— Ты мне зубы не заговаривай! — хрипло прикрикнул на него Олег и слегка надавил на горло оборотня клинком. — Кто отец Рады? — Не знаю. Никто не знает. Асфирь, поди, ведает, да ее спрашивать боязно… Олег, прости ты меня! Ведь за свое счастье я трудился, на торги ездил, тебя высматривал. Иначе не получить бы мне жизни вечной, беззаботной! Прости… — Рада знала про Асфирь, да? — Олег опять надавил, по шее Глеба потекла струйка крови. — Знала, как и все вы… — Нет, не так, — прохрипел оборотень. — Асфирь ее больше других жалела. Влюбляла в нее заезжих ведунов да богатырей, что чародейку нашу изводить приезжали. А потом что-то с памятью ее делала… Опосля этого сестра моя несколько дней будто не в себе ходит, а потом опять все хорошо. Про Асфирь она… Пусти, Олег, больно мне! Дышать нечем! Про Асфирь она не знает, забыла ведь все. И так каждый раз. Потому люди с ней и не разговаривают, а Рада думает — боятся ее. Не боятся, жалеют. Но хозяйка ее любит, она как лучше хочет. Настанет день, и Раде будет хорошая жизнь, как службу выслужит. Мне Асфирь сама так сказала… Ну, пусти же! Середин смотрел в сторону, укладывая в голове новые познания. Вроде бы все сходится… — Знаешь, где источник мертвой воды? — Зачем он тебе? — спросил было Глеб, но Олег глянул на него так, что оборотень опустил глаза. — Я тебя провожу, если хочешь. — Хочу, а пока, чтобы я тебе поверил, расскажи дорогу. Вот мы потом пойдем и узнаем, не врешь ли ты в каждом слове. — Да? — Оборотень, видимо, не взял в толк, как это все произойдет, но послушно заговорил: — Отсюда к югу если идти и чуть вправо забрать, то аккурат к Овражкам выйдешь. А надобно забирать наоборот, влево, тогда попадешь на луг, а посреди луга ямина, вроде Коломны. На дне той коломны источник… — Как источник может быть внизу? — заинтересовался Середин. — Озеро там, что ли? — Вода-то мертвая! — Глеб удивленно посмотрел на Олега. — Не обычная вода. В кустах громко треснула ветка, и ведун решил, что разговор пора заканчивать. Он наступил на грудь оборотня коленом и изо всех своих небогатых сил надавил на саблю. Глеб рванулся, успел превратиться в косматое чудище и, будь в руках у ведуна обычное оружие, смог бы еще спастись. Но сабля, та, что когда-то приснилась, а уж потом выковалась, не была обычным оружием. Подергавшись, Глеб затих. Олег встал, подождал появления из кустов нового врага. Но то ли ветка треснула под лапой какого-нибудь животного, то ли ему просто это послышалось — никто не вышел. Тогда ведун вернулся к трупу. Тащить все тело к болоту было выше сил истерзанного ведуна, но и бросать предателя Глеба в лесу, чтобы Асфирь его нашла и подняла живой водой, Олег не хотел. Пришлось отделить голову, а потом, подойдя поближе к краю гнилого царства, зашвырнуть ее подальше в грязь. После этого ведун как можно скорее скрылся между деревьев, искренне надеясь, что больше никогда не вернется к этому болоту. В лесу опять хрустнула ветка. Кто-то был там, и этот кто-то любил наблюдать, а не показываться. «Двойное ква не может быть случайным», — устало подумал Олег. На то, чтобы создать энергетического двойника, запустить в чащу свою тень и отвлечь на нее внимание незнакомца, просто не было сил. Не было их и на бой, поэтому Середин продолжил путь, надеясь отыскать хотя бы ручей, чтобы наконец напиться. Опускалась ночь, и ведуну просто повезло, что еще засветло он услышал журчание в одном из многочисленных оврагов. Не успел ведун утолить первую жажду, как почувствовал чье-то присутствие. — Будь здрав, — буркнул он, не оглядываясь, но взявшись за саблю. — Будь здрав и ты, ведун! — отозвался звонкий молодой голос. Середин не спеша обернулся и увидел волка. Но только на миг — волк исчез, вместо него под березкой сидел молодец. Светловолосый, румяный, с простым и честным лицом. — Неужели болотом прошел, Олег-ведун? — Болотом, — признал Середин и еще зачерпнул воды. — А ты откуда меня знаешь? — Встречались, на дороге возле Озерцов, — усмехнулся молодец и на миг снова обернулся волком. Или только показалось? — Меня зови Мирополком. Знаешь, Асфирь ведь о тебе волновалась… — Да ну? — Олег отошел от ручья, тоже присел на траву. Болели все мышцы, саднили многочисленные царапины и укусы, но хуже всего было с головой. Казалось, что если сейчас же не уснуть, то она просто лопнет. А может быть, внутри уже все полопалось, и жить ведуну осталось до заката, да и то по инерции. — Кто же ты такой, Мирополк? — Я? Слуга нашей хозяйки, кто же еще. Вот, решил с тобой потолковать… Прости, Олег, но бестолковый ты! Еще никто так долго не упирался. — А много было вас? — Середин понял, с кем имеет дело. — Тех, кто приехал нечисть извести, а вместо этого к ней в слуги подался? — Много, — улыбнулся Мирополк. — Почти все уразумели, что… Олег, вот скажи: ты людям добра желаешь? — Знаю, знаю, какая ваша Асфирь благодетельница, — поморщился Олег. — Жизнь дает людям вечную и безбедную. А сам-то ты такой жизни рад, Мирополк? — А у меня и нет такой жизни, — ответил молодец. — Никогда бы я ее не принял. Человеком родился, человеком в свой срок и умру. Правда, срок теперь определяет Асфирь. Но она не держит — когда смерть позовет, отпустит, вот как Ставра. Есть такая штука, ведун: зов. Некоторые сюда приехали правды искать, а были и те, кто по зову прибыл. Смерть их звала, их Асфирь тоже отпустила. — Убила, — уточнил Олег. — Тех, кто ей служить отказался, — убила. — Не так. Смерть — не самое страшное, ты-то ведь это знаешь. Асфирь великая чародейка, она могла бы превратить этих людей в отвратительных существ или просто в чурбаны. Да-да! Асфирь умеет из чурбанов людей делать, сумеет и наоборот. Но она их отпустила, потому что не желает никому зла. — Благодетельница, — опять кивнул Олег. — Меня, наверное, тоже скоро отпустит? — Нет, Асфирь говорит, что ты все поймешь! — широко улыбнулся Мирополк. — Ты, почитай, лучший… Ставр таким был, лучшим среди нас. Его Асфирь себе в суженые выбрала, да только недавно зов он свой услышал, затосковал. Хозяйка его отпустила. Ведь наша жизнь и наша смерть в ее руках, только в ее руках. Мирополк говорил так убежденно, что на миг Середину показалось, что над ним потешаются, что вот сейчас этот румяный парень рассмеется и… Вытащит меч хотя бы. Но верный слуга чародейки и в самом деле хотел, чтобы Олег понял что-то важное. — Асфири трудно, ведь она человеком была совсем недолго, ребенком умерла. Встань на ее место — чтобы ты делал? Хозяйка людям много зла сделала, но потом-то переменилась. — Зачем? — вставил Олег. — Как — зачем?.. — осекся Мирополк и задумался. — Да затем, поди, что все время одним и тем же заниматься скучно… Что Асфири за интерес: деревню разорить, жителей повывести. А вот создать свое царство, где все счастливы, где ее любят, — это задача. И только ей такое по плечу. — Значит, не такая уж она и добрая, — сделал вывод Середин. — Да я разве сказал, что она добрая?.. — Молодец почесал затылок. — Добрая, только не по-человечески, ведь не человек она. Она больше, чем человек! Знаешь, что ты должен понять, Олег? — Ну, что? — Румяный парень был симпатичен ведуну, а еще совсем не было сил биться с ним. — Что я должен понять? — Я сам только сейчас слова нашел! — Мирополк был очень горд собой. — Слушай: Асфирь — бог! Как ни устал Середин, но все же расхохотался. Вот уж кого он не ожидал встретить в этих краях, так это сектантов, почитателей живого бога. — Да, да! — ничуть не смутился Мирополк. — Сам посуди: она бессмертна, она может все! — Все ли? Ну что ты такое болтаешь, молодец? — устало привалился к дереву ведун. — Совсем у тебя ум за разум зашел, электрическая сила… — Она может все! — очень серьезно повторил слуга Асфири. — Просто не везде. Но там, где хозяйка обосновалась, там она может все. Ты знаешь, почему я сюда попал? Думал, что зов услышал… Невеста у меня утонула. Вот и поехал я гибели искать, очень любил свою Людмилу. Прослышал, что есть за лесами умрун-чародей, поехал с ним биться. А теперича… Теперича моя невеста всегда со мной и никому, кроме меня, не принадлежит. Такая же красивая, как и прежде, и любит меня. — Морок… — посерьезнел Олег. — Она подсунула тебе призрака вместо человека, а ты и рад? — Морок или нет, а со мной моя Людмила, — покачал головой Мирополк. — Я-то ее знаю… Там, где нет власти Асфири, я бы ее не нашел. А здесь отыскал, вот как… Многим хозяйка вернула потери, другим мечту дала. Но тебе нужно чего-то большего, вот ты и не находишь своей мечты. Но запомни: Асфирь — бог, могущественнее любого Ярилы или Перуна. Проси — и воздается. — За службу, — уточнил Олег. — Нет, не за службу! Я по любви служу хозяйке. И оборотнем не стал, как эти сиволапые, я человеком быть хочу. Асфирь разве меня неволит? Нет… Служить ей буду, пока сама не отпустит, а если придется голову сложить — с радостью сложу. Середин сорвал травинку, стал ее сосать, стараясь хоть немного отогнать голод. Болела голова, а тут еще этот сумасшедший про живых богов рассказывает. Или ведун в самом деле чего-то не понимает?.. Рискуя, что голова все же лопнет, Олег решил продолжить разговор. — Послушай, Мирополк, я сейчас пришел с болота. По-твоему, там тоже боги живут, которым надо служить, любить их? — Боги бывают злые и милостивые. Асфирь — милостивая богиня. — Милостивая, милостивая… Но разве она может сделать что-нибудь с этими облаками? — С этими облаками? — Мирополк очень серьезно посмотрел вверх. — С этими, почитай, может. Но, конечно, Асфирь не властна над небом, звездами, солнцем, луной и над землей — по крайней мере пока. — Пока? — Олег схватился за голову. Этот парень кого угодно способен довести до истерики. — Всего лишь — пока? — Не знаю… — вздохнул добрый молодец. — Ты зря смеешься надо мной, Олег, ты просто еще не понял. Силы Асфири растут… Но не в этом дело. Она создала здесь свое царство, свой мир. И в этом мире она — богиня, всесильная и милостивая, никого ни к чему не неволящая. — А как же я? Почему я не могу уйти от нее? — Ты сперва должен понять, зачем пришел, — терпеливо, как ребенку, пояснил Мирополк. — Сюда приходят или чтобы найти счастье, или услышав зов. Тот самый зов, зов смерти. Асфирь помогает тем и другим. Ты до сих пор сам не понял, что тебе нужно, вот и Асфирь, наверное, не может понять… Хотя, возможно, у тебя другая судьба, как у Ставра… Ставр пришел сюда за суженой. Это тоже зов. — Зов такой, зов сякой — набрался ты, паря, всякой премудрости, — вздохнул Олег. — Значит, свой мир построила Асфирь. И в этом мире всем хорошо, кроме тех, кто в нем жить не хочет. Тому, значит, помирать положено. Все понятно, Мирополк, не такой уж я и глупый, чтобы не понять. Странно только, что богиня твоя мне столько времени на все лады голову морочит. — Значит, суженый ты ее, — убежденно произнес Мирополк и даже почтительно склонил голову. — Счастлив ты, Олег-ведун. Богиню любить — счастье. — А не любить — несчастье, — вяло сострил Середин. — Послушай, Мирополк, я очень устал. Скажи, могу я отдохнуть, будучи уверен, что ты не побежишь докладывать Асфири, где я нахожусь? — Докладывать? — опять искренне удивился Мирополк. — Она всеведуща, Олег! — Ты же сам сказал: Асфирь беспокоилась. Значит, не всеведуща. — Она доверила тебе испытание, послала на болота, к нашим страшным врагам. И ты испытание выдержал! Вот почему беспокоилась Асфирь — не знала, справишься ли ты без ее помощи. — На болоте нет власти умруна! — со злобой сказал Олег, вспомнив привидевшуюся ему там Раду. — Власти Асфири там нет, но если она захочет помочь, то поможет. В конце концов, это ведь она тебя туда направила! — Вот и нет, мне посоветовал водяной болотом пройти, — уверенно заявил Олег.