– Как ты мог забыть! Я звонила тебе, сотню раз! Писала! Твой юрист не мог дозвониться тебе! Прислушиваясь к крикам, что стояли на весь офис, я ускорила шаг в сторону своего места. – Дрю, успокойся! Я не стану перед тобой отчитываться, почему я тебе не отвечал! Если я так сделал, значит, на то были причины! Мужской голос, в котором пусть и было меньше презрения и надменности чем раньше, пригвоздил меня к месту. – Конечно, у тебя были причины! Ты пытался выставить меня стервой и лгуньей перед судом, Грин! В то время как я, хотела всего навсего забрать себе свое! – Проорала блондинка, тыча пальцем в моего начальника. Начальника, что стоял посреди своего кабинета, скрестив гневно руки на груди. – Ты хотела обчистить меня до нитки! – Фыркнул с презрением Зэйн и в этот момент, я ощутила, как мои внутренности безжизненными камнями упали вниз. – Ты хотела забрать у меня не свое. Ты хотела мести! Хотя сама прекрасно знала, на что шла! Тяжело сглотнув, я посмотрела в сторону цеха, где стояли мои коллеги портные. А так же Фрэдди, который, прижавшись к Вэлме, испуганно прятал лицо в юбку девушки. – Да, я знала, на что шла! Но ты… Ты обманул меня, Зэйн! Ты обещал, что поможешь мне стать дизайнером. Обещал, что наши имена будут стоять в одном ряду! Но вместо этого, ты просто нажился на мне! – Очнись, Дрю! Я пахал, как проклятый, пока ты спала в нашей постели с каждым, кто был способен сказать хоть малейший комплимент. Понимая, что в стенах кабинета Грина разворачивается личная драма, я наконец-то вышла из оцепенения и кинулась в сторону двери, которая оставалась все это время незакрытой. Но стоило мне взяться за ручку, чтобы отрезать начальника и его пассию от посторонних глаз, как Зэйн посмотрел на меня. И одного этого взгляда было достаточно, чтобы понять – мой сон окончен. Он все помнит. Быстро отведя взгляд от начальника, я резко закрыла дверь и кинулась в сторону стола. Схватив с него сумочку, я не была способна думать ни о чем, кроме как о стыде и боли. О том, что я лгунья, чей вымышленный и идеальный мир, врезался в айсберг воспоминаний. – Ты должен отдать мне виллу! – Кричала девушка у меня за спиной. – Я помогала тебе! Я придумывала идеи! Это мои эскизы в равной степени, как и твои! – Мы поговорим об этом позже! – Рыкнул на Дрю мужчина, и я в испуге кинулась в сторону сына. – Фрэдди, зайка, пошли домой. – Умоляя, протянула я руку в его сторону. – Нет уж! Мы обсудим это сейчас! – Проорала взбешенно девушка, и я была рада, что ее истерика даёт мне время улизнуть. – Он все вспомнил. – Хватая сына за руку, прошептала я в сторону Рой, чьи глаза и без того округленные от изумления, полезли с ужасом на лоб. – Я ухожу. – А как же презентация!? Это же твой проект, Пич! – Прошипела Рой, семеня за мной и Фрэдди. – Это была ошибка. Я… Я знала изначально, что поступаю неправильно. Я идиотка! – Эмоционально вскрикнула я, выбегая в фойе, виновато покосившись на сына. – Стой, Пич, мы что-нибудь придумаем! – Пыталась вразумить меня Вэл. Однако я не хотела ничего придумывать, доводить дело до конца или искать себе оправданий. – Я забрала зарплату, сделала коллекцию. На этом все. – А как же Зэйн? – Спросила Вэл. – Зэйн… – Зэйн! Я не закончила! – Послышался голос Дрю, не сдерживаемый стеклянными перегородками. – Уверена, он не захочет меня видеть. А я… – Твердые и увесистые шаги начальника эхом разнеслись по коридору, и я испуганно выбежала с Фрэдди за дверь, так и не закончив предложение. Перехватив проезжающее мимо такси, мы с сыном тут же запрыгнули в авто и успели двинуться с места в тот самый момент, как двери "Версаля" открылись и из них появился Грин. – Мам, а как же папа? – Прислонившись руками к стеклу, спросил испуганно малыш. На моих глазах выступили слезы, и я с отчаянием прижала к себе Фрэда. – Нам нужно домой, милый. – Поцеловав его в макушку, прошептала я. – А у твоего… – Я тяжело сглотнула и посмотрела в сторону окна, где уже сменился район. – У Зэйна много дел. – Он приедет домой вечером? – Уткнувшись в меня носом, спросил малыш. Закрыв глаза, я попыталась сдавить стон отчаяния, который наносил колющие раны в мое сердце. Я чувствовала себя дрянью и бессердечной сволочью, что совсем забыла о сыне и его чувствах. Не позаботилась ни о ком, кроме себя и своих желаний: любить и быть любимой. И в итоге, причинила боль всем, уничтожая своей ложью мир, в котором мог бы расти мой сын. – Хочешь, съездить в гости к дедушке и бабушке? – Обречённо спросила я у Фрэдди. – Бабушке? – Растерянно спросил малыш. – Угу. – Стараясь говорить весело и обнадеживающие, сказала я. – Купим билеты, поедем на поезде. Устроим себе каникулы. Фрэдди задумчиво принялся играть ремешком на моем запястье. – А папа? Испытывая отчаяние, граничащее с раздражением, я стиснула зубы, боясь сказать что-то резко и болезненно для сына. – Зэйн, – Стараясь уходить от статуса, которого мне не стоило допускать, сказала я. – Он не поедет, милый. – Но, я хочу, чтобы он поехал с нами! – Капризно сказал малыш. – Знаю, милый. – Прижимая к себе макушку Фрэдди, сказала я. – Знаю, мой хороший, но… – Стерев с щеки слезу и тихо всхлипнув, я постаралась взять себя в руки. – Помнишь, я говорила, что Зэйн попал в аварию? Малыш кивнул головой. – Он забыл все. Кто он, где живёт… Но теперь… – Вспомнил? – Догадливо предположил сынок. – Да, зайка. Вспомнил. – Подтвердила я. – А меня забыл? – Срываясь на плачь, спросил ребенок, и мое сердце разбилось о жалостливый голос детского отчаяния. Повернувшись в сторону Фрэдди, я обхватила лицо сынишки руками и с любовью провела по его округлым щёчкам пальцами. – Он никогда не забудет тебя, милый. Слышишь? Все, что говорил тебе Зэйн, это правда. Он любит тебя, и всегда будет любить. – Тогда почему он не с нами? Он же мой папа! Он сказал, что всегда будет жить с нами и играть со мной на выходных! Не понимая всего, что происходило в кабине такси, всхлипнул ребенок, чьи глаза напоминали океаны потерянности. Не зная, что ему ответить и как унять боль, которую испытывала я сама, мне не пришло в голову ничего лучше, чем обнять сына. Обхватить его руками и поцеловать так много раз, сколько вообще было возможно. – Все будет хорошо, мой мальчик. Все будет хорошо. Целуя макушку Фрэдди, повторяла я, слыша, как всхлипывает сынок. Слыша, как шмыгаю носом я сама. – Все будет хорошо… – Прижимаясь к ребенку, повторила я, в надежде, что чем чаще я буду это говорить, тем быстрее мы оба сможем в это поверить. ≈ ⟡ ≈ ⟡ ≈ ⟡ ≈ ⟡ ≈ ⟡ ≈ – Ну, вот мы и дома, – Улыбаясь сынишке, сказала я, открывая входную дверь. Фрэдди устало зевнул и прислонился к моему бедру лбом. Отпуская дорожную сумку, я придержала его рукой, чтобы малыш не свалился прямо на пороге. – Давай, зайка, – Подталкивая ребенка вперёд, сказала я, затягивая следом за нами сумку. – Ещё немного и будешь в своей постели. Наша поездка окончательно вымотала малыша, который впервые за долгое время сдавался на волю усталости. Захлопнув дверь, я оттолкнула ногой сумку с вещами и, скинув нога об ногу балетки, взяла Фрэдди на руки. – Ну, ты и отъелся у бабушки с дедушкой. – Пошутила я, перенося мальчика по дому в сторону его спальни. Малыш ничего мне не ответил, а лишь тихо засопел, прижимаясь к моему плечу своей шелковистой щекой. Уложив Фрэдди спать, я медленно спустилась на первый этаж. Мне нужно было забрать с прохода сумку и заварить себе перед сном травяной чай, потому как без него мне теперь было слишком сложно уснуть. Первое время, мне помогали слезы. Но у них был побочный эффект в виде отеков. Да и к тому же, спустя пару недель, они стали заметно иссыхать, оставляя на своем месте тупую боль утраты, с которой я уже однажды сталкивалась лицом к лицу. Знаю, Зэйн не был моим мужем, но я ощущала себя дважды вдовой. И наш с Фрэдди отъезд к моим родителям, лишь усугублял это чувство. К моей удаче, мама и папа были слишком сосредоточены на внуке и на моей неудаче в карьере, так что до личной жизни им не было никакого дела. Да и признаться, мне показалось, что для них этот вопрос закрыт. Словно бы с захлопнувшейся надгробной крышкой, для меня оборвалась сама идея о возрождении чувств и семьи с каким-либо другим человеком. Стоя на кухне моего дома, в котором нас с Фрэдди не было ровно два месяца, я ощущала странный дискомфорт, исходящий от стен, мебели, да и в целом обстановки. Я уже не могла вспомнить нашу жизнь до появления в ней Грина. Не могла представить, что мой бывший начальник больше не войдёт в гостиную, улыбаясь уставшими за день глазами, которые старались подарить мне чувство умиротворения и расслабленности. – Может и не стоило возвращаться, – Окидывая столовую взглядом полным тоски по июню, в котором этот дом сиял красками лета, прошептала я в ночную тишину. "Может и не стоило". – Мысленно повторила я, наливая себе сбор трав в кружку и направляясь в сторону дивана. Опустившись на спальное место Грина, я бы искренне хотела заплакать. Пожалеть себя, свои чувства, потерю Фрэдди. Но у меня действительно не осталось слез. И, кажется, теперь ещё не было и сил. Я оплакивала Майка, почти два года. Оплакивать Зэйна, у меня не было столько времени. И очевидно, я понимала это на уровне подсознания, так как по истечению двух месяцев лета, мои руки сами стали тянуться к карандашам. Я все чаще стала рисовать эскизы, рождающиеся в голове, передавая чувство моей боли и сожаления листам бумаги. Проведя рукой по диванной обивке, я отставила допитый напиток и медленно легла на сиденье, подобрав под себя ноги. Оказалось, здесь было очень много места. И наши ночёвки с Грином, создавали тесноту не из-за размера ложа. А из-за притяжения, что склеивало наши тела в тугие узлы влечения. От понимания таких вещей, внутри зарождалась дрожь, не смотря на то, что в доме все ещё было по-летнему тепло. Обхватив себя руками, я медленно закрыла глаза, думая о том, что мне предстоит сделать. Куда пойти и с чем разобраться. Но вместо этого, мой мозг вновь и вновь, рисовал в моем воображении руки Зэйна, что когда-то так же крепко обнимал меня и дарил чувство эйфории. Дарили чувство умиротворения и спокойствия, потому что я знала, что в его руках, мне не нужно было ни о чем беспокоиться…