. В самом домике, опустившись на колени, сидели лаборантка Кэт и хищница Кобра Фохт. Они сидели прямо в разлившейся суспензии, которая вырвалась из тела доктора Кэролайн. Они о чем-то тихо говорили. Но, в конце концов, Кобра выполнила просьбу Кэтрин, и освободила девушку. Лаборантка Кэт умерла с улыбкой облегчения. Ливень все усиливался. Гроза была просто ужасающая. Ветер был настолько сильным, что стал срывать железные листы с крыш домов. Кое-где упали деревья в парках, завалились от ветра столбы и светофоры. Апрельская стихия не унималась. Глава двадцать третья. ПРОБУЖДЕНИЕ — Создание теории о возможной червоточины между реальностями — интересная и научно-фантастическая задача. Такие идеи широко присутствуют в литературе и фильмах, но научное обоснование для существования червоточин между разными реальностями пока не имеется. Червоточина, в современной физике, представляет собой гипотетическую структуру в многомерном пространстве-времени, которая бы позволяла соединять две разные точки в пространстве или времени. Но это не означает, что червоточина может связывать разные реальности. Существует множество теорий о параллельных вселенных, однако они остаются частью научной фантастики, так как до сих пор нет экспериментальных данных, подтверждающих их существование. Таким образом, на данный момент невозможно дать научное объяснение или описание червоточины, которая соединяла бы разные реальности. Это наука далекого будущего. Вряд ли кто-то может применить эту технологию. Кроме… запрещенных черных каббалистов. — Простите, что вы сказали? — Ах. Не обращайте внимания. Это я так, мысли вслух. Из лекции профессора Маркеса перед студентами в американской корпорации «ДжекилХайд». Дайяна Шварц проснулась. Она увидела, что лежит рядом со спящей знаменитой Рейчел Толукой Севильей. Ее рука все еще была утоплена в ее золотистые волосы. Дайяна встала и подошла к окну, после выпитого вчера алкоголя немного побаливала голова. Трусы Ричи лежали под шкафом. — Вот же нам с Рейчел угораздило вчера хорошо так выпить, — подумала про себя Дайяна. Она отдернула штору и увидела, что небо окрашено в странный желтый цвет. Солнце находилось прямо над ней и странно мерцало. — Что это? Что это такое? Только сейчас Дайяна увидела, что по улице бегают какие-то люди. Слышны крики ужаса. Дайяна всмотрелась в происходящее и закрыла рот рукой. — Симбиот-мицелий… — прошептала она. — Он… среагировал. Пошла обратная биомеметическая изменчивость. Этого не может быть. Процесс не может быть таким быстрым. Дайяна услышала звук сзади и повернулась. С постели встала Рейчел Толука Севилья и стала медленно к ней приближаться. Увидев ее, Дайяна выпустила из себя громкий пронзительный крик. Она кричала так, как не кричала никогда в жизни. Ужас сковал ее всю. У нее стало темнеть в глазах, тем временем хладнокровная тварь приближалась и Дайяна почувствовала ее дыхание. * * * Доктор Рейчел Толука Севилья шла по коридору российского проекта Сахаров. Рядом с ней в белоснежной рубашке вышагивала Сара Мэссмер. — Доктор Рейчел, к вам будут вопросы. Как это произошло? Вы в курсе, что сотрудница российского филиала «ЕвоФарма», Дайяна Шварц, умерла от сердечного приступа в психиатрической лечебнице час назад? — Да, я в курсе. Я не знаю, что вам сказать. — Но вы, были ночью у нее. Вы вчера приехали к ней в гости. Провели у нее ночь. И в итоге наша сотрудница скончалась в психиатрической лечебнице. Как это вообще понимать? — Что вы от меня хотите? Я не знаю, почему она сошла с ума. Она с утра начала вести себя как сумасшедшая. Набросилась на меня с ножом в руках, кричала, что я страшная рептилия. Кричала, что мицелий среагировал, что небо желтого цвета. Она была безумна. Я думала, что это я напилась русской водки вчера вечером. Неужели алкоголь так действует? С ума сойти. Навстречу девушкам спешил взъерошенный начальник службы безопасности российского проекта Сахаров Андрей Моисеевич Голдман. — Доктор Рейчел. Добрый день, — с волнением сообщил Голдман. — Доктор Рейчел. У нас умерла сотрудница, и при странных обстоятельствах. Пожалуйста, расскажите мне лично, что произошло? Как это так? — Я уже устала от вас от всех отбиваться. Я не виновата в том, что произошло. Когда я вчера к ней приехала, она уже была ненормальная. Она мне говорила, что корпорация ЕвоФарма распространяет препарат, которого вкалывают женщинам перед зачатием, чтобы родился здоровый ребенок. Я пыталась ей объяснить, что это какой-то бред. — Почему вы сразу не вызвали санитаров, если видели, что с ней что-то не так? — Я не думала, что все настолько плохо. Мы выпили вчера. — Сколько вы выпили?