– Да ты не тушуйся, можешь попробовать проникнуть в систему, только отгадай загадку. – Зимой и летом одним цветом? – Не отгадаешь, отправлю голым в космос. У Вильда глаза полезли на лоб. – Да я не хотел… – И правильно сделал, Вильд, – засмеялся человечек, – что не захотел. Помни, я за тобой слежу. Его милость приказал глаз с тебя не спускать, – сказал, засмеялся и исчез. Вспотевший Бристхаун направился в туалет, только он хотел справить малую нужду, как появился напротив него тот же субъект и нагло ухмыляясь напомнил. – Помни, Вильд, ты и в сортире от меня не спрячешься. Больше бывший специалист по тайным операциям, никуда не лез. – Думаю, господа, что еще рано для подобных акций Триатекс. Они выжидают, усыпляя бдительность своих противников. Но всегда направляют агентуру для сбора информации и подкупа людей в рядах противника. Скорее всего, следует ожидать этого. – Это понятно господин Бристхаун, – кивнула Вирона. – Предоставьте мне обстоятельный доклад о возможностях корпорации, какими методами они обычно пользуются для нейтрализации конкурентов и чьими услугами пользуются. Время вам на это два часа. – Девушка посмотрел на Вильда. – Его Вам хватит для отчета? Бристхаун вздохнул и согласно кивнул. Где-то в открытом космосе Очнулся я, словно Спартак, распятый на кресте, но, в отличие от него, я был распят на раме. Напротив меня стояли Вейс и док. – Очнулись? – без всякой улыбки спросил Вейс, хотя это и так было очевидно. – Очень хорошо! Еще раз призываю Вас к сотрудничеству. Вы открываете нам свое сознание, а мы Вас отпускаем, – он склонил голову набок в ожидании моего ответа. – Пошел в жопу, старый маразматик, – ответил я и попытался уйти в свое сознание. Но не тут-то было. Как только мое сознание начало гаснуть, сильнейшая боль пронзила мое тело, и я выгнулся, застонав. – Что, боги тоже чувствуют боль? – спросил Вейс. Он не был похож на садиста, каким был Окурок, но он привык добиваться своего и теперь решил сломить меня болью. Непонятно только, к чему его слова о богах. Он не мог знать о Худжгархе. Или … – я даже вспотел от этой мысли, – это дело рук Рока? Тогда все гораздо хуже, чем я предполагал. – Поверьте, юноша. Я не любитель пыток, но вы мне не оставляете выбора. Как только мы придем к взаимному пониманию, Вас освободят, но перед этим вложат программу уничтожения Демона. Для страховки, – пояснил он. – Продолжайте, док, – обратился он к медику, – я подожду в соседней каюте. Пухлый мужчина с седыми волосами посмотрел на Вейса. – Блюм, ты точно уверен, что это бог? – в его голосе слышалось сильное сомнение. – Нет, но чудеса на корабле происходят, – он слегка улыбнулся. – Продолжай и посмотрим, бог он или нет. Блюм вышел. А мне захотелось плюнуть ему вслед. Но что толку, этим я покажу только свою слабость. Новая боль накрыла меня с головой. Она распространялась по всему телу и заставляла меня сжиматься и стонать. Через пять минут я уже орал, как оглашенный. Сначала я хотел показать свою мужскую гордость и стойкость, как индейцы, которые смеялись в глаза плачам, что их пытали, но силы воли мне хватило ненадолго. Я не мог пробиться к Лиану, и не был уверен, что получу от него помощь. Я раньше не думал, способен он защитить меня от боли или только может преобразовывать мое тело. Боль подкатывала волнами, не давая времени подумать и пожелать что-либо. Кроме того, я не хотел выдавать свои возможности и стараясь криком облегчить свои страдания орал до хрипоты. Старый док знал толк в том, как заставить человека чувствовать боль. В меня были воткнуты тонкие электроды и импульсы, проходящие через мое тело, заставляли меня испытывать нечеловеческие муки. Молнии Лиана были семечками перед этой пыткой. Я не мог уйти в беспамятство и убежать от боли, не мог позвать на помощь Лиана или Брыка. Я не мог отключиться от спазм и судорог. Как только волна боли проходила, я сжимался от страха испытать боль, и она приходила снова и снова, сводя меня сума. Я не мог думать ни о чем другом, кроме боли и, собравшись с силами, заорал. – Лиан! Помоги! Почему ты меня бросил? – Последнее слово я прохрипел, давясь криком. Но шли минуты, а может даже часы, а Лиан не показывался. – Гад-ды! Я припом… А!А! – не успел я договорить и стал погружаться в беспамятство. – Пока хватит, – услышал я голос дока, – дадим ему минутный перерыв, иначе он сойдет с ума. Мне было ужасно плохо, я хотел просто висеть, и ни о чем не думать. Отдохнуть, только отдохнуть. Боже какое это блаженство не испытывать боль. Но появился Брык. – Командор я тут ничего поделать не могу. Тебе нужна помощь живых, – этот программный человечек, вперед меня понял, что мне нужно. Он вернул меня к действительности, напомнив, что времени у меня очень мало. Я вспомнил о своем «джокере» и потянул нить. Я увидел своего бойца, как на картинке. И позвал его. – Найди меня и освободи! – приказал я. Я постарался показать ему, где нахожусь, но в глазах была муть и все расплывалось. – Ищи, где док, – прошептал я. Генри Мун, вышел из своего места заточения. Он спокойно и уверенно прошел к соседней каюте, где жили помощники дока и вошел. Выстрелами из станеров с двух рук уложил троих парней. Подошел к одному и ногой сломал ему руку. – Где док? – спросил Генри, не обращая внимания на крик раненного. Затем также спокойно сломал вторую руку. Посмотрел на его соседа и тот обмочился. – Генри, он внизу, – быстро и испуганно проговорил медик. В реакторской мастерской вместе с Вейсом. Генри молча развернулся и вышел. Он не беспокоился о парализованных помощниках дока. Станнер на время вырубал возможность пользоваться нейросетью. Запас времени у него был, и куда надо идти, он знал. На лифте Генри доехал до нужного уровня. Заглянул в кубрик механика и оглушил того. Забрал карту допуска и спокойно вырезал его глаз. Действовал он на автомате, принимая нужные на его взгляд решения. Его позвал хозяин, он должен до него дойти. А для прохода в реакторский отсек нужен глаз механика и карта допуска. Но там была тройная защита и нужен еще был код, который вводили по памяти. – Я вырву тебе второй глаз, если ты не скажешь код, – меланхолично произнес истекающему кровью спецу Мун. И тот увидев оставшимся глазом лицо парня понял, тот так и сделает. Он сообщил код из девятнадцати цифр и потерял сознание. На входе в нужный отсек корабля никого не было. Генри набрал код, приложил глаз к экрану и вставил в приемник карту. Створки, зашипев разъехались. Он прошел вглубь и створки за ним закрылись. В открытой настежь небольшой каюте сидел дежурный оператор и пил кофе Он глянул на Генри и спокойно, даже лениво спросил. – Тебе чего? – Где Вейс? – Дальше по коридору, вторая дверь направо, – дежурный потерял к нему всякий интерес. Человек прошел дальше и открыл дверь. В глубине висел привязанный к раме хозяин и орал во все горло. Луч станера уложил дока, а удар ногой по небольшому оборудованию, которое использовалось для пыток, прервал его мучения. Что это такое Генри хорошо знал. «Пыточное окно» – придумка прошлого века. Простое, но очень действенное средство. – Развяжи меня, прохрипел хозяин, – он был мокрый от слез пота и мочи. От него ужасно воняло, но Генри сделал как тот пожелал. Я потирал затекшие руки. И в это время раздался сигнал тревоги. – Обнаружили раненных, – меланхолично ответил мой помощник. – Скоро спецназ будет здесь. – Ну будут, так будут, – прорычал я. – Встретим. Дай нож! Тебя как зовут, боец? – Генри. Генри Мун. – Хорошо, Генри, ты свою работу сделал, теперь не мешай, я буду работать. Я надрезал руку и собрал в кулак кровь, спокойно вышел из пыточной, и понял, что вовремя. Мне на встречу через открытые створки отсека, неслись, как стадо слонов около десятка бойцов в легком снаряжении. – Кровавый туман! – прохрипел я и кинул им на встречу кровь, зажатую в кулаке. Сработало. Десантники погрузились в густой кисель и сразу замедлились. – Кровавый рассвет! – со злой радостью прокричал я и тут же объемный взрыв разметал всех по коридору. Как ни странно, меня прикрыл Лиан. Пламя обогнуло меня, но мои ноги словно вросли в металл пола. Пластик способный выдержать огромные температуры тоже остался цел. Мельком подумал: – Еще надо будет разобраться, как работает механизм защиты Лиана. Противно и громко зазвучал сигнал тревоги. Створки мгновенно захлопнулись, отсекая нас от остального корабля. Везде валялись сломанными куклами тела бойцов. Из комнаты на карачках вылез оглушенный и обожженный Генри. Недолго думая, я с помощью магии крови, подлечил его. Мой помощник поднялся и не высказывая удивления, стал ждать дальнейшие команды. – Найди Вейса и притащи его сюда, – приказал я. – Скоро здесь станет жарко. Но старый лис словно прочувствовал, что что-то может случиться и покинул отсек минут за десять до моего освобождения. – Мы оказались запертыми в промежуточном тамбуре, где располагались дежурная служба, склад мелочевки мастерская и помещения отдыха для дежурного персонала. Вдоль стен стояли шкафы со скафандрами повышенной защиты. – Надевай! – приказал я и показал на один из шкафов. Зашел к дежурному оператору, который попытался закрыть двери, но не успел, так обгоревший и стонущий корчился на полу. Его я тоже подлечил, в конце концов, мужик ни в чем не виноват. – Брык? – позвал я своего секретаря, – что происходит на корабле? – Командор, – отозвался он. – готовят штурм, сейчас отключат систему жизнеобеспечения в этом тамбуре. Но сначала хотят выйти на связь с Вами. – Понятно тянут время и отвлекают на разговоры. У тебя есть схема воздуховодов в этом отсеке? – Найдем, командор. И тут же перед моими глазами возникла схема. Я завис на пару секунд и сразу пришел в себя. – Брык подержи их пока, загадки загадывай, в общем, потяни время. – Слушаюсь, командор, – отозвался тот. Вейс вышел по нужде. В гальюн технической секции он идти не захотел. По привычке прошел в свой номер и не успел закрыть дверь, как раздался сигнал тревоги. – Что там опять, – недовольно пробурчал он. – Шеф! – в проеме появился командир взвода. – В реакторном отсеке пожар. Туда проникли посторонние. – Какие посторонние? – брови Вейса взметнулись вверх.