– Каким образом? Кто он? – Там была рядом еще одна машина, тоже с заблокированным номером правоохранительных органов. А на улице был выставлен бак с отходами. Я прихватил пару мешков, отъехал в укромное место и покопался в мусоре. Там было несколько писем, адресованных этому типу. Его зовут не то Гармоний, не то Эрмоний Босх – не знаю, как правильно произнести. – А по буквам? – И-Е-Р-О-Н-И-М Б-О-С-Х. – Совсем как художника. – Какого художника? – Не важно. Слушай, двигай сюда. Я придумал, как вставить несколько палок в колеса нашему другу. – Пятнадцать минут даешь? – Десять. Он, похоже, собирается сматываться. Отключив связь, Эллис подхватил пивную бутылку и вернулся в бар. Холлер сидел на том же месте, а женщина ушла. Вместо нее табурет занял мужчина в белой футболке и черном кожаном пиджаке. Холлер достал серебристую кредитную карточку и помахал ею в воздухе, подзывая бармена. Он тоже собирался освободить место. Эллис протиснулся к стойке между двумя посетителями и поставил на нее бутылку пива, после чего быстро поднялся по ступенькам и покинул ресторан. Около выхода на Лас-Пальмас он заметил затененную нишу, из которой было удобно следить за стоянкой. Нырнув в тень, он споткнулся обо что-то, скрытое во мраке. Послышался шорох, стон и ворчливый голос: – Какого дьявола?! Тут мое место. Вытащив из кармана телефон, Эллис включил экран и при его слабом свете увидел человека, который выбирался из грязного спального мешка. К стене были прислонены пластиковые пакеты с его имуществом. Эллис огляделся. На улице никого не было, Холлер еще не вышел из ресторана. Обернувшись к бездомному, пытавшемуся подняться с четверенек, Эллис принял решение. Замахнувшись, он пнул его со всей силы по ребрам и сам почувствовал ногой удар. Было ясно, что никакие ребра не могли уцелеть. Бездомный повалился на спину и завыл, как раненое животное. Чтобы прекратить этот вой, Эллис наступил на его горло и надавил всем своим весом, прерывая поступление воздуха в легкие; затем, чуть подавшись назад, с налету ударил человека каблуком по переносице. Тот затих и лежал не двигаясь. Эллис занял наблюдательный пункт в освободившейся нише и вскоре увидел, как Холлер выходит из задних дверей ресторана. – Вот черт, – шепотом выругался Эллис. Заметив, что адвокат, расплачиваясь с охранником и получая ключи, не проявляет никаких признаков опьянения, он позвонил Лонгу: – Где ты, мать твою? – Еще две минуты. Только что свернул к Голливуду. – Я буду на том же месте. Включи радио. – Хорошо. Зачем? Не ответив, Эллис прервал связь. Холлер направился к своему «линкольну», разговаривая с кем-то по сотовому телефону. Из другого кармана Эллис достал второй мобильник и включил его. Он всегда имел при себе запасной одноразовый телефон. Ожидая, когда аппарат заработает, Эллис услышал позади какое-то бульканье, отражавшееся эхом от бетонных стен. Повернувшись и выставив вперед каблук, он ударил ногой лежащее тело. Бульканье прекратилось. Эллис набрал номер 911 и прикрыл телефон рукавом пиджака, чтобы голос звучал глухо. – Девять один один. Что у вас случилось? – спокойным деловым тоном спросила женщина-оператор; «негритянка», определил Эллис. – Тут один человек ведет машину в нетрезвом состоянии. Боюсь, он собьет кого-нибудь. – Где вы находитесь, сэр? – На углу бульвара Голливуд и Лас-Пальмас. Он только что вырулил впереди меня на бульвар. – Он едет в восточном или западном направлении? – Пока в западном. – Вы можете описать его автомобиль? – Черный лимузин «линкольн». Номерной знак: «ГУЛЯЕМ». – Простите? – «ГУЛЯЕМ». Это личный знак. Наверное, он адвокат или что-нибудь вроде того. – Минуточку. Не отключайтесь, сэр. Эллис знал, что она пошлет экстренное сообщение, а потом вернется к разговору с ним, чтобы узнать его имя и расспросить о деталях. Он выключил телефон. «Линкольн» Холлера между тем вырулил на Лас-Пальмас и направился к пересечению с бульваром Голливуд, проехав мимо встречного «челленджера» с Лонгом за рулем. Покинув свое укрытие, Эллис вышел на улицу. Когда Лонг подъехал, Эллис положил одноразовый телефон перед задним колесом, чтобы машина, трогаясь с места, раздавила его. Затем он открыл дверь, сел рядом с Лонгом и велел ему развернуться. Сообщение об управлении автомобилем под влиянием алкоголя уже, возможно, передавалось по полицейской радиосвязи. – Всем постам Голливуда: гражданин сообщил о том, что водитель в нетрезвом состоянии ведет автомобиль по бульвару Голливуд от Лас-Пальмас в западном направлении. Автомобиль – последняя модель лимузина «линкольн» черного цвета, номерной знак: Ганс-Уна-Лина-Яна-Ева-Мария. К зеркалу заднего обзора был прицеплен провод микрофона. Висевшая там некогда упругая скатка провода со временем растянулась и свисала до пола. Размотав провод, Эллис поднес микрофон к губам: – Шесть-Виктор-пятьдесят-пять, минуту назад мы проехали этот перекресток. Нажав кнопку «отправить сообщение», он повернулся к Лонгу: – Давай на запад. Он, вероятно, едет домой. Лонг тронул машину с места и, доехав до конца квартала, развернул ее в сторону бульвара Голливуд. По пути Эллис бросил взгляд на плохо освещенный въезд на автостоянку. – Что это мы делаем? – спросил Лонг. – Собираемся задержать его и зарегистрировать, что он ведет машину в нетрезвом виде. Это должно немного притормозить его. – А если он в трезвом виде? – Не имеет значения. Он же адвокат. Он откажется делать простые пробы на алкоголь, и тогда мы возьмем у него кровь и запротоколируем это ЧП. Я хочу заглянуть в его багажник. Лонг кивнул и больше не задавал вопросов. Они догнали Холлера у перекрестка с Ла-Бреа-авеню. – Ну что, будем брать? – спросил Лонг. – Нет. Пусть отъедет от Ла-Бреа и углубится в жилые кварталы. Там меньше людей и меньше камер. Эллис снова заговорил в микрофон: – Шесть-Виктор-пятьдесят-пять, мы стоим на перекрестке бульвара Голливуд и Камино-Пальмеро. Подозреваем вождение в нетрезвом состоянии. Номерной знак автомобиля: Ганс-Уна-Лина-Яна-Ева-Мария. Необходимо подразделение «А» для поддержки. Когда дали зеленый свет, Лонг стал вилять, перестраиваясь из одного ряда в другой, пока не оказался позади «линкольна». Он включил мигалку, и Холлер остановился на обочине перед двухэтажным жилым зданием. – Так, я займусь им, – сказал Эллис. Открыв бардачок, он достал эластичную ленту, используемую вместо наручников. Он не хотел брать свои наручники, так как собирался передать Холлера полицейскому патрулю и обыскать в это время его машину. – Выходит, – заметил Лонг. Холлер действительно выбрался из «линкольна» и разговаривал с кем-то по сотовому. Закончив разговор, он бросил телефон на сиденье, нажал кнопку блокировки и захлопнул дверь. Затем стал ждать, сложив руки на крыше автомобиля. – Он запер тачку, – сказал Лонг. – А ключи, конечно, внутри. – Придурок, – отозвался Эллис. – Думает, нам это помешает. Выйдя из машины, он подошел к Холлеру. – Приветствую вас, детектив, – произнес адвокат. – Вы пили сегодня? – спросил Эллис. – Да, пил, но не столько, чтобы останавливать меня. – С нами связались через девять один один, точно описали вашу машину, вплоть до именного номерного знака, и сказали, что вы ведете ее с опасностью для окружающих. Мы следовали за вами на протяжении нескольких последних кварталов и заметили, что вы виляете. – Чушь собачья. Я видел вас. Это вы все время меняли полосы, чтобы догнать меня. – Кому вы звонили? Вам известно, что нельзя разговаривать по телефону во время вождения? – Кому я звонил – не ваше дело. И звонить я начал только после остановки, никакого нарушения не было. Но я понимаю, что вы должны проверить меня, так что приступайте, детектив. – Не детектив, а патрульный. Откуда вы едете? – Из «Массос энд Фрэнкс». – Вы только пили там или еще ели что-нибудь?