— Можно. Уинстон скептически пожал плечами. Степанов понял, что не убедил. — Друг мой, ты аплодисменты сейчас слышал? — Слышал. — Кто, по-твоему, аплодировал? — Уважаемые люди, — Уинстон затруднился дать краткое определение обществу, которое он видел, и на ходу подбирал синонимы, — Авторитеты. Элита. — Какие-то еще сомнения остались? — У нас тоже принято, что элита позволяет себе больше, чем простые люди. В том числе в плане обсуждения властей, — Уинстон вспомнил ту застольную беседу с Железной Леди и профессором Аланом. — У нас элита, критикуя властей, критикует себя, — ответил Степанов, — А по отношению к себе можно быть более требовательным, чем по отношению к кому бы то ни было другому. Нужно быть более требовательным. — У нас, наверное, не так, — Уинстон не помнил ни тени самокритики в эмоциональном настрое министра, профессора, Мерфи и кого угодно за тем столом. — А как у вас? Так как сейчас на сцене мафиози критиковали власть? — Скорее да. — Значит, у вас не элита, а антиэлита. — Ты уходишь в пропаганду. — Тогда вспомни те старые английские книги, которые давал Виктор Петрович. — Что конкретно? — Как тогдашняя ваша элита относилась к власти. К королю, к государственному строю, к парламенту. — Одни с уважением. Даже кто без особой любви, но с уважением. А другие… Да они и были власть. — Именно это я имею в виду. Могу показать нашу антиэлиту. — Как? — Мы в ресторан собирались. Есть одно место, очень престижное в определенных кругах. Девушки вернулись довольные. Тушь не потекла. — Едем покушать или по домам? — спросил Степанов. — Покушать, — ответила Катерина, а Светлана промолчала. Она еще не вошла в тот возраст, когда девушки, немного склонные к полноте, перед тем, как сожрать слона в шоколаде, кричат, что они на диете. Похоже, бюджет контрразведки позволял отужинать где угодно. Перед входом ресторана стояла очередь. Очередь из хорошо одетых людей. Мужчин в приличных костюмах и женщин в очень открытых платьях. Степанов повел компанию мимо очереди. Девушки ахнули. Насколько Уинстон понял из фильмов, в России очередь это нормально, а возможность пройти вне очереди — показатель высокого положения. Строгий швейцар шагнул наперерез. — У вас заказано? Степанов молча подал ему визитку. Швейцар сделал шаг назад, вытянулся и щелкнул каблуками. — Видели бы меня в школе, — сказала Катерина, — Там еще пленка осталась? — Пять кадров, — ответил Степанов. Вечер стоял теплый, но в гардеробе шумела толпа. Как будто люди специально берут с собой пальто, чтобы сдать его в гардероб в ресторане. Какой-то южный человек хлопнул об прилавок гардероба пятьдесят рублей. — Сдачи не надо! Тут же рядом с ним другой южанин хлопнул сторублевкой. — И пальто не надо! Бородатый мужчина сбросил шубу и высоченную меховую шапку. Под шубой оказался никакой не пиджак, а свитер. — Как его пропустили? — спросил Уинстон, — Я думал, здесь дресс-код как в опере. — Какое интересное выражение, английское? — спросила Светлана, — У нас так не говорят. Уинстон смутился и пожал плечами. — Это вахтовик из Сибири. Золотодобытчик, — ответил Степанов, — Только что с самолета, у них там еще холодно. Их пускают в самые дорогие рестораны, потому что у них полные карманы денег. Официант провел компанию за стол и разложил перед всеми меню. Уинстон увидел какие-то совершенно не русские названия блюд. Девушки тоже пришли в замешательство. Наверное, русская кухня здесь у всех дома, а в рестораны ходят, чтобы откушать того, чего дома не бывает. — Аджапсандали, сациви, цыпленок табака, лобио, шашлык, — заказал Степанов, — Неси на компанию, по тарелкам сами разберем. — Хинкали? — предложил официант. — Боюсь, что дамы попытаются есть их вилкой. — Коньяк, водка? — Коньяк. — Дамам красное, белое? — Не знаю, — смутилась Светлана. — К мясу лучше красное, — сказала Катерина, — Полусухое, не кислое. — Как Вам угодно, — склонился официант. Официант убежал. — Кто были эти южане в пальто? — продолжил интересоваться местной этнографией Уинстон. — Грузины, — сказал Степанов и добавил, — Рынки держат. — Кто что держит? — не понял Уинстон. — Это мафиози, — пояснила Катерина, — Как те, со сцены. На удивление быстро на столе появились первые тарелки. Потом следующие. Грузинская кухня сильно отличалась от английской. Некоторые вкусы Уинстон чувствовал в первый раз, а некоторые кусочки не мог определить, к какому растению относятся. Уверенно распознавал только мясо. — Скажите мне, что мы едим? — попросила Светлана, — Я половину вкусов как первый раз чувствую. — Ты совсем не знаешь грузинской кухни? — удивилась Катерина. — Одно блюдо знаю. Жричодали называется. — Вот смотри. Это темное мясо — баранина. Этот соус с орехами. Вот тут кинза, это травка такая… Уинстон тоже внимательно слушал. Он постеснялся спросить, чтобы не выглядеть совсем иностранцем. — Интересно, вы кто такие на самом деле? Скромный майор и гражданский переводчик? — спросила Катерина. — Военная разведка, — ответила Светлана. — Почему? — спросил Степанов. — Так у тебя на груди все написано, — рассмеялась девушка, — Средний набор разведчика, восточный фронт. — Не большой? — Для большого звезды не хватает. А Вениамин никакой не голландец, а англичанин. — Почему? — спросил Уинстон.