– Нет, мы не проиграли, но я начинаю понимать, почему вам потребовался адвокат. Вы знаете сумму наследства? – Полмиллиона долларов. Если Фрэнк Оксман добьется опекунства над Вирджинией и наложит лапу на эти деньги, можно считать, что ребенку подписан смертный приговор. – Неужели так плохо? – спросил Мейсон. – Этот человек опасен, как гремучая змея. – Но ведь дело будет под контролем суда. Его не оставят без надзора! – воскликнул Мейсон. – Вы просто не знаете Фрэнка Оксмана, – горько усмехнулась Матильда Бенсон. – Сильвии против него ничего не сделать. Она для него не противница. Пока я жива, буду бороться. Но мне почти семьдесят лет. Я не вечна. – Но послушайте, суд не может лишить Сильвию права воспитывать собственного ребенка только на основании того, что она играла в азартные игры, – заметил Мейсон. – Это не все, – с мрачным видом сообщила Матильда Бенсон. – Существуют и другие обстоятельства. – А у самого Фрэнка Оксмана есть какие-то деньги? – Есть немного. Хватает на рискованные предприятия. – Какого рода «рискованные предприятия»? – Он играет на бирже. Это ведь считается респектабельным. Сильвия играет в рулетку, а это уже считается аморальным. Меня тошнит от этой публики. Какие лицемеры! – Я пытаюсь выяснить, откуда Фрэнк Оксман возьмет деньги для выкупа этих долговых расписок. – Не беспокойтесь. Найдет. – Каким образом? – Есть тут одна шайка, которая готова давать деньги как раз на подобные дела, – сообщила миссис Бенсон. – Фрэнк время от времени организует для них боксерские поединки или лошадиные бега, или еще что-то в этом роде с определенным результатом. В таких случаях ему всегда удается найти необходимую сумму. – Сильвия выкупит эти долговые расписки, если получит наследство? – Конечно. – Независимо от того, у кого они будут? Матильда Бенсон кивнула. – Было бы лучше, если бы она не стала этого делать, – заметил Мейсон. – Что вы имеете в виду? – Если Фрэнк Оксман собирается покупать эти долговые расписки, ему придется платить за них наличными. Причем заплатить и номинальную стоимость, и проценты. Если он решит занимать деньги, он будет вынужден предложить эти долговые расписки в качестве дополнительного обеспечения долга. Если люди, дающие ему деньги в долг, посчитают, что обеспечение долга не является надежным, они откажутся давать ему деньги. – Нет, это не сработает, – она медленно покачала головой. – Сильвия всегда держит слово. – У меня появилась идея, – объявил Мейсон. – Не знаю, насколько хорошая, но думаю, что она может сработать. Судя по тому, что я видел вчера вечером, Гриб и Дункан не очень ладят друг с другом. Я думаю, эти трения между ними можно усилить, причем в такой степени, что один из компаньонов подаст на второго в суд. И это будет канцлерский суд [6]. Суд не станет рассматривать игорное заведение как имущество, из которого могут взыскиваться долги в рамках принципов справедливости. Но в этом плавучем казино вложили много денег в мебель и оборудование. Вероятно, сам корабль находится в аренде у партнерства. Поэтому если я доведу дело до драки между ними, и один пойдет в суд с требованием обязать второго закрыть партнерство, они не смогут никому передать эти долговые расписки. Если я укажу федеральному суду, что эти расписки были выданы в погашение карточного или любого игорного долга, то суд не станет рассматривать их как часть имущества компаньонов. Миссис Бенсон склонилась к Мейсону через стол. – Послушайте, я не хочу, чтобы меня грабили два мошенника и авантюриста. Но если вам удастся провернуть что-то подобное, действуйте. Я оплачу любые расходы. – В таком случае у меня возникает естественный вопрос, – снова заговорил Мейсон. – Почему вам так необходимы сами расписки? Вы можете дать Сильвии деньги, чтобы она их сама выкупила. И результат будет точно таким же – она их выкупит или вы их ей вручите. И если она будет выкупать их сама, ей не придется платить ничего сверху. Поэтому… Дверь в кабинет тихонечко приоткрылась, и Делла Стрит сообщила тихим голосом: – В приемной сидит Чарльз Дункан, шеф. Говорит, что хочет видеть тебя лично, и дело очень важное. Матильда Бенсон многозначительно посмотрела на Мейсона своими серыми глазами. – Это означает, что они уже связались с Фрэнком Оксманом, и Дункан пытается выяснить, кто даст больше. Аукцион решил устроить! Мейсон покачал головой и нахмурил лоб, потому что оказался в недоумении. – Не думаю. Я приставил детективов к Оксману, Дункану и Грибу. Определенно это не тот вопрос, который они стали бы обсуждать по телефону, а лично они пока не встречались – или я уже знал бы об этом. – Зачем он тогда сюда явился? – Лучше всего это можно выяснить, поговорив с ним лично, – заметил Мейсон. Матильда Бенсон кивнула. Адвокат повернулся к секретарше. – Делла, проводи миссис Бенсон в библиотеку и приглашай мистера Дункана. Миссис Бенсон, вы знакомы с Дунканом? – Нет. Он никогда в жизни меня не видел. – Хорошо. Подождите, пожалуйста, в библиотеке. Я думаю, что Дункан сделает мне какое-то предложение. И оно может оказаться интересным. – Вот сюда проходите, пожалуйста, – Делла Стрит проводила Матильду Бенсон в библиотеку, а после этого привела Чарли Дункана в личный кабинет Мейсона. На лице Дункана висела обычная приветливая улыбка, поблескивали золотые зубы на верхней челюсти. – Никаких обид после вчерашнего? – спросил он. – Никаких, – заверил его Мейсон. – Вы очень хитро вели игру, – продолжал Дункан. – Если бы удача не повернулась против вас, то вы бы обвели нас вокруг пальца. Мейсон ничего не ответил. – Ну, не получается всегда выигрывать. Мейсон кивнул на кресло, предназначенное для клиентов. – Присаживайтесь. Дункан достал сигарницу из кармана и предложил сигару Мейсону. – Спасибо, но я курю только сигареты, – ответил Мейсон. Дункан фыркнул и показал на обтянутую кожей сигарницу, которую Матильда Бенсон забыла на столе. – Похоже, кто-то из клиентов забыл тут у вас свои сигары. Мейсон нахмурился. – Это мой помощник, – сказал он, нажал на кнопку вызова Деллы Стрит, вручил ей кожаную сигарницу и сказал: – Отнеси ее Джексону. Скажи ему, что он ее забыл у меня на столе. Делла понимающе кивнула с веселым огоньком в глазах. – Хорошо, – сказала она тихим голосом. – Джексон их, вероятно, уже ищет. Делла Стрит забрала сигарницу и вышла из кабинета. Дункан ухмыльнулся. – Так значит бабушка – ваша клиентка, да? – спросил он. Мейсон вопросительно приподнял брови. Дункан рассмеялся. – Не считайте нас круглыми дураками, Мейсон, хотя прошлым вечером мы и могли вам такими показаться. Естественно, мы попытались определить, каким образом вы вписываетесь в эту картину. Вы, разумеется, не представляете Оксмана, тогда вы не стали бы устраивать такое представление. Вы определенно не представляете Сильвию. Но у Сильвии есть бабушка, курящая сигары. А это была женская сигарница. – Это вопрос или утверждение? – уточнил Мейсон. – Утверждение. – Спасибо за информацию, – поблагодарил Мейсон, зевая. – Вы по этому поводу пришли? – Нет. – Так что вы хотели со мной обсудить? – Эти долговые расписки. – И что с ними? Дункан положил ногу на ногу и заговорил: – Послушайте, Мейсон, я хочу, чтобы вы меня правильно поняли. Мне понравилось, как вы вчера вели игру. Когда мы с Сэмом стали вчера вспоминать все, что вы говорили, то поняли, что нам вас никак не прищучить. Вы ни разу не сказали, что человек с вами – Фрэнк Оксман. Вы велели ему попробовать обналичить чек, а после этого по большей части говорил один Сэм. Сам все выложил, вы ничего не утверждали. Потом мы решили, что у нас, возможно, что-то получится с чеком. Сэм помнил название банка. Мы провели небольшое расследование и поняли, что вы и тут подстраховались. Если бы нам удалось найти хоть какое-то слабое место в вашей схеме, мы бы вам спуску на дали. Но мы ничего не нашли. Это была чистая работа.