Мак уставилась на ее туфли на толстом каблуке, размышляя о том, что сказал Блейк. Так значит, это правда. Ну и какая разница. Разрыв Блейка с Клэр ничего для нее не значил. – Мне жаль, – ответила Мак и добавила: – Извини. Действительно, что еще она могла сказать? Они больше не были подругами. Они были друг другу никем. Она протолкнулась мимо бывшей подруги и присоединилась к группе незнакомых ребят, просто чтобы чем-то себя занять. Там было несколько дерганых мальчиков в пиджаках и галстуках, и девочка в ботильонах на шпильке и черном кружевном платье, в которое Мак влюбилась с первого взгляда. – Привет, я Маккензи! – она протянула руку худенькому мальчику с нежными руками и длинными ресницами. Мальчик указал на свой бейдж. – Привет, меня зовут Люсьен, – ироничным тоном сказал он. – Я играю на флейте. – Рада познакомиться, – улыбнулась Мак. Остальные тоже начали называть свои имена и инструменты, на которых играют. Потом они принялись обсуждать Нью-Йорк. – Кто-нибудь там бывал? – с нескрываемым любопытством спросила девушка по имени Рианнон. Люсьен кивнул. – Родители меня возили туда на прошлый день рождения. Потрясающий город, – захлебываясь от восторга, сказал он. – Жду не дождусь, когда снова туда поеду. – А правда, что там все ужасно дорого? – спросил пианист по имени Декстер. – Я слышал, там пачка жвачки долларов пять стоит. – Это правда, но энергетика того стоит, – вставила Мак. Она и сама бывала в Нью-Йорке – в музыкальном лагере, вместе с Клэр. Она поспешила заглушить нахлынувшие воспоминания о том, как они гуляли по Таймс-сквер в одинаковых футболках с надписью «Я люблю Нью-Йорк», ели мешками конфеты из кондитерской Dylan’s Candy Bar и пробрались на сцену Карнеги-холла, чтобы посмотреть, каково это, а потом убегали от охраны. – Но не стоит верить слухам. В Нью-Йорке не все сплошь грабители и карманники. И крокодилы в канализации не водятся. Декстер фыркнул и закатил глаза. – Угу. Зато в метро живут гигантские крысы. – Это да, – заметила Мак. – Они и правда мерзкие. – Все брезгливо поморщились. Мак спиной чувствовала на себе обжигающий взгляд Клэр, но твердо решила не оборачиваться. Сегодня она будет веселиться, черт возьми. И не потащит прошлое за собой. К ним вразвалку подошел высокий широкоплечий блондин с ямочкой на щеке. Мак посмотрела на его пиджак, но бейджика на нем не было. – У вас тут, похоже, весело, – с энтузиазмом сказал он. Люсьен пригубил свой напиток. – Да мы тут просто обсуждаем крыс в метро. Обычная тема, чтобы завязать знакомство. Новенький тут же уставился на Мак. – Крысы в метро? Бр-р. Мак хихикнула, подавив ботанский порыв поправить очки. – Боишься? Парень хмыкнул. – Крыс-то? Не-а. Я вырос на ферме. Но я слыхал, что в Нью-Йорке они отличаются особой сообразительностью. Выделывают всякие трюки – носят разные предметы в зубах, кувыркаются, говорят на нескольких языках. – Спорят с таксистами? – вставила Мак. Новенький усмехнулся. – Торгуются с продавцами фальшивых сумок Gucci на Канал-стрит. – Без очереди проходят в лучшие клубы, – пошутила Мак, вовсю наслаждаясь ситуацией. Парень протянул ей руку. – Я Оливер. Играю на фортепиано, – Ладонь у него была гладкая, но на кончиках пальцев были мозоли. От его прикосновения по телу Мак пробежал электрический разряд. – Маккензи. Виолончель. Приятно познакомиться. – Взаимно, Маккензи-виолончель. – Он уверенно смотрел ей в глаза. – Меня всегда восхищало, как вы, виолончелисты, повсюду таскаете за собой эту бандуру, будто она ничего не весит. По виду и не скажешь, до чего она тяжелая. – Этому нас учат в первую очередь, – пошутила Мак. – Прямо на первом занятии, еще до того, как сыграем хоть одну ноту. – Ей не верилось, что она так легко подбирает нужные слова. Ей никогда не удавалось так непринужденно флиртовать с Блейком. Может, потому, что в его присутствии она всегда слишком давила сама на себя? – Ах, вот оно что! А я-то всегда удивлялся! – У него приятный смех, подумала Мак. Открытый, искренний, теплый. Но тут, к ее досаде, в груди кольнуло. «Он не Блейк», – произнес тихий голосок в ее голове. Мак передернуло. «Ну и что? – в ярости подумала она. – Блейк причинил мне боль. Вернее, он меня подставил». Она постаралась снова сосредоточить внимание на Оливере. Тот рассказывал какую-то историю про виолончелистку из своей школы – крошечную японку, которая была едва ли не меньше собственного инструмента, но при этом превосходно им владела. – А вы, пианисты? – спросила она. – Наверное долго учитесь таскать за собой рояль? – Я что, похож на человека, который сам носит свой инструмент? Для этого есть специально обученные люди. – В его зеленых глазах мелькнула озорная искорка. – Я потому и выбрал фортепиано, чтобы всю черную работу за меня делали другие. Мак изо всех сил старалась сохранить серьезное лицо. – Все с тобой ясно. А в Джульярде в курсе, что ты такая примадонна? Оливер склонился к ней. – Нет. И давай оставим это между нами, ладно? Мак уперлась руками в бока, взглянув на него с притворной строгостью. – А я что с этого получу? – А это мы посмотрим, Маккензи-виолончель. Договорились? – Посмотрим, – промурлыкала она. От Оливера исходил приятный свежий запах лимонов и чего-то соленого, напомнившего ей о море. Совсем не похоже на сладкий запах Блейка. «Оно и к лучшему», – напомнила она себе. Кто-то похлопал ее по плечу, и Мак обернулась, оказавшись лицом к лицу с женщиной средних лет в коричневом твидовом костюме. – Здравствуйте, меня зовут Ольга Франк. Отдел приемной комиссии по северо-западу, – проблеяла женщина, улыбаясь во все тридцать два зуба. – Маккензи Райт! Я вас искала. Маккензи пожала протянутую ладонь. – Очень рада знакомству. Спасибо за все. Ольга махнула рукой. – Не стоит благодарности, дорогая. Ты это заслужила. А теперь пойдем, я хочу тебя еще кое с кем познакомить, – она потянула Мак за руку в сторону стайки школьников в другом конце ресторана. Мак оглянулась на Оливера через плечо, улыбнувшись ему с извиняющимся видом. Он подмигнул в ответ, и она подавила смешок. А флиртовать, оказывается, весело! Спустя пятнадцать бесконечных минут, заполненных светской болтовней с двумя скрипачами, альтистом и арфисткой, Мак стала протискиваться через толпу к своим новым знакомым. Ей хотелось еще поболтать с Оливером. Наконец, она увидела его – он стоял у бара, беседуя с кем-то, чьего лица ей не было видно. Мак повернулась к бармену и указала на чашу с пуншем. – Можно мне два? – Тот поспешил выполнить заказ и с улыбкой протянул ей два бокала. С напитками в руках Мак направилась к Оливеру. Однако, повернув за угол, она поняла, с кем он разговаривает. Клэр. Бывшая подруга встряхивала короткими упругими кудряшками и беззаботно смеялась над шуткой Оливера. Заговорив, она непринужденно коснулась его плеча. Он не отстранился. Мак кипела от ярости. Клэр вовсю флиртовала, и это явно не было совпадением, что в качестве объекта она выбрала именно Оливера. Мак готова была поспорить, что Клэр видела, как они болтали. Мак стояла в нескольких шагах от Клэр и Оливера, не зная, что делать. Она попыталась придумать какое-нибудь остроумное замечание, чтобы прервать их междусобойчик, но тут Клэр подняла глаза и встретилась с ней взглядами. Она положила руку на локоть Оливера с собственническим видом, и одними губами произнесла: «Мое». Мак пронзила волна острого гнева. Внезапно она поняла, как поступить. Она не станет покорно отходить в сторону, как когда Клэр положила глаз на Блейка. На этот раз она будет бороться. Уверенно взмахнув волосами, она облизнула губы, чтобы придать им блеска, и направилась прямиком к Оливеру. «Он мой», – решила она. На этот раз она победит. Во что бы то ни стало. Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Выгодно купить можно у нашего партнера. * * * notes